Книга Фетишист. История Джерри Брудоса, «обувного маньяка» - Энн Рул
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мозг в тюрьме высоко ценится; эти люди становятся своего рода «адвокатами» для остальных, давая им советы, как раньше выбраться на волю, ну, или, по крайней мере, лучше устроиться в заключении. Они составляют элиту.
Джерри Брудос был умен, но характер совершенных им преступлений лишал его малейшего шанса добиться уважения других заключенных.
Ниже на социальной лестнице заключенные распределяются по качествам, не имеющим никакого значения во внешнем мире. Грабители банков считаются удачливыми, если «завязывают» после нескольких таких преступлений, не попавшись полиции. Взломщики стоят выше грабителей. Имеет значение и простая физическая сила. Если у тебя нет важных контактов с волей и ты не особенно умен, в тюрьме ты можешь занять доминирующее положение, просто пустив в ход кулаки. Мелкие воришки болтаются где-то внизу. Но самыми презренными считаются преступники на сексуальной почве. Насильники. Растлители малолетних.
И убийцы женщин.
У заключенных есть свои жены и дети. И, насколько они любят их, настолько и ненавидят сексуальных преступников. Если этот человек сделал такое со своими жертвами, то мог сделать это и с их женами и детьми.
Новость о прибытии Джерри Брудоса стремительно разнеслась по тюрьме штата Орегон, передаваясь шепотом от одной камеры к другой.
Там были готовы к его появлению.
В тюрьме убийца на сексуальной почве считается везучим, если его просто игнорируют. Ему всегда приходится быть настороже и помнить, что кара, которой он избегнул на воле, может поджидать его внутри.
Он может лишиться рассудка, мужских органов, а то и жизни.
В тюрьме действует негласное правило: никогда не помещать убийц женщин на верхних этажах галереи. Они могут «случайно» упасть. Джерри Брудоса поселили на нижнем ярусе.
Другие заключенные смотрели на него, как на пустое место. Проходя по столовой, он смотрел в свой поднос с грудой бесполезных углеводов, не вызывавших никакого аппетита. Для того чтобы поесть, ему надо было найти себе место за одним из столов.
Но, где бы он ни садился, через пару мгновений стол пустел. Один из заключенных коротко кивал, после чего остальные поднимались и уходили. Он подвергнулся жесткому остракизму. Даже если другие столы были переполнены, Джерри Брудос всегда сидел один, словно в свете прожектора.
Ему больше не хотелось есть.
Джерри Брудос заметно похудел – за короткое время его вес упал до семидесяти килограммов. Ощущая на себе взгляды других заключенных, слыша их комментарии – «тут воняет, сейчас блевану», «с извращенцами не ем», – он гонял еду по тарелке и ждал сигнала вставать.
Раньше – на воле – он контролировал других людей; благодаря своей силе он заставил их уважать себя. Они побаивались его гневных вспышек. Теперь же никто с ним не желал говорить, а Дарси больше не писала. Он постоянно прислушивался к шагам у себя за спиной.
13 августа 1969 года кто-то ударил его ведром с водой в висок. В ухе как будто раздался взрыв, и его спешно повели в лазарет. Доктора обнаружили небольшое воспаление барабанной перепонки, но без перфорации. После этого он пожаловался на боль в пояснице, и его свозили на волю к остеопату.
Джерри был уверен, что все преследуют его, что кто-то – а может все они – только и ждут возможности его убить. Он начал записывать даты и подробности всех «покушений» на него.
Он также взялся за изучение всех книг по юриспруденции, к которым имел доступ в тюрьме, уверенный в том, что со своей сообразительностью сумеет найти лазейки в законе и выйти из заключения.
Он не раскаивался в совершенных преступлениях и не скорбел о жертвах. Он лишь возмущался несправедливостью всей ситуации.
Джерри Брудоса много что возмущало. Например, что его лишили общения с детьми – сам он настаивал, что является достойным родителем и заслуживает отдельного слушания по этому поводу. В августе 1970 года Дарси с ним развелась, сменила фамилию и переехала. Это он тоже считал несправедливым. Он был хорошим мужем, а теперь она бросила его. Дарси воссоединилась со своими детьми, и теперь они старались забыть Джерри Брудоса и то, что он натворил. Дарси несколько раз передавала ему письма через Чарли Берта, но постепенно их сменили редкие открытки к праздникам. Фамилия, которую она выбрала для себя и детей, самая обыкновенная, и указывать ее здесь нет смысла. Она пытается жить в мире и покое после всего, что с ней произошло.
Джерри начал засыпать судебные органы штата Орегон прошениями и петициями, которые писал вручную печатными буквами, следуя образцам из юридических книжек. Они изобиловали ошибками, но, прочитав их, можно было многое сказать о ходе его мыслей.
18 сентября 1970 года Брудос подал петицию, которую назвал «Манданус» (правильно «мандамус», судебное предписание) в Верховный суд штата Орегон. Он начинался со списка «приложений» и состоял из семи страниц.
Вышеуказанный податель петиции, Джером Г. Брудос, обращается к глубокоуважаемому Верховному суда с требованием выдвинуть Манданус в окружной суд округа Марион НЕ ПОЗДНЕЕ 15 ОКТЯБРЯ 1970 года, предписывающий:
1. Выдать подателю петиции полный, точный и систематизированный указатель всех предметов собственности, изъятых у подателя петиции департаментом шерифа округа Марион, офисом окружного прокурора округа Марион, департаментом полиции города Салем, а также ВСЕМИ прочими организациями, изымавшими собственность у подателя петиции из дома, гаража, надворных построек, автомобилей и ВСЕХ других хранилищ, в день 25 мая 1962 года и после него [sic].
2. Объявить нечтожным и отменить постановление о взыскании с подателя петиции суммы в 8179,00 долларов за полностью неоправданное и необоснованное возмещение материальных расходов суду.
3. Немедленно вернуть всю собственность, изъятую без применения ордера на обыск, подателю петиции и его представителю, некоему Неду Роулзу…
ИЛИ
Немедленно назначить суд присяжных, гарантированный 6-й или 7-й Поправкой к Конституции США, какая будет сочтена применимой, либо Статьей 1, раздел II, либо раздел 17, какой будет сочтен применимым.
Далее Брудос перечислял еще семнадцать статей и разделов законодательства, с которыми познакомился в ходе своих исследований. При этом он перепутал год совершения преступлений, указав вместо него 1962-й, но изложил «убедительные» аргументы в свою защиту:
