Книга Дорога - Ал Коруд

не могу привыкнуть к тому, что здесь не приняты отчества. Чаще всего используют личные клички, название клана или рода. Потому меня частенько называют гостем или варягом. Затем меня проводили в отдельное помещение, где тщательно отсчитали гривны различного номинала. На выходе приказчик спросил:

— Вас сопроводить?

Стоявший у дверей вооруженный страж рассмеялся:

— У него в машине Радей сидит! Я бы на месте разбойников сам боялся.

На том мы с гостеприимным банком и расстались. В кошеле еле уместились триста гривен, а на моем счету прибавилась почти тысяча.

«Однако! Я становлюсь богатеем!»

— Радей, где тут у вас можно купить южного вина и фруктов?

Парень понимающе усмехнулся. Новую кровать следовало хорошенько выгулять.

— Поехали!

А мне уже начинает нравиться здешнее уличное движение. Спокойно и никаких пробок!

Я настороженно входил в новый дом. Мне тут еще некоторое время куковать. В квартире было тихо и вкусно пахло выпечкой. Пока снимал куртку и ботинки, не сразу уловил легкий шум. Обернулся и застыл. На выходе из гостиной стояла счастливая донельзя Улада. В красивом зеленом платье и с затейливой прической. Как её рыжеватым волосам идет этот цвет! Я ойкнул.

«А где коробочка⁈»

Улада с недоумением воззрилась на меня. Видимо, ожидала, что тут же подхвачусь и начну её миловать. Вместо этого я бухнулся на колени и подполз к любимой с цветами в одной руке и коробочкой в другой.

— Уладушка, услада очей, в моем мире принято так предлагать девушке свою руку и сердце.

— Что?

Уже поднявшись и встав вплотную, шепчу:

— Станешь мне верной женушкой?

Сколько затем было криков и слез! Наверное, девушка до конца все еще не рассчитывала на то, что у нас так все сложится. Надеялась, ждала, но жизнь у нее больно уж была в прошлом суровая. Вот не верила она в сказки!

Только надев кольцо на палец, она горячо зашептала мне на ушко:

— Как мне нравится ваш обычай. Очень красиво. Мои сестры с ума сойдут от зависти!

«Ха-ха, все девушки мира одинаковы!»

— Цветы бы поставить куда?

— Ой, ты же проголодался! Я все нам приготовила.

— Отлично, тогда иду мыть руки. Я купил красной воды и сладостей.

Улада только что не захлопала в ладоши от радости, то и дело скашивая глаза в сторону кольца с изумрудом. Первое её драгоценное украшение в жизни. Мне же стало так легко и светло на душе, что не мог сдерживать улыбку. Значит, прав Мазодур. Отдавая от себя, получаешь взамен нечто большее!

Тепло омытое радостью сердце не давало покоя мыслям. Затем под напором ласки все вылетело из головы.

Глава 25

В добрый путь!

Для кого добрый, а для кого и вынужденный. Только накануне вечером в объятиях Улады, которую я наедине называл «Усладой», понял, что никуда на самом деле мне уезжать не хочется. Но я уже ощущал подобные минуты слабости в прошлые года. Разленишься за зиму и на грядущие трудности и испытания уже смотришь по-иному. Кожа заранее зудит от комариных укусов, а тело чешется от налипшей грязи.

Но как бы то оно ни было, рано утром ты, несмотря ни на что, встаешь и садишься в машину, где тебя сразу же начинают подначивать старые товарищи. Вы обмениваетесь подколками и новостями, ловя лучи ласкового утреннего солнышка. В Вортюге было темно и сыро, егеря заехали за мной еще до рассвета. Пабло с мрачным выражением на лице указал на место сзади и показал, куда кинуть рюкзак с вещами. Попутчики были не более его разговорчивы и мне не знакомы. Я не стал встревать в общую атмосферу с вопросами — мало ли как у них тут принято начинать рейд?

Пристроил свой верный «Моссберг» в специальный держатель на двери и откинулся на кресло досыпать. Улада до утра не давала покоя, как будто хотела передать мне в путь часть себя. И еще перед выездом успела наготовить перекус в дорогу. Взял с собой всего понемногу. Комплект белья, дождевик, теплые носки, резиновые сапоги и патроны. Ну и мелочь типа посуды и мыльно-рыльных, зажигалки; мультитула и прочего я даже никогда и не упоминаю. Такой набор с собой должен быть всегда.

На улице понемногу светало, как это бывает в унылый осенний день. Вездеход ёмко проглатывал неровности дороги, и меня постепенно убаюкало. Очнулся уже тогда, когда в машине захлопали дверьми и меня невежливо толкнули вбок. Я тут же встрепенулся, подхватил ружье и открыл дверь. Мы остановились перед подъемом на Оз, и, как ни странно, но были сейчас здесь не одни. Зато мне раскрылась тайна тщательного содержания этого странного пути в порядке.

Светозар с Яромиром о чем-то в сторонке оживленно разговаривали с незнакомыми людьми. Сразу после спуска встал трехосный грузовик, нагруженный доверху стволами мощных деревьев. По коре я так и не смог определить их принадлежность, но точно не сосна или ель. Рядом с ним расположился грузовик поменьше с кунгом. По торчащей из него трубе было понятно, что его используют как передвижную бытовку. На серпантине неторопливо спускался еще один грузовик с платформой, на которой возвышался самый настоящий харвестер. Агрегат, с помощью которого можно быстро спилить и разделать кучу деревьев.

Я так и обомлел на месте. Ничего себе уровень техники! А ведь наверняка кто-то попавший сюда из технологичного мира подсказал здравую идею. Пусть машина и неказиста, но наверняка работоспособна. Иначе бы её не таскали так далеко. Наверху спуск лесорубной бригады охранял автомобиль, похожий на Джипы стражи. С таким же пулеметом на вертлюге и тремя бойцами на борту. Рассыпавшие вокруг автомобилей егеря посматривали по сторонам. Каждый знал свое место, в отличие от меня. Так что я остался рядом с машиной, взяв ружье на изготовку. Большего от меня пока не требовалось.

— Крайний выход у лесорубов. «Многорукого» тянут домой, — пробасил мрачноватый громила, что ехал со мной рядом. Пряди его пшеничных волос выбивались из-под вязаной шапки, а рыжеватую бороду трепало на ветру.

— Они там все лето, что ли, работают?

Мужик кинул искоса на меня взгляд, но ответил:

— Нет, конечно. Когда Луница благат. Но нынче кобь им благоволила. Вон скока изеней срубили. Будет зимой на верфи работы! А сейчас, Странник, отойдем, наше место позади.

— Извини, не знал.

— Светозар закончит разговор и все объяснит толково.

Мы встали за автомобилями и внимательно поглядывали в сторону бескрайних полей. Восточный ветер с остервенением колыхал пожелтевшие густые травы. Я же только порадовался, что надел термобелье, и купил эту куртку. Зато сейчас не особо выделялся на фоне остальных егерей. Разве что ботинки были фасонистей.