Книга Реван - Дрю Карпишин

покупок.

Женщина подозрительно прищурилась.

– У нас строгие правила, – сказала она. – Оплата только вперед.

– Возможно, вы могли бы сделать исключение, учитывая, что мы обе с вами – люди, – предложила Изгнанница, легонько надавив Силой на сознание таможенницы.

– Полагаю, я могла бы сделать исключение, – учтиво ответила женщина. – Учитывая, что мы обе с вами – люди.

– Я не сомневалась, что нам удастся договориться, – улыбнулась Митра. – А вы, случаем, не знаете кого-либо в городе, кто даст хорошую цену за мои камни?

– Обратитесь к Ларвиту, – предложила ей чиновница. – Торговаться с ним трудно, но он никогда не обманет. Я расскажу вам, как его найти…

Изгнанница предпочла прогуляться до магазинчика пешком, а не брать машину. Так она лучше почувствует планету и ее обитателей, легче впишется в обстановку.

Население Кааса большей частью составляли краснокожие ситхи и люди; почти все были одеты в костюмы схожего покроя или военную униформу. Она заметила нескольких забраков и тви’леков: в отличие от ситхов и людей у них не было униформы, зато все как один носили электроошейники. Митра внутренне содрогнулась, осознав, что это рабы и, с высокой долей вероятности, потомки тех пленников, которых ситхи захватили тысячелетия назад во время Великой гиперпространственной войны.

Указания таможенной служащей были предельно просты и понятны, и джедай отыскала нужную лавку без малейших проволочек. Снаружи магазинчик Ларвита не выглядел похожим на место, где люди проворачивают незаконные сделки. Он располагался на оживленной улице, а на окнах было такое же правительственное клеймо, каким могли похвастать почти все здания в городе.

Она переступила порог лавки и быстро огляделась. Заведение было чем-то средним между ломбардом и торговым складом. За прилавком стоял высокий седовласый мужчина в свежевыглаженных черных брюках и красной рубашке. На его левом плече красовались военные знаки отличия, а расположенный ниже кармашек на груди украшала та же самая эмблема, которую она заметила на окне.

Митра ожидала встретиться с дельцом черного рынка, а на деле оказалось, что этот бизнес официально санкционирован правительством. Тем не менее податься ей было больше некуда, так что джедай направилась прямиком к седовласому мужчине и выложила на прилавок горсть драгоценных камней.

– Пожалуйста, предъявите вашу идентификационную кар… – начал было торговец, но в мгновение ока стих, узрев перед собой целое состояние.

Он выпучил глаза – сперва от жадности, а потом от страха. Выбежав из-за прилавка, мужчина подскочил к входной двери и быстро ее запер.

– Ты что творишь? – вполголоса спросил он, высматривая в окне возможных свидетелей его внезапного порыва.

Митра медленно поднесла руку к поясу, за которым был спрятан ее световой меч.

– Мне рекомендовали вас как человека, с которым можно вести дела, не подлежащие огласке.

– Верно, верно, – согласился Ларвит, вернув себе толику самообладания. – Но нельзя же просто швырять на прилавок такое добро. А если сюда забредет имперский инспектор?

– Простите, – сказала Изгнанница. – Я не думала, что все так серьезно.

Торговец насмешливо хмыкнул:

– Ах вот оно что! «Покоренная». Даю совет, инопланетница. В другой раз, как прилетишь на Дромунд-Каас, сперва изучи наши обычаи.

Митра кивнула и убрала руку с пояса, но бдительность предпочла сохранить.

– Как ты узнала обо мне? – спросил Ларвит. – Кто тебя послал?

– А это так важно? – ответила Изгнанница вопросом на вопрос.

Качая головой, мужчина вернулся к прилавку и принялся изучать драгоценности.

– Это все, что у тебя есть? – Он поднес один из камней к морщинистому лицу, чтобы получше рассмотреть.

– Все, что я готова продать.

– Понимаю, – улыбнулся старик. – Деньги тебе нужны сейчас или подождешь пару недель?

– В чем выгода?

– Я могу предложить больше, если дашь мне время найти покупателя, – объяснил торговец.

Джедай покачала головой:

– Столько времени у меня нет.

– Вот незадача, – сочувственно протянул он. – Само собой, это отразится на цене.

– Само собой.

– Я готов предложить семь тысяч имперских кредитов за всю партию. – Ларвит распрямился и скрестил руки на груди, всем видом подчеркивая, что о торге не может идти и речи.

Поддаваться на столь явную уловку Митра не собиралась. Пусть она толком и не имела представления о том, сколько на самом деле стоит имперский кредит, но зато вдоволь наторговалась за годы скитаний по Галактике и знала, что не стоит соглашаться на стартовую цену.

– Двадцать тысяч, – парировала Изгнанница, всецело сознавая, что цена, скорее всего, непомерно завышена.

– Даже если бы ты согласилась ждать, пока я найду покупателя, я не смог бы дать тебе больше восемнадцати, – ответил торговец. – Сойдемся на десяти.

– Беру пятнадцать, и вы будете первым, к кому я обращусь, когда обзаведусь новым товаром.

– Даю двенадцать. – Старик потряс пальцем у нее перед носом. – Ты не найдешь в городе никого, кто даст больше одиннадцати.

– Я продам их за тринадцать – и кое-какую информацию, – ответила Митра.

– Какую именно информацию?

– Я кое-кого ищу. Одного друга. Мне нужен специалист, который знает, как разыскивать людей.

– Людей, которые не хотят, чтобы их нашли?

– Эту подробность я предпочту опустить.

Торговец вновь сложил руки на груди и задумчиво потер подбородок:

– Даю двенадцать пятьсот – и по рукам. Встречу с нужным специалистом я тебе устрою.

Десять минут спустя она вышла из магазина с двенадцатью тысячами пятьюстами имперскими кредитами в кармане. И некто, называвший себя Сечелом, должен был встретиться с ней ровно через два дня.

Митра поразилась атмосфере элитарности, которая царила в «Порочном круге».

За последние два дня она не раз убеждалась, что в имперском обществе твое положение, принадлежность к касте и общественному классу ценятся превыше всего. Ее связной, что было совершенно очевидно, обладал высоким социальным статусом.

Изгнанницу приветствовал у дверей юноша-человек, облаченный в дорогую одежду, на фоне которой заметно выделялся рабский ошейник. Ларвит, вероятно, в подробностях описал ее внешность, потому что невольник мгновенно опознал Митру.

– Добро пожаловать в «Порочный круг», – произнес слуга, потупив взгляд. – Господин Сечел ожидает вас.

Изгнанница считала рабство одним из самых мерзостных, презренных явлений в Галактике. Республика официально осуждала рабство, однако рабы все равно существовали, только прикрытые красивыми эвфемизмами, вроде «подмастерье на контракте» или «пожизненный камердинер». А на планетах, контролируемых хаттами – вне республиканской юрисдикции, – невольников в открытую продавали и покупали, как дорогие безделушки. Но на Дромунд-Каасе, как виделось Митре, все было гораздо хуже.

В Империи ситхов рабство было социальным институтом: оно регулировалось правовыми нормами и без вопросов принималось обществом. Невольники были показателем социального положения: богатые и влиятельные использовали их как символ престижа, которым можно похвастаться перед коллегами.

В глазах рабов читались безысходность и смирение: они были обречены на пожизненную службу безо всякой надежды на