Книга Фрилансер. Битва за ареал - Сергей Анатольевич Кусков

самовольное оставление планеты с нарушениями порядка взлёта будет караться по всей строгости. И так и быть, она понимает, что это была частная инициатива, и не будет применять против дипкорпуса общности восточных стран санкций, ограничившись предупреждением.

Параллельно с началом её речи во все столицы государства Союза полетели приказы на всеобщую эвакуацию в трёхдневный срок. Почему-то до этого Сирена не могла установить контакт с МИДом, пришлось ей ехать туда лично, а это в условиях госпереворота чревато. Итог поездки — один труп, и и.о. министра, один из его бывших замов, в ком она была уверена, сел в это кресло под дулами винтовок.

— Кого грохнула хоть? — не удержался и спросил я после выступления Фрейи.

— Креатура Ареолы. Твоих шахматистов. Начал воду мутить о подчинении, дескать, в данный момент королевы нет, у наследницы статус убийцы, силой захватившей власть, и до законного избрания легитимного правителя департамент иностранных дел никому не подчиняется.

— Идиоты!.. — вырвался тяжёлый вздох. — Почему идиоты понятно — количество идиотов в мире есть величина постоянная. Сирен, почему они такие непуганые?

Русалка на том конце провода задумалась, и попыталась ответить, как понимала.

— Знаешь, Чико, они варятся в своём кругу. Тесно общаются друг с другом. И «поют» друг другу то, что хотят услышать. Их много, «поют» все одинаково, с каждой итерацией разговоров убеждаясь всё больше и больше в правоте своих слов, в частности в слабости Веласкесов. У них просто в мозгу не укладывается, что у нас есть зубы и мы можем укусить — потому, что все вокруг говорят, что это не так.

— Вирусное автозомбирование, — нашёл я умное слово.

— Ага. А ещё… Лея всё же слишком приучила их к беззубости. Потому мы все и проголосовали за тебя. Ты — встряхиватель болот, а это болото давно застоялось.

Вот значит как… Люблю случайные оговорки-откровения. Просто обожаю.

— И всё же, это не идиоты с ток-шоу, а главы корпораций, кланов. Не беру клановую массовку, там ясно, но у глав есть собственные аналитики, которые готовят достаточно правдивые непредвзятые сводки. Люди уровня глав кланов не могут не понимать, что есть общепринятые фантазии, а есть реальность. Как же так?

— Когда слова аналитиков сильно расходятся с тем, что тебе говорят родные и близкие, а ещё друзья, знакомые и коллеги по гольфу… Хуан, это как про дневную и ночную кукушку. Есть, конечно, монстры вроде Октавио Феррейра на нашу голову, кто видит объективную реальность, но на остальных это правило распространяется. Ладно, я дальше работать. Пока на дипломатическом фронте всё под контролем, и слава богу.

МИД на самом деле стратегическое министерство. И поставить его под контроль просто необходимо. Но в данный момент нам это не по силам. Там остались преданные люди, но Фрейя не хочет доверять вообще никому. А потому Сирена ограничилась обезглавливанием конторы — Борхес под домашним арестом, один из помощников из проклановой оппозиции пристрелен, а остальные сами ничего эдакого делать не станут. Будут ждать, чем кончится противостояние Фрейи и мятежников и лягут под того, кто победит. Нас всё устраивало, потому занялся куда более важными делами.

— Сеньора, в гроб краше кладут!

Нимфа, а это была она, вошла в мой штаб ближе к обеду. Лицо осунувшееся, заспанное. Круги под глазами. Устало села всвободное кресло, откинулась наспинку.

— Хуан, я всего два часа поспала. После такого жаркого вчерашнего дня и ночи. Если что — сразу давай по делу.

— Вся ваша контора должна залечь в городе до того, как они начнут. Чтобы ударить в тыл.

— Мы это обсуждали, — кивнула она. — И что?

— Начинаем сейчас. С минуты на минуту в городе начнутся массовые беспорядки. Потом — боестолкновения. Нужно выдвигаться на позиции и залегать — тогда проскочим, они не успеют нас обнаружить и выкурить до начала хаоса. Ваши люди готовы?

— Вчера весь день готовились, — кивнула она. — С сенаторами заставила разбираться только региональные филиалы. Кстати, более десятка моих сотрудников в пяти провинциях арестовано.

— Если нет возможности их вытащить — пусть пока посидят. Как всё закончится, прикажем — выпустят. Конечно, если их жизни ничего не угрожает.

— Оптимист! Но да, ты прав, сейчас нет времени и ресурсов, тратить на их освобождение. Давай сразу кделу.

В полдень до меня дозвонилась Изабелла. Сколько визгу! Сколько извинений, что «некогда было организовать подарок, но ты ведь не обиделся, котик?» А после скинула мне утрешнее видео, гуляющее по сети. Просмотров много, но не запредельно — около трёхсот тысяч. И только потому, что уж очень непростые девочки снялись в клипе, а это был клип, и пока основная масса просмотревших — их подписчики.

— Только присядь вначале, и наслаждайся, с толком, чувством и расстановкой, — улыбнулась Изабелла. — Всё, не мешаю, потом перезвоню.

Разумеется, видосик был с портала «Непринцессы», которая, находясь у Манзони в доме, продолжала свой блог. Комната, напоминавшая мне музыкальную в каюте Фрейи. Ибо по стенам были развешаны три гитары в чехлах, одна электрогитара, саксофон, бандонеон, а в самой комнате стояло два синтезатора. За синтезаторами стояли, нацепив студийные «лопухи», молодые девчонки лет шестнадцати-семнадцати на вид: Марго и ещё одна, видимо, подруга. Видел её на дне рождения в особняке Манзони, но кто — не интересовался. Сзади на пол-стены выше человеческого роста вихрилась голограмма… На которой стоял Карен в рабочей кожаной куртке, что дон Бернардо притаранил для сцены, с «домашней» красной бас-гитарой в руках. Не самая лучшая в плане звука, но зато своя и дома. А вот на соседней голограмме восседал за ударной установкой… Да-да, Фудзи, собственной персоной. Ударной дома у него нет, он находился в каком-то незнакомом помещении, то ли радиостанция, то ли тоже частный дом, такая же музыкальная комната — не понятно. Потом выяснил, это репетиционная одной из маленьких групп, в которой играет кто-то из юных друзей Марго. Детское увлечение, под которое родители арендовали чадушке помещение в деловом центре города, куда Наото направила Марго, договорившись с хозяином — коллегой по тусовке.

Но главное действующее лицо стояла посреди комнаты, между синтезаторами, в огромных студийных «лопухах» и смотрела на меня, то есть в объектив. Перед нею висела с потолка рама поп-фильтра, за которой прятался собственно записывающий агрегат профессионального уровня. Наверняка комната Ритки, где она занимается или занималась в детстве музыкой, и, учитывая чья это доча, не удивлён наличию у неё