Книга Он – мой лёд - Татьяна Минаева

- Даже так?

- Даже так, - отозвалась и, взяв бутылку, бросила на этикетку взгляд. Подала вино Тимуру. – Откроешь?

Лежащая на столике коробка была перехвачена широкой тёмно-коричневой лентой, рядом с концами которой алела роза. Проведя по банту пальцами, я развязала его. Вытянула ленту и зажала в кулаке. Стебель розы был покрыт крупными шипами, бутон же напоминал тёплый бархат.

Взяв цветок, я прошла в комнату. Лента волочилась за мной по полу, но поняла я это, только когда остановилась возле постели. Оглянулась на наблюдающего за мной Тимура и, приподняв волосы, собрала их в хвост. Перевязала атласом и положила на стол телефон как раз в тот момент, когда Тим занялся пробкой.

- Не хватает только танго, - проговорил он спустя ещё минуту, подойдя ко мне с двумя наполненными бокалами.

Я стояла, держа в руках красную розу. Поддел лямку моей майки и тут же отпустил.

- Разве? – я оживила дисплей телефона лёгким касанием. Нота за нотой, аккорд за аккордом комнату наполнила негромкая музыка: клавиши, испанская гитара и истеричная плаксивая скрипка.

Поддерживая розу под бутоном, я подала её Тимуру, он мне – бокал.  Поднёс цветок к лицу, втянул запах и отложил на стол.

- За то, чтобы время было нашим союзником, - проговорила я негромко и пригубила вино. После коснулась своим бокалом бокала Тима.

- За танго, - он тоже сделал глоток. Забрал у меня вино и поставил оба бокала на стол. Взяв мою руку в свою, он положил вторую ладонь мне на талию. Глаза в глаза.

- А как же твоя нога? – только и спросила я, когда он сделал первый резкий шаг. Скрипка, гитара…

- До твоего отлёта в Штаты у нас есть несколько часов, - ответил он. В глубине его зрачков взметнулось пламя. Голос – низкий, бархатный, пронизанный сипловатыми нотками, окутал меня, проник в сознание, вызвал жаркую волну, прошедшуюся по всему телу и обжёгшую особенно сильно в тех местах, где Тимур касался меня. – Глупо терять их, как считаешь?

- Глупо, - согласилась я, откидываясь на его руку. Выпрямилась, покорная его воле, прижалась, выдохнула отрывисто. – Тем более, что у нас есть хорошее вино.

- И танго, - мы замерли посреди комнаты.

Танго продолжало кружиться вокруг нас всё набирая ритм, становясь ярче, наполняясь страстью. Скрипка истерила, нервная гитара пела ей в такт, клавиши беспокоились, а в глазах Тимура, так же, как, я не сомневалась, в моих собственных, всё ярче разгорался огонь.

- Тим… - стоило ему прижать меня к себе так тесно, что я почувствовала его всего – его тепло, удары его сердца и его нетерпение стать ещё ближе, прошептала я. – Я тебя…

- Тихо, - он приложил пальцы к моим губам, заставляя замолчать. – Не нужно.

- А что нужно? – всё так же, шёпотом. - Ты так и не сказал, что дальше.

- Время покажет, - ответил он, не отпуская меня. – А пока… пока у нас есть несколько часов и танго.

Его дыхание на губах, его запах, влажные волосы под пальцами, скрипка. И пропитанное терпкостью сухого вина, наполненное неизвестностью всего, что будет дальше, касание губ. Лента с волос на пол, ладони по обнажённой коже…

Музыка оборвалась, и во внезапно наставшей тишине остался лишь звук нашего дыхания, средь которого прозвучал мой выдох:

- Сделай так, Богданов, чтобы наше танго никогда не заканчивалось.

Глава 52

Оля

Сказать, летели ли дни быстро или тянулись уходящим в никуда караваном, было сложно. Похожие один на другой, они просто сменяли друг друга неделя за неделей. На смену январю пришёл февраль, за ним – весна.

Хотелось ли мне, чтобы Тимур был рядом? Конечно. Скучала ли я по нему? Этого делать мне было некогда. Подготовка к чемпионату мира занимала всё моё время, все мои мысли, всё, что было во мне.

Сосредоточенная на цели, утром я приходила в тренировочный центр, покидала его на несколько часов днём, а потом возвращалась к вечерней тренировке. Только ложась в постель я понимала, как сильно хочу почувствовать рядом мужчину, странным образом ставшего не только частью моей жизни, но и частью меня самой. Но всё, чего я могла – написать несколько слов в мессенджере и иногда послать фотографию, чтобы получить в ответ несколько слов.

- Резче, - раздалось от борта очередным вечером.

Я едва не застонала.

Остановившись в дальнем углу катка, запрокинула голову и, прикрыв глаза, несколько раз подряд коротко выдохнула.

- Оля! – снова окрикнул меня отец.

О том, что смазала поворот, я знала и без него. Пару дней назад мы добавили в окончании произвольной пару незначительных штрихов. Не влияющие на оценки они, тем не менее, добавляли нашему с Пашей танго нужные оттенки. Вот только время от времени я отыгрывала фрагмент недостаточно импульсивно.

- Не смотри так на меня, - выдохнула, поймав на себе взгляд Паши.

Уставший, сегодня он был немного раздражённее обычного. Конец сезона вообще был для нас непростым – мало того, что после возвращения в Детройт нам пришлось сделать перерыв в несколько дней, чтобы привести его ногу в порядок, мало того, что справляться с накопленной за этот очень непростой для нас сезон физической и эмоциональной усталостью становилось всё труднее, так ещё и личное.

- Как? – отозвался он.

- Как собака на палку, - тут я, пожалуй, сильно перегнула. Зато Пашка, смерив меня взглядом, как будто хотел сказать, что недостаточно резкого поворота головы для этого точно мало.

Заметив направляющуюся к нам Машку, я повернулась к ней. На первый взгляд всё между ними с Пашей осталось по-прежнему, но только на первый. Совместные походы в кафе после прилёта из России стали реже, а после и вовсе сошли на нет. Маша не отпустила, но смирилась. Паша же… Вряд ли кто-либо мог обвинить его за не взаимность.

- Какая-то бесконечная неделя, - Анохина потёрла бедро. Только что она упала со стоящего одним из последних элементов её программы прыжка.

Неделя действительно тянулась долго. Даже не верилось, что завтра нас ожидал выходной. Не так давно Рудов сказал нам, что в конце сезона произойдут некоторые изменения в тренерском штате, но какие именно – не уточнил.  Изменения… Я даже об этом подумать, как следует не могла. Мысли были заняты совершенно другим. После чемпионата мира нас ожидал ещё командный старт – не такой значимый для каждого из нас, как для фигуриста, зато коммерческий. Как бы ни было нам с Машей комфортно жить вместе, речь о том, чтобы снять две студии по соседству, заходила уже не один раз. Порой, возвращаясь домой после изнурительной, изматывающей тренировки, каждой из нас хотелось побыть в одиночестве, и это было вполне нормально.

- Может быть, сходим завтра в кино? – предложила я Анохиной.

Посмотрела в сторону бортика, где стоял Рудов, ожидая поймать его тяжёлый взгляд, но увидела совсем другое…