Книга Принцип войны. Том 1 - Валерий Гуминский

Измайлов тихо рассмеялся и опрокинул в себя остатки коньяка. Мимо нас удачно проходил официант, и Анатолий поставил на поднос пустой бокал.

— Кажется, я знаю, откуда ветер дует, — заложив руки за спину, он продолжал неторопливо фланировать со мной вдоль балюстрады балкона. — Вы уже встречались с Елизаровым?

— Да.

— Тогда понятно. Этот чертов старикан заигрался в клановые интрижки. Он с предвзятостью относится к нашей семье и старается каждый мой промах или досадную склоку преподнести в таком свете, чтобы выдавить моего отца из ближайшего круга императора.

— Тогда почему даете повод? — я задумчиво анализирую ситуацию. Кажется, сегодня Измайлов сам паинька, на конфликт не идет. Наоборот, хочет сблизиться.

— Увы, характер такой, — развел руками собеседник. — Не могу удержаться. Кстати, мой отец посоветовал искать в вас союзника, а не врага.

— Ваш родитель — разумный человек, — с трудом скрыв иронию, я посмотрел на серьезного Измайлова. Знает он или нет про дела своего папаши? Как он подталкивал к заговору костромских бояр, как опосредованно проводил политику господина Елизарова по ликвидации моей Мирославы? Вот кому бы кровь пустить. Сынок — это лишь бледная тень матерых заговорщиков, прячущихся за спиной императора. Пусть себе ходит по балам и фуршетам, задирает молодых дворян и имеет с них свой профит.

— Да, он разумный человек, — задумчиво кивнул Алексей, глядя сверху на оживление среди женского общества. Музыканты заиграли что-то энергичное, современное. Как раз для молодых людей и девушек, коих здесь было большинство. — Но желание сблизиться с вами явно подсказано со стороны. Елизаров против вас играет, Колояр. И отец как средство достижения какой-то цели…

— Елизаров против всех играет, — не удержался я, устав от недоговоренностей. — Ему по чину положено. Анатолий Владимирович, объясните внятно, что вам от меня нужно. Например, сегодня я с самого утра слышу предупреждения, что господин Измайлов хочет спровоцировать меня на дуэль. Вы и в самом деле заявились неприглашенным сюда ради этого казуса?

Измайлов засмеялся. Смех у него был искренним, словно человек услышал удачную шутку и оценил ее.

— Ни в коей мере! Вы своим присутствием и недвусмысленными намеками выбили уверенность у моего бретера! Бедный Кондратий. Он теперь будет от вас шарахаться в сторону.

— Из-за чего? — мне стало любопытно.

— Вы ему мало что не раздавили суставы пальцев, так еще ментально внушили какие-то ужасы. Признайтесь, как вам удалось запугать крепкого и лихого бретера?

Я с трудом сохранил на лице безмятежность. Несомненно, свою роль сыграл Ясни, когда подпитывал мою руку энергией, а заодно и Лицына нагрузил какими-то специфическими картинками, перегрузившими мозг. Ментально внушать мой фантомный слуга умеет качественно. Надо поинтересоваться у Ясни, что он вложил в голову наемного дуэлянта.

— Ваш бретер — да, да, меня уже просветили, кем он является в ваших взаимоотношениях! — повел несколько неразумно по отношению к моей жене, — я вступил на тонкий лед, не зная, как отреагирует Измайлов. — Позволил себе вольные высказывания, как будто не замечая моего присутствия. Это нехорошо. Учитывая, что господин Лицын имеет определенную репутацию в обществе, мне бы не хотелось его сегодня лицезреть среди гостей.

— Так вызовите его на дуэль, — с ленцой произнес Анатолий. — Если ваше положение сдерживает от подобных шагов, пошлите секунданта или какое-нибудь подставное лицо.

— Вы серьезно? — моя рука замерла, не донеся бокал до рта. — Так спокойно и легко подставляете своего… поверенного в деликатных делах?

— А что здесь такого? — пожал плечами Измайлов. А в глазах прыгают бесы. Смеется или издевается? — Господин Лицын все-таки дворянин, пусть и ниже вас по статусу. А с другой стороны Первородные живут по своим законам. Если считаете, что Кондратий Лицын оскорбил вашу жену, киньте ему вызов. Никто, даже государь или старый хрыч Елизаров не смогут уличить вас в нарушении дворянского этикета. Странно, что вы этого не знаете.

— Не удосужился проштудировать необходимые материалы до конца, — проворчал я. — И все же, Анатолий, вы не ответили на мой вопрос. Почему?

— Я не подставляю его, — усмехнулся Измайлов. — Кондратий не мальчик, осознает последствия своих поступков, пусть не всегда благовидных. Хочу предупредить, что он тоже может вызвать вас к барьеру, и все благодаря этикету в отношении Первородных. Они, как бы это мягко сказать, изначально настаивали на таком варианте дворянского поведения.

Мы перекинулись еще несколькими фразами и разошлись в разные стороны. Мой визави — в хорошем настроении, а я — в недоумении. Пожалуй, сегодня можно обойтись без излишней драматургии, на которую меня так настраивали Мирослава и Мария Новицкая. Но как же я пропустил такую тонкость в отношении бретера? Анатолий, скорее всего, предупредил меня, что Лицын не забудет своего унижения, когда ощущал хруст пальцев в моей руке. Хитро. Ничего не скажешь.

Откровенно говоря, ссориться с Измайловым и под любым предлогом вытаскивать его к барьеру я не горел желанием. У меня хватало иных забот, на которых предстояло сосредоточиться. Я переживал за Алику, оставшуюся без моего присмотра, и потихоньку разрабатывал схему подхода к Марку Мейеру. Парочка перстней ждали своего настоящего хозяина. И Грэйса навестить не помешает. Планов с далеко идущими целями полно. И жалкая возня столичного дворянства, пытающегося создать интригу на пустом месте, меня совершенно не интересовала.

— О чем с тобой говорила старая графиня? — со сгорающим любопытством пристала ко мне Мирослава, когда я после долгого путешествия по огромному залу вернулся к начальной точке — фуршетному столу, несшему на себе следы вражеского нашествия в виде оголодавших гостей.

— Ты знала, что она находится в родстве с Окуневыми через своего сына? — попробовав сырную нарезку, я запил ее белым вином.

— Нет, — озадаченно захлопала ресницами жена. — Видимо, этот факт старались не афишировать. Комаровская давненько гоняет журналистов поганой метлой, и поэтому ее частная жизнь не освещается в должной мере. Да и мне не столь интересно копаться в столичных новостях. В Торгуеве в последнее время было гораздо горячее и не до сплетен. Я так понимаю, разговор крутился вокруг Анастасии?

— Кажется, мне признались в симпатиях, — задумчиво уничтожая содержимое блюдца, в котором, помимо сырной нарезки, были аккуратно разложены кусочки вяленого мяса и оливки, ответил я. — Бабушка Яга недвусмысленно дала понять, что не даст обидеть свою молодую родственницу, но очень хотела бы увидеть ее в крепких и надежных мужских руках.

Мирослава не сдержавшись, фыркнула.

— Крепкие надежные руки — это их она имела в виду? — отобрав у меня бокал вина и поставив его на стол, она вцепилась в мои запястья. — Насте придется потрудиться, чтобы заслужить мое одобрение. А пока пойдем потанцуем. Ради чего я здесь нахожусь, черт возьми?

…По возвращении в поместье нас ожидал сюрприз в виде Ирины Лапочкиной с небольшой командой крепких ребят и парочкой клерков из компании «Интерлогиста». Но самым неожиданным оказался приезд Лоры-оборотня. Удивительно, почему князь Щербатов поступил так рискованно, отпустив бывшего врага в мою команду. Может, хотел проверить девушку на лояльность?