Книга Автономный режим - Андрей Ливадный
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Что ж… – Он умел быстро анализировать ситуацию, принимая неординарные решения. – Пусть трусливые Главы Семей думают, что способны заманить «Отделившегося» в ловушку».
Цель – возродить Единую Семью, вернуться в древний мир и восстановить его – не давала покоя. Она давно въелась в каждую мысль. Единый флот лучше, чем разрозненные, не доверяющие друг другу, прозябающие в деградации коллективные рассудки.
– Я принимаю предложение, – не теряя достоинства, согласился Хош. – Но выдвигаю встречные условия. Мы встретимся еще раз. Я передам тебе чертежи, по которым должны быть построены корабли. Точку их сбора и порядок перемещения по древней транспортной сети я определю сам, – добавил он, спускаясь с возвышения.
Пусть коллективные рассудки думают, что откупились.
«Когда произойдет возрождение Единой Семьи, уже не мне, а им придется доказывать свою исключительность, чтобы вернуться на простор восстановленного мира предков!» – яростно подумал Хош.
Влажные и теплые недра космического корабля встретили «Отделившегося». Уютная сумеречная атмосфера объяла его, Хош проследовал через множество отсеков, затем внезапно остановился, медленно повернулся и… взглянул в глаза Дитриху!
– Ты проиграл, человек. Можешь сопротивляться, это уже ничего не изменит. – Он неотрывно смотрел в глаза командиру «Танаиса», сдавливая его рассудок, не давая дышать, уничтожая волю… пока вдруг не раздался слабый, приглушенный хлопок.
– Дитрих, очнись!
Лицо Павла Пахомова плыло, двоилось перед глазами. Командир все еще пребывал в мире чуждых образов, мыслей.
– Единая Семья… – не узнавая своего голоса, сипло выдавил он.
– Что?! – Пахомов склонился к нему. – Командир, ты меня видишь?! Узнаешь?!
Смертельная бледность пятнами ползла по лицу Дитриха.
– Запись… мысленных образов… – едва слышно выдохнул он.
– Да записал я все, записал! – Пахомов с тревогой наблюдал за его состоянием. – Не молчи! Говори со мной! Я пристрелил эту тварь, ты слышишь!
Вот что за приглушенный хлопок прервал мысленную связь двух рассудков!
– Туда ему и дорога… – хрипло выдавил Дитрих. – Помоги встать… – Он судорожно вцепился в руку Пахомова. – Размножь записи. Раздай всем бойцам вместе с результатами генетического анализа. – Он говорил отрывисто, словно боялся что-то забыть или упустить. – Дай мне пару минут… – Он дотянулся до пластиковой бутылки, сделал несколько жадных глотков воды, вылил ее остатки в ладонь, ополоснул лицо. – Нет… Никакого отдыха!.. У нас осталось мало времени!.. Нужно организовать две атаки…
– Ты убиваешь себя!
– У нас мало времени!.. – Дитрих сжал ладонями виски, с трудом перешел на мнемоническую связь. – Хорватов, что у тебя?
– Пятнадцать человек в строю. Остальные так и не пришли в сознание. Размещаю их под опеку систем жизнеобеспечения бронескафандров!
– Мы уходим из медицинского сектора. – Дитрих с трудом встал. – Паша, подготовь две штурмовые группы. Одну – для атаки командного центра, вторую – для захвата ангарной палубы. Мы должны освободить мнемоников и передать данные в штаб Флота. Любой ценой…
Они не успели.
Эскадры чужих появились внезапно, на час раньше относительно самых пессимистичных прогнозов.
Батареи систем противокосмической обороны «Танаиса» не произвели по ним ни единого выстрела.
– Словно издеваются над нами! – Пахомов зло обвел взглядом доступное пространство.
Дитрих мрачно наблюдал за перестроениями чужих эскадр.
Десятки тысяч «трезубцев» появились в виде крохотных точек, усеивающих небосвод, затмевающих звезды. Они охватывали «Танаис» со всех сторон, замыкая станцию в сферическое построение.
– Они гасят скорость! Ложатся в дрейф за орбитальным кольцом заводов-спутников!
Последний шанс связаться с Флотом истаял. Теперь уже поздно уповать на резервные «Стилетто». Ни одному из малых кораблей не прорваться через плотные построения вражеской армады!
«Чужие постоянно опережают нас… – Дитрих с трудом держался на ногах, отдавал последние силы, чтобы не поддаться отчаянию, но в голове все равно роились надрывные мысли. – Почему враг оказался сильнее, хитрее, жестче? Нас уничтожили, раздавили, не оставили возможности для реального сопротивления…»
Он пошатнулся, но находившийся рядом Илья Тернов поддержал его.
– Я в порядке… – хрипло произнес Дитрих, хотя чувствовал – это не так. Чтение мысленных образов мнемонической копии «Отделившегося» надломило его рассудок.
Отряд медленно передвигался среди темных, лишенных энергии рабочих станций.
Илья постоянно следил за перемещениями чужих кораблей, а перед мысленным взором туманилось далекое прошлое: дождь, раскисшие поля, ужас, озноб, отчаяние…
– Сколько времени понадобится инсектам на переоснащение кораблей? – вопрос галакткапитана Хорватова разрушил тягостные картины из прошлого.
– Если не освободим мнемоников и под контроль чужих попадут технические сервы, то монтаж трофейных устройств займет не больше недели, – ответил Джеф Хостин.
Дитрих жестом остановил продвижение отряда.
– Здесь разделимся. Пахомов, берешь пять человек. С тобой идут Хорватов, Тернов, Земцов, Джорген и Морриган. Атакуете командный центр. Задача – освободить мнемоников. – Он переключился на защищенный канал, установил связь с галакткапитаном Хостиным. – Джеф, ты поведешь небоеспособную группу к главному грузовому порталу «Танаиса». У сто семнадцатого вакуумного дока на консервационной площадке найдешь «Неустрашимого». Прими коды расконсервации.
– Есть, принял!
– Готовь корабль к экстренному старту! Пострадавших разместишь на борту. Собери у всех личные логры, передашь их мне с посыльным. – Дитрих переключился на общую частоту. – Остальные, кому не поставлена конкретная задача, идут со мной!
Пахомов вышел на связь.
– Что задумал? – коротко осведомился он.
– Извини, Паша, сейчас не могу сказать. Вся надежда на тебя. Освободи мнемоников, пока чужие еще маневрируют в пространстве. Если они переправят пленных офицеров на корабли, у нас вообще не останется шансов.
– Ладно… – Пахомов понял, почему Дитрих отказался разговаривать. «В самое пекло лезем, – подумал он. – Не дай бог попасть в лапы телпов. Мнемонического допроса не выдержит никто».
В коридорах станции царило красноватое аварийное освещение.
Бойцы группы Пахомова двигались молча, без суеты, лишь сам майор заметно нервничал. Состояние трех офицеров, побывавших в инкубаторе чужих, внушало ему серьезные опасения. В их глазах Павел успел прочесть не просто страх, а безотчетный, липкий ужас, смешанный с брезгливостью к самим себе.
