Книга Шоколадная вилла - Мария Николаи

– О, месье, комната уже сдана. Мне очень жаль, но вам придется поискать в другом месте, – сказала она.

Он любезно улыбнулся:

– Мадам, я здесь не из-за комнаты, я слышал, что здесь живет Хелена Ротман.

Сразу же на лице женщины появилось подозрение.

– Что вам угодно от госпожи Ротман?

– Я ее кузен, и я здесь проездом по пути в Италию, – он быстро сориентировался. – У меня есть информация для нее от моей матери. Было бы очень любезно с вашей стороны, если бы госпожа Ротман смогла ненадолго спуститься.

– Так, значит, вы кузен. – По голосу женщины было слышно, что он не очень-то убедил ее, но Макс продолжал источать свое обаяние, пока она, тяжело дыша, не открыла дверь шире. – Ну, ладно. Подождите здесь. Я скажу ей.

Те несколько минут, пока он не услышал шаги Хелены на лестнице, показались ему вечностью. Когда Хелена оказалась напротив него, он не мог сказать ни слова.

– Макс? – удивленно спросила она.

– Хелена, я… – Он нервно провел рукой по темной шевелюре. – Это… Я не знаю, что вы обо мне подумаете, но…

Он покачал головой. Не так. Не здесь и не сейчас. Он просто не мог подобрать нужные слова. Кроме того, он боялся, что хозяйка квартиры Хелены все услышит.

– Что я, по-вашему, должна о вас подумать? – нежно произнесла Хелена, пытаясь ему помочь.

Он смотрел то вниз, то вверх. Он был не готов. Все происходящее вдруг показалось ему абсолютно нереальным. Сначала он сам в своей душе должен был в какой-то мере разобраться с этой ситуацией с Юдит.

– Вы не хотели бы со мной поужинать? – наконец сказал он вместо этого.

Она улыбнулась. Сначала сдержанно, затем с очаровательным блеском в глазах, который опять в мгновение ока вскружил ему голову.

– Да, с удовольствием! Подождите минуточку, пожалуйста. Я возьму свои вещи.

Пока она опять поднималась в свою комнатку, Макс прислонился к прохладной стене и с облегчением вздохнул. Она не выставила его сразу же за дверь, хотя после его заигрываний во время экскурсии он просто больше не показывался ей на глаза. У него появилась возможность все исправить.

Позже, когда в гостинице «Централь» им подали очень нежную форель из озера Гарда, Макс попросил у нее прощения за долгое молчание. Он особо ничего не объяснял, а она не давила на него. Вместо этого она рассказывала о некоторых картинах, которые нарисовала, и о своих планах относительно выставки следующей весной.

– Я помогу вам, – неожиданно предложил Макс.

– Вы мне поможете? – радостно переспросила она, но затем задумалась. – А вы до этого времени будете здесь? Вы же собирались уезжать?

– До весны я в любом случае останусь в Риве. Вашу выставку я не пропущу!

По ее улыбке он понял, как она была этому рада.

И когда он поймал себя на том, что, улыбаясь, пьет белое вино, то понял, что и сам этому рад. Она необычайная женщина.

В конце этого вечера он проводил ее домой.

– Спасибо, Хелена, – тихо сказал он и обнял ее.

Она оставалась сдержанной, но не уклонялась от него.

– Вы даже не представляете, что для меня значат эти часы, проведенные с вами. – Он нежно поцеловал ее в лоб.

Хелена взяла его за руку и пожала ее.

– Доброй ночи.

Макс подождал, пока она открыла дверь и вошла в дом, затем, радостно насвистывая, вернулся в гостиницу. По дороге в его голове вырисовался особенный подарок для нее.

Глава 32

Вилла Ротмана, начало ноября 1903 года

Вильгельм Ротман держал в руках телеграмму и в шоковом состоянии смотрел на нее. Снова и снова он перечитывал строчки, постоянно качая головой.

Не приеду. Погода плохая. Нет поездов. Хелена.

Чего-то подобного он опасался, после того как к заданному сроку жена не прибыла в Штутгарт. В прошлую пятницу Тео несколько часов прождал Хелену на вокзале и, в конце концов, безрезультатно вернулся в Дегерлох. Ему было неприятно докладывать об этом, у Вильгельма Ротмана озноб прошел по спине – настолько большим было для него унижение. Поведение Хелены было крайне неприемлемым.

Вильгельм должен был быть готовым к этому, потому что после того как отправил ей билеты в обратную сторону, он получил лишь короткое письмо от нее, в котором шла речь о ее все еще нестабильном душевном состоянии. Все же Вильгельм исходил из того, что она последует его четким требованиям, наконец, он объявил о прекращении денежных переводов. Как же она собиралась обходиться там без финансовых средств?

А теперь еще эта телеграмма.

Допустим. В страну в этом году пришла ранняя зима. Целыми днями шел густой снег, который лежал белым покрывалом высотой в метр. Роберт и Тео еле успевали расчищать дороги и проезды. Улицы убирали с помощью снегоочистителей: в деревянные плуги запрягали лошадей.

Впрочем, за сообщением Хелены скрывалось что-то кроме задержки из-за исключительно погодных условий. Она не подчинилась ему. Если бы она написала: «Приеду позже» или «Пока не приеду» – смысл был бы совершенно другим.

Он должен был теперь настойчиво объяснить ей, что он не будет больше терпеть такое поведение. Лучше всего было бы поехать прямо в Риву и лично сопроводить ее домой. Но нестабильное положение шоколадной фабрики и деликатные вопросы, касающиеся помолвки, требовали его присутствия. Поэтому он сначала прекратил осуществлять денежные переводы. Возможно, этого будет достаточно, чтобы вернуть ее домой.

Вильгельм Ротман глубоко вздохнул.

Создавалось такое впечатление, что в последнее время на него обрушился всемирный потоп трудностей, так же как и зима обрушилась на Штутгарт. Так больше не могло – и не будет! – продолжаться. В конце концов, он был уважаемым человеком в городе!

В дверь постучали.

Вильгельм Ротман отложил телеграмму в сторону и встал. Он чувствовал боль в голове и в спине, ему хотелось, чтобы Маргарет сделала ему массаж, но прежде еще предстояло поговорить с будущим зятем.

Бабетта открыла дверь, впустила гостя и с тихим треском закрыла ее.

– Добрый день, господин Ротман, – поздоровался Альбрехт фон Браун с присущей ему монотонной интонацией.

– Добрый день, Альбрехт, замечательно, что вам удалось приехать. Присаживайтесь. – Он указал на диван. – Сигару?

Альбрехт кивнул. Они закурили сигары и несколько мгновений выдыхали в воздух серо-голубой дым. Затем Ротман перешел к делу:

– Альбрехт, вы же знаете, как я ценю вас. Для меня очень важно в ходе подготовки к свадьбе обсудить несколько моментов.

– Это в моих интересах, – с долей надменности констатировал Альбрехт, что разозлило Вильгельма Ротмана.