Книга Айтлин. Сделать выбор - Ирина Зимина

— Папа, я что умерла? — помотала головой, иначе вот с чего бы ему так переживать? Папа — он вообще на эмоции скуп, а тут даже вон глаза заблестели.

— Почти. Когда я обернулся, на тебя сверху практически обрушился большой камень. Он бы тебя убил. Но тут время остановилось. Все замерло, кроме нас с тобой. А потом пришел он. Бог магии Лидалилл.

— Что? — выдохнула я. Никогда прежде боги не показывались смертным. За исключением Еваанны, конечно, именно своим явлением смертным она и вселяла веру в лучший мир и собирала кровавые жертвы. Они сами ложились на алтарь и умирали, как говорят, с улыбкой на устах. Но это было давно.

— Да. Сказал, что они выбрали меня защитником, и приказал защищать тебя до последней капли крови. И объявил, что ты — следующая защитница. «Игра началась на новом поле, Коринд. Надеюсь, в этот раз ты меня не подведешь. Проиграешь — вы никогда не встретитесь с супругой. Расти девочку сильной, когда придет время, я заберу ее».

И исчез. А камень, что должен был тебя убить, осыпался мелкой пылью, не причинив вреда. Я открыл портал в этот мир, он ближе всех к нам находится, и затеряться проще. Я уже бывал здесь, в России, еще когда только дар проснулся. Мой учитель и наставник водил меня сюда. Он тоже погиб тогда, на войне.

Отец потер виски, глядя в пол, а я задумалась. Хотя, надо бы прояснить кое-что:

— Папа, а защитники, кто это?

— Те, кто защищает магов жизни, — он, как-то горько усмехнувшись, поднял на меня глаза. — Тогда я тоже не все понял, но у меня было много времени. И вот к чему я пришел. Когда рождается маг жизни — появляется защитник, тот, кто сможет оградить и противостоять пешке, что выставит Еваанна. Их связывают самыми крепкими узами на свете — истинной парой. Отчего именно драконы сейчас в игре, не знаю. Может, как самая сильная раса и нами сложнее манипулировать, может — связь пар. Может, что еще. Тут я не ведаю. А скажи мне, дочь, что заставить тебя драться до последней капли крови, противостоять всему миру?

— Любовь, — даже не задумываясь, ответила я. — Выходит, я — защитник Рэя и именно я смогу убить того, кто пытается воскресить Еваанну, потому что мне есть что терять, так?

— Да. А еще, дочь, я был защитником твоей мамы и не уберег ее.

— Расскажи с самого начала. Все, что знаешь о защитниках, играх и магах жизни. У нас много времени, а мне нужно побольше информации, вдруг, да что прояснится.

— Хорошо. Начну с тех времен, когда Еваанну попытались воскресить в первый раз. Это было почти шестьсот лет назад. Именно тогда в мире появился первый маг жизни. Девушку похитили, провели обряд, но она оказалась слишком слабой и не выжила. Это была эльфийка, насколько мне известно. Потом была еще одна, двести лет спустя. Я не знаю, отчего такой разброс, но, вообще, в мире, пока жив один маг — дар другого не проявится. Дети, способные потенциально стать такими магами, рождаются нечасто, и только боги их видят. В том числе и Еваанна. Даже заточенная в камень, она каким-то образом способна следить за всем, но вмешаться уже не может. Дар богов. Это же их мир, они его создали, значит, и наблюдать могут не глазами, как смертные, а на другом уровне. Тогда императору, отцу нынешнего, удалось предотвратить этот обряд, и маг ускользнул, забрав и ее. Остальные убили себя на месте, потому допросить никого не удалось. Следующие маги, похоже, погибали, не дожив до обряда. А потом пришла очередь твоей мамы. Я не знаю, отчего так происходит, но словно сам мир пытается их уничтожить. Нелепые случайности становятся фатальными.

Я вспомнила воронку; оригога, который должен был убить меня, но погиб Рэй, и согласно кивнула. А если бы на Рэе не было амулета? Да он бы уже сто раз погиб.

— А что, раньше защитников не было? — спросила я.

— Не знаю, но отчего-то кажется, что нет. И знаешь почему?

— Нет.

— Трантон! Он слишком сильный противник. До него все последователи были очень слабы и не так заинтересованы, возможно, но не он. Триста лет назад ему же почти удалось завершить начатое.

— А маг жизни?

— Она умерла. Мы не успели ее тогда спасти. А служительница, что должна была принять Еваанну, рассыпалась пеплом.

— А что потом? Почему прошло так много времени, пока они смогли забрать маму?

— Вот этого я не знаю, дочь. Думаю, до нее был еще один маг, но он тоже погиб. А потом боги поняли, что могут проиграть и стали вводить более сильные фигуры. Меня и императора. Но мы ее не уберегли. — Он вновь посмотрел на меня сухими, с красным прожилками, глазами, словно от непролитых слез. — Я ведь думал, что раз уже почти сто лет прошло, то можно жить спокойно. Родили дочь, жили уединенно. До того дня.

— Пап, а как думаешь, что тогда произошло? Почему и куда она летела? Мама? И отчего все поверили, что мы мертвы?

— Поверили, потому что Лидалилл все сделал так, что никто не усомнился. Он же бог. А в остальном — после твоего рассказа про Трантона все кусочки мозаики встали на свои места. Он же нам эти амулеты делал! Защитные. Значит, что-то встроил, чтоб в нужный момент сработало, как зов.

— Но ведь, — я откинулась в кресле и круглыми глазами смотрела на него, — это он может всю императорскую семью убить!

— Зачем им? Когда Еваанна оживет, мир умрет. И с ним все живое.

— А сам Трантон? Он что, не боится погибнуть?

— Вот этого не знаю, дочь. Может, ослеплен жаждой и не видит ничего, кроме нее. Возможно, есть способы возвыситься им двоим.

Мы помолчали. Я вспоминала свою жизнь, собирая все недостающие кусочки, а отец просто молча наблюдал за моими потугами.

— Ладно. Тогда если Трантон знал, что я защитник Рэя, почему не убил меня? Те попытки покушения, на первом и втором курсе, они были не очень-то удачными и какими-то не внушительными…вот оргигог-да.

— Расскажи в двух словах все те моменты, где тебе что-то грозило. И я сделаю логические заключения.

Кивнула, но все же напомнила:

— Ты еще не рассказал про богов, почему меня забрали так рано и в человеческие земли?

— Хорошо, давай я и начну. Чтобы уже сверху вниз по этому списку продвигаться.

— Тогда Лидалилл пришел за тобой. Не лично, им нельзя посещать другие миры, лишь голос в голове. Сказал, что время пришло и тебе пора. Сейчас. Я даже сообразить ничего не успел, ни вещи дать с собой, не переодеть, мы как раз с прогулки вернулись, пришлось так и отправлять, в сарафане. Прости дочь, но тогда, в тот страшный день, я дал обещание и не смог бы его нарушить. Да и тебе уже скоро пора было возвращаться, тут ты бы драконом не смогла стать.

— А блок кто поставил?

— Наверное, сам Лидалилл, при переходе. Кто же еще. А вот почему в человеческие земли, тут предположения есть, конечно.

— Какие?

— Они хотели тебя подготовить, сделать сильной и независимой от моего мнения. Ведь ты тоже росла с этой ненавистью в сердце, глядя на меня. Потому и воспоминания убрали.