Книга Теперь я Волан-де-Морт? - Илья К

чист, я живу там с женой и ребёнком. Несмотря на то что всё прикрыто Фиделиусом от Эдварда Лестрейнджа, я стал дополнительно укрепляться. В дополнение я собрался поставить «Молнии Альвеста». Только я решил сделать так три дня назад, а она уже несколько месяцев как это предсказала.

Бред. Альбус Дамблдор ни при каких обстоятельствах не сможет дойти до моего дома! Надо подстраховаться: пусть Лестрейндж тоже такую защиту себе сделает.

— И вы праправнучка знаменитой ясновидящей Кассандры Трелони? Той самой, которая выдавала абсолютно точные предсказания, но ей никто не верил?

— Да, — подтвердила Трелони, немного выпрямившись.

— Но по-моему, — поправьте меня, если ошибаюсь, — после Кассандры вы в семье первая, кто наделён ясновидением?

— Это… М-м… Часто передаётся лишь через три поколения.

— Разумеется, — произнёс Министр. — Так, может быть, вы и мне что-нибудь предскажете? — и с улыбкой испытателя уставился на Трелони.

— Именно Вам? Или, может быть, вашему сопровождающему? — уточнила она.

— Это слишком просто. Я много общался с магглами и знаком с психологическими уловками, вроде метода «холодного чтения». Предскажите что-то человеку, которого вы не могли видеть и знать. Например, Главе Отдела Тайн.

Губы Сивиллы задрожали. Она оглянулась вокруг в поисках какой-то опоры, поддержки, защиты от инспектора. Я увидел в ней взгляд затравленного зверька. Примерно так выглядела Лили, когда я убил её мужа, и она предлагала мне «всё что угодно». Но это же бред? Он просто попросил предсказание. А у Трелони такая реакция, словно её пытают или насиловать собрались.

Фадж смотрел на неё с жалостью. Он уже настроился услышать абы что и выгнать её.

Сивилла попыталась… сосредоточиться? Сделать что-то? Но магии не было.

Я смотрел на неё в обычном зрении, в магическом, астральном — ничего не менялось. Но нет… Её выражение лица начало претерпевать изменения, становилось абсолютно безразличным. Что-то похожее я видел в воспоминаниях Аберфорта Дамблдора, когда тот видел, как предсказывает Грин-де-Вальд на очень дальние сроки. Только сравнивать Грин-де-Вальда с Трелони было все равно, что атомный ледокол и челнок-однодревку.

Легилименция говорила — она не симулирует. Её мысли исчезали из головы. Потом для неё исчезла и реальность. Она заговорила не своим голосом — слишком высоким, слишком холодным, слишком чужим.

Сивилла с мимикой больного синдромом Альцгеймера начала говорить. Слова касались её разума, но не проникали внутрь. Она была как магнитофон:

— Я предвижу… Сложный выбор. Попытки Корнеллиуса Фаджа установить контроль над школой и обществом лишь отвлекают его от настоящего врага. В отличие от него, есть Альбус Дамблдор, чьи глаза открыты, а уши слышат, который знает, откуда грядёт настоящая буря и кто является подлинным источником проблем. Корнелиус Фадж будет сметён, как пушинка на пути урагана. Он лишится своего поста ещё до того, как Уран снова войдёт в дом Юпитера. Все, кто хранит верность Фаджу сейчас, потеряют богатство, работу, а может быть и жизнь. Только те, кто вовремя отстранится от падающего ложного колосса, смогут уцелеть. Делайте свой выбор, Элисон Харрис. Подумайте, кто вы и что для вас важнее, служба Тёмному Лорду или вы сами. Помните, поезд может уйти, и не всем хватит мест в последнем вагоне!

Она назвала имя и фамилию Главы Отдела Тайн… И это не инсайд от Дамблдора!

Фадж покраснел от гнева. Сивилла Трелони осознала, что только что произошло, и в ужасе прикрыла рот ладонью.

— Простите, сэр… Господин Министр… Кажется, я впала в транс. Простите… Надеюсь, я не предсказала вам ничего дурного? Я не помню предсказаний, сделанных в трансе…

— Ох уж эти шутки Дамблдора, — ответил Фадж и, развернувшись, отправился на выход.

Ох уж эти маги, что пытаются избавиться от своей силы… Я вышел вслед за Министром.

Теперь Министр заговорил со мной.

— Это очередные фокусы Дамблдора! — проинформировали меня. — Теперь я не могу её уволить, ибо это посчитают сведением счётов! Это ведь останется между нами?

— Да, — ответил я.

Надо будет приглядывать за моим новым скользким другом из Отдела Тайн.

— Знаете, я сразу понял, — начал говорить Министр, и я напрягся. Убить? Империус? Обливэйт? Двойник? — Вы человек с головой! Не хотите занять пост генерального инспектора Хогвартса?

— Я? — искренне удивился я.

— Вы. На уроках присутствовать не надо, будете слать мне отчёты. А от работы своего охранника я Вас освобождаю.

— Как прикажете, — ответил я.

Министр удалился.

Но в Хогвартсе у меня правда дела: надо проконтролировать посещение Локонсом Гриффиндорцев в башне и его первые занятия. Он будет почти как Грюм — зазевался на занятии, лови Оглушающее Заклятие. Отбил или увернулся — молодец. Нет — лежи на полу. Локонс изменит Хогвартс: чего будет стоить только урок маггловедения, куда с газом, светошумовыми гранатами и травматическими пистолетами влетит маггловский спецназ. А что — декан он Гриффиндора или нет? Спецназ — сложно было найти достаточно сквибов нужной квалификации по всему миру.

Нормальный план, а насчёт инспекций — я всё равно буду периодически заходить в Хогвартс под невидимостью и в облике домовика, метаморфизм — это очень полезно.

Жаль только директора не удалось отключить от Источника Хогвартса — но ничего, с его смертью сможем.

Но это будет потом. Мне пора на собрание Пожирателей Смерти.

Встреча проходила у Роули. Сидевшие в тюрьме вернулись на свободу. Привет, Трэверс. Легко отделался. Появилась ещё парочка бывших нейтралов, включая Элисона. Общее настроение можно было квалифицировать как восторженный экстаз. Один я думал как бы убить Дамблдора, остальные делили трофеи. Все уже не сомневались в своей безоговорочной победе.

Что я могу сказать… Конечно, люди всегда рассказывают, что они делают всё ради морали, нравственности или ради господа бога. Но на самом деле люди, в основном, делают вещи ради денег, славы и секса. Это можно объединить одним словом: комфорт. Хотя есть ещё мотивы: власть и страх, но последнее не самый предсказуемый мотив. Раньше я это знал, исходя из анализа их поступков, теперь — благодаря легилименции.

А моменты вроде спасения кого-то ценой своей жизни… Люди просто любят часть себя в другом человеке. Всё тот же эгоизм. Хотя Альбус почему-то называет это любовью.

Происходила долгая и обстоятельная беседа Пожирателей друг с другом на повышенных тонах. Некоторые не поняли моего плана о раздаче денег населению. Идиоты. В каком месте у них коварство? Они что — на полном серьёзе хотели лишать всех палочек и создавать гигантский репрессивный аппарат?