Книга Токийский декаданс - Рю Мураками

— Ну говори же! Я ведь волнуюсь.

— Это касается того самого директора по фамилии Сибата. Вспомнил об этом, когда говорил про ноги.

Ноги? При упоминании имени Сибаты у Аоямы пропало настроение. Известный представитель темной индустрии, падкий до женщин, который был косвенно связан по работе с Асами. Неужели этому типу по фамилии Сибата доводилось ужинать вместе с ней или выпивать в баре? При одной только мысли об этом готов его возненавидеть. Наверное, такие, как он, каждый вечер ужинают с девушками вроде Асами Ямасаки. И уж они-то не колеблются, дотронуться или нет до своих спутниц, а сразу же обнимают их за плечи. Кажется, так и убил бы этого Сибату, появись он только у меня перед глазами, подумал Аояма.

— Этот бедолага Сибата, похоже, был выходцем из знатного рода. И, видимо, случившееся с ним умело скрывалось, хотя ходят слухи, что ему кто-то отрезал ноги. Поговаривают, что ему отрезали ступни, и вследствие шока он умер от сердечной недостаточности. Иными словами, выходит, что его убили. Это рассказала девушка в баре, так что стоит ли верить? Да и проверять как-то не особенно хочется.

Так вот о чем речь, успокоился Аояма и решил: такие типы, как этот Сибата, и должны попадать в подобные переделки. Испытывающий смешанные чувства восторга и ревности и к тому же выпивший, Аояма больше не мог ни о чем думать. Он напрочь позабыл о том случае с юношей в инвалидной коляске, которого они встретили с Асами в кафетерии отеля. А следовало бы вспомнить.

— Как! Это ты, отец? Гэнгу лает, и я подумал, может, вор.

Когда Аояма открыл дверь, в прихожей стоял Сигэ в пижаме с боевым ножом в руке.

— А это зачем? Опасно ведь.

Это был огромный ноле с лезвием длиной в тридцать сантиметров.

— Что ты говоришь?! Это же ты его когда-то купил. Кажется, в Сингапуре. Или в Гонконге. Не помню.

— Вот как…

Аояма вспомнил. Лет десять назад он был в путешествии по Юго-Восточной Азии и купил его из интереса на рынке в Маниле. Рёко отругала его тогда за то, что он привез такую опасную вещь, и забрала нож, после чего Аояма и думать о нем забыл.

— И где он был?

Аояма достал из холодильника на кухне хорошо охлажденную бутылку "Эвиан" и пил, расположившись на диване в гостиной. Кухню и гостиную разделяла барная стойка. Гостиная в доме Аоямы была довольно просторной, около двадцати дзё. Здесь стояли большие диваны, сделанные в Испании, телевизор с экраном в двадцать семь дюймов, стойка с аудиосистемой и сервант с импортным алкоголем и бокалами.

— Да я и сам его недавно нашел, — ответил Сигэ, убирая боевой нож в чехол из прочного пластика.

— Ну так и где же он был?!

— На той полке с алкоголем, — Сигэ кивнул на темно-коричневый сервант из красного дерева.

— Что-то я его там не замечал.

— Там есть полка с дорогим вином. Так вот его засунули в самую глубь. Это похоже на маму.

В серванте из красного дерева был вместительный отдел за двупольными дверцами, закрывающимися на ключ. Там стояли бутылки "Шато д’Икем", "Романи-Конти", "Шато Марго", которые по одной-две привозил Аояма из Европы каждый раз, когда бывал там по работе.

— Что похоже на маму?

— То, что его не выбросили. Далее если сердится и заявляет, что выбросит, она ведь никогда не трогает чужих вещей, не так ли?

Не трогает, не так ли? Сигэ сказал о маме в настоящем времени.

— Да уж… — опустив глаза, с улыбкой кивнул Аояма.

Какое-то время они оба молчали. Аояма вспомнил профиль Рёко и подумал: у Сигэ точно такой же.

— Кстати, — сказал Сигэ, — это ведь место для хранения дорогого вина, и поэтому он совсем не заржавел. Взгляни. Потому что туда не попадает влага.

— Когда ты его нашел?

— Где-то полгода назад. Тогда еще мой друг ночевал у нас. Не помнишь?

Сигэ, по всей видимости, пользовался большой симпатией в классе, и к ним в гости часто приходили его друзья. Аояма предпочитал не обращать на это внимания, а Риэ-сан с превеликой радостью готовила большие порции карри, онигири и спагетти.

— Ну, есть у меня один такой, винами увлекается.

— Винами? Старшеклассник и уже увлекается винами?

— Да, он… как это называется? Ну, специалист по винам…

Сомелье?

— Да, точно. Похоже, он хочет им стать и уже сейчас учится. Вот и сказал, что хочет посмотреть нашу коллекцию вин.

— В пятнадцать лет он уже решил, кем хочет стать?

— Да. Таких ребят много.

— Но ведь есть еще масса всего. Стоит ли так рано определяться с выбором?

— Тебе не понять?

— Мне-то?

— Да. Сейчас уже не те безмятежные времена, в которые жил ты. Как бы это сказать? Этот мир окончательно испорчен. Так ведь?

— Так-то оно так, но…

— Преуспеть в этой стране — это еще ровным счетом ничего. И старшеклассники, у которых есть голова на плечах, это понимают. Я тоже считаю, что вино — это неплохо. А что, можно стать приличным человеком. Кроме того, у меня много знакомых, которые увлекаются разработкой программного обеспечения или графикой, например. Да, компьютерщиков немало, но тут если начинать, то лучше это делать как можно раньше.

— А ты что же?

— Я решил еще немного подождать. Мне и биология нравится, и химия, но я еще не определился между биохимией и молекулярной биологией, — с этими словами Сигэ снова убрал нож в винный отдел. Ключ спрятал под бутылку арманьяка, стоящую полкой выше.

— Ты только не вздумай использовать этот нож где-нибудь в драке! — сказал Аояма, на что Сигэ, закатив глаза, сделал такое лицо, словно его рассмешило беспокойство отца. — И еще, даже если полезет вор, если мы будем хвататься за нож, это, напротив, может быть еще опаснее.

— Да я понимаю, но это так редко бывает, чтобы Гэнгу лаял, когда я дома один. А в последнее время и в нашем районе участились случаи воровства.

На часах было уже около часа ночи. Аояма чувствовал себя немного виноватым, что оставил Сигэ одного и отдыхал вместе с Асами Ямасаки.

— Я постараюсь возвращаться домой пораньше, — осушив бутылку "Эвиан", сказал Аояма.

— А, кстати, как все прошло? — направляясь на второй этаж, спросил Сигэ.

— О чем ты г

О, свидании!

— Она была довольно несчастным ребенком. Она подробно рассказала о своем детстве. В общем, настрадалась. С ней жестоко обращались, но увлечение балетом помогло ей очиститься от всего этого. Она неизнеженная и поэтому, наверное, очень сильная.

Поднимаясь по лестнице, Сигэ слушал, о чем говорит отец, и думал о чем-то своем.

— Что такое? — спросил Аояма. Сигэ слегка пожал плечами.