Книга Заглянувшие в Бездну - Алексей Калугин

– По крайней мере, до тех пор, пока не уляжется вся эта шумиха с кунгурским альтером-маньяком. – Чтобы успокоиться, Соломон сделал глубокий вдох, после чего добавил: – А там поглядим.

– Понятно, – коротко кивнул Димон.

Следом за ним и остальные как-то очень уж быстро успокоились, потянулись за сэндвичами, начали разливать в чашки остывший, но все еще вкусный кофе Молчуна. Соломону это показалось несколько странным. Он был уверен, что ребята станут решительно и настойчиво отстаивать свое желание переходить к более активным действиям, и уже настроился на серьезную и продолжительную борьбу. Но, поскольку никаких возражений не последовало, данный вопрос можно было считать решенным. Разумеется, ребята станут поднимать его снова и снова, как только у них будут появляться какие-то веские, как им будет казаться, доводы. Но до тех пор Соломону эту тему можно было закрыть.

По натуре своей Соломон Шток был борцом, но не воином. Поэтому он не хотел войны. Он вложил много сил в создание поселка, и теперь единственным его желанием было сохранить его в целости. Как единственный островок надежды для альтеров. А сделать это было ох как нелегко. Ребята и сами прекрасно это понимали. Но им все равно хотелось чего-то еще. Чего-то, что Соломон не только не мог им предложить, но от чего всеми силами старался их удержать.

Они обсудили еще несколько вопросов, касающихся главным образом вопросов безопасности поселка.

Трое человек изъявили желание вернуться домой. В одном случае муж и жена Диденковы, прожившие в поселке около года, хотели уехать и забрать с собой сына. Сын их был потенциальным альтером, у которого давно уже должен был пройти процесс инициации. Но по каким-то причинам парнишка все еще оставался потенциальным. Доктор Снайдеров уверял, что ничего необычного в этом нет. Все зависело от индивидуальных физиологических особенностей потенциального альтера. Процесс обращения потенциального альтера в истинного, как правило, протекает быстро, но может оказаться затянутым. Во втором случае все изменения будут происходить постепенно, а стадия непосредственной инициации может затянуться на неопределенный срок. Для ребенка это даже лучше – не будет болезненного кризиса. Просто в какой-то момент он почувствует жажду крови. Более того, доктор Снайдеров рассказал, что в его практике был случай, когда потенциальный альтер три года не мог обратиться в истинного. Он чувствовал приближение кризиса, сопровождающееся раздражительностью, головными болями, тошнотой, кишечными расстройствами. Но потом вдруг его внезапно отпускало. А спустя три-четыре месяца все повторялось. По совету доктора он даже пытался пить кровь, чтобы спровоцировать кризис – не помогло. Но супруги Диденковы, не слушая доктора, настаивали на том, что их сыну был неверно поставлен диагноз. Он – не альтер. Поэтому они хотели как можно скорее покинуть Поселок Вампиров, как сами они его стали называть, и забрать с собой сына.

Ситуация была понятна. Удерживать супругов Диденковых силой никто не собирался. Это было бессмысленно, а кроме того, шло вразрез со всеми принципами, что, как надеялся Соломон, цементируют небольшую общину жителей поселка. Однако сына им отдавать было нельзя – парнишка рано или поздно обратится в истинного альтера. Школьный учитель Игорь Петрович Васин утверждал, что Павел Диденков и сам не хочет покидать поселок и в целом не очень-то расстраивался из-за того, что родители собираются уехать. По словам Павла, они и прежде надолго оставляли его у жившей неподалеку бабушки, а на лето отправляли к бездетной тетке. За пределами поселка у Павла Диденкова была только одна дорога – в пансионат для альтеров. Но объяснить это его родителям сейчас было невозможно. Нужно было каким-то образом решать этот вопрос. Но как именно – пока непонятно. Никаких серьезных идей ни у кого на сей счет не имелось. Хотя в несерьезных недостатка не было.

Второй случай был несколько проще. Семья Ступиных перебралась в поселок десять месяцев назад, как раз под прошлый Новый год. Спустя месяц их сын Андрей обратился в истинного альтера. Все у них вроде бы складывалось нормально. Муж Илья был классным сантехником, работа для которого всегда имелась. Жена Светлана дома занималась шитьем и помогала в детском саду приглядывать за детьми. И вдруг она заявила, что больше так не может. Что именно выбило ее из колеи, объяснять она не пожелала. Но тут и без того все было ясно, такое случалось и прежде. Сознание Светланы, как она ни старалась, так и не смогло проломиться сквозь обывательское, навязываемое массовой культурой представление о вампирах. Проще говоря, она постоянно испытывала страх и опасение за собственную жизнь. Никакой вины Светланы в том не было – это уже особенности психики и воспитания. Некоторым людям даже с представителями иной расы трудно общаться. Что уж говорить о вампирах, пусть и не таких кровожадных, как в кино. Светлана и сама все это, должно быть, понимала, поэтому и не стала упираться и настаивать, когда муж наотрез отказался уезжать, сказав, что не оставит сына одного. Однако перед отъездом Светланы нужно было сделать так, чтобы она вольно или невольно никому и никогда не смогла указать путь к поселку альтеров. В идеале она должна была вообще забыть все, что происходило с ней после бегства от ловчих. Лучшим специалистом по санации памяти и ментальным блокам был Старопромыслов. Значит, ему и следовало заняться Светланой. Небольшая проблема заключалась в том, что домой она возвращалась одна. Когда супруги покидали поселок вместе, им, как правило, внушалось, что их ребенок находится в пансионате для альтеров, куда они его сами и отвезли. Разубедить их в этом не могли даже ушлые комитетчики со всем своим богатым арсеналом психотропных средств. Для Светланы же нужно было придумать историю о том, куда пропал ее муж. Просто заставить ее забыть о том, что у нее когда-то имелся муж, было невозможно – ей непременно напомнили бы об этом родственники и друзья. Да и дома наверняка осталось многое, что напоминало о нем. История о пропавшем муже должна быть предельно простая и непротиворечивая. Ну а поскольку лучшим выдумщиком среди воплощенных считался Игнат, его и отрядили Виктору в помощники.

– Да, и вот еще что, – вспомнил Соломон (хотя на самом деле он никогда и ничего не забывал), когда уже все собрались расходиться. – Какие отношения у тебя с Верой Шинкаревой? – спросил он у Димона.

– С той девушкой с братом-альтером, что я привез из Москвы? – переспросил на всякий случай удивленный таким вопросом Димон.

– С ней самой, – кивнул Соломон.

– Никаких. Я ее с тех пор не видел ни разу.

– Из разговора с ней у меня сложилось мнение, что она тебе доверяет.

– Женщины всегда влюбляются в своих спасителей! – проходя мимо, хлопнул Димона по спине Макс.

– Да ладно тебе! – недовольно дернул плечом Димон.

– Загляни к ней, – попросил Соломон. – Доктор Снайдеров полагает, что у ее брата в скором времени может случиться кризис инициации. Учителя тоже отмечают, что у парня все заметнее предкризисная симптоматика.

– Ну а я-то тут при чем? – не понял Димон.

– Ты разве не в курсе? Вера не хочет, чтобы ее брат становился истинным альтером.