Книга Смерш и ГРУ посвящается - Анатолий Терещенко

«Как только о машине стало известно в Особом отделе армии, — рассказывал А.В. Попков, — сразу же была сформирована группа захвата. Я был включен в нее. Выехав к берегу озера, мы устроили засаду возле дороги. Когда грузовик остановился, его тотчас же окружили наши бойцы. Диверсионная группа была обезврежена».

Это был бескровный успех военных контрразведчиков. С начала лета 1943 года после сокрушительного поражения гитлеровских войск под Сталинградом, прорыва вражеской блокады Ленинграда и успешных наступательных действий частей Красной армии на юге страны на советско-германском фронте установилось относительное затишье.

Гитлеровское командование задумалось, какими силами и в каком направлении нанести по нашим войскам мощный контрудар. Жажда реванша толкала политическое и военное руководство Германии на новые авантюры. Зимой воевать они уже боялись, оставались летние месяцы. И вот восстановить пошатнувшее военное положение и международный престиж Гитлер решил за счет нового летнего наступления. Кроме того, фашисты рассчитывали на бездеятельность союзников СССР, которые продолжали нарушать обязательства об открытии второго фронта.

Для этого гитлеровцы провели в стране тотальную мобилизацию, форсировали выпуск боевой техники и вооружения. К июлю они сосредоточили на советско-германском фронте свыше пяти миллионов человек. Местом наступления был избран район Курска, где советские войска глубоко вклинились в расположение противника. Свою операцию они назвали претенциозно — «Цитадель». В случае победы они уже выстраивали планы дальнейшего наступления на Москву. Не оставляли фашисты надежды на захват Мурманска и Кировской железной дороги. В период этого затишья Совинформбюро в основном сообщало информацию только о боях местного значения. Но на войне тишина бывает обманчива. Именно в перерывах между боями активизировалась работа вражеской разведки.

Слово Попкову:

«Утром 10 июня 1943 года я собирался выехать в Отдел контрразведки Смерш армии для очередного доклада. Ярко светило солнце. Буйная зелень карельского леса напоминала мне лесные просторы костромского края, где я родился и вырос…

Перед самым отъездом раздался телефонный звонок. Дежурный передал мне приказание начальника отдела срочно прибыть к нему в полном боевом снаряжении. Я проверил содержание полевой сумки, убедился, что компас, топографическая карта, блокнот и карандаш находятся на месте. Вынул из кобуры наган, осмотрел барабан. Положил в полевую сумку дополнительно несколько коробок с боевыми патронами.

В Отделе контрразведки армии сразу же почувствовал, что готовится какая-то серьезная операция. Оторвавшись от телефона, дежурный направил меня к начальнику отдела полковнику И.П. Добровольскому.

Выслушав мой доклад о прибытии, Илья Петрович спросил:

— Как обстановка на вашем участке?

— Все спокойно, — доложил я.

— Придется на несколько дней оторваться от своей части. Мы намерены поручить вам поиск диверсионной группы врага, проникшей в тыл нашей армии. Обычно разведка противника выбрасывает своих агентов на парашютах. Эта группа заброшена на гидросамолете. Как вы думаете почему?

— Вероятно, они имеют большой груз, скорее всего, взрывчатку…»

При инструктаже полковник сообщил, что военным контрразведчикам удалось перехватить и расшифровать радиограмму разведгруппы противника, передаваемую в разведцентр. Из ее содержания стало ясно, что группу возглавляет офицер разведки главного штаба финской армии, но данных об основном задании диверсантов установить не удалось. За истекшее время бандиты стали проявлять себя иными способами. Сначала группа напала на советского командира, находившегося за пределами части. Он погиб в перестрелке с ними. Диверсанты взяли его документы. Потом они сделали попытку ночью напасть на землянку наших летчиков. Но часовой, стоявший в дозоре, своевременно обнаружил диверсантов и открыл по ним огонь. Они поспешно отошли и скрылись в лесу.

Слово А.В. Попкову:

«Развернув на столе карту, начальник Отдела контрразведки армии сказал:

— Последний сеанс радиосвязи диверсанты провели из обозначенного на карте района. Они запросили самолет. Не исключено, что группа намерена провести еще какую-то подрывную акцию и вернуться на свою сторону на гидросамолете. Но, может быть, учитывая, что они уже обнаружили себя, диверсанты намерены быстрее эвакуироваться. Ваша задача — их разыскать и обезвредить.

Ко времени моего прибытия в отдел поисково-истребительная группа была уже сформирована. В нее вошли два радиста и отряд моряков-автоматчиков под командованием главстаршины Алексеева численностью около тридцати человек. Через десять минут мы уже двигались к лесу по направлению пеленга радиостанции диверсантов».

Перед входом в лес Попков остановил группу и поставил бойцам задачу по розыску и захвату диверсантов, гидросамолета и его экипажа. Двигались гуськом, с дистанцией между бойцами в четыре шага, направляющим был Алексеев. В середине колонны — Попков с радистом. В конце ее — второй радист и замыкающий колонну опытный боец, отвечающий за сохранность радиста и радиостанции. Впереди колонны — дозор, справа и слева — боковые наблюдатели. Скоро чекистская группа втянулась в лес. Отдыхать не приходилось, так как нужно было засветло подойти к месту нахождения диверсантов. На привале радисты стали записывать эфирный текст вражеской радиограммы…

В вечерний сеанс радиоперехвата слышимость неприятельской радиостанции резко усилилась, что означало — враг находится где-то близко. Справа виднелось большое озеро. Лес вплотную подступал к воде. Заходящее солнце освещало лишь верхушки высоких деревьев. И вот радист, перехватив вражеское донесение в эфире, сообщил военному контрразведчику, что руководитель диверсионной группы докладывает в центр о невозможности выполнения основного задания. Он просил ускорить присылку самолета для эвакуации участников группы.

Попков через радиста послал радиограмму полковнику Добровольскому. В ней он сообщил, что группа диверсантов обнаружена. А тем временем диверсанты получили ответ:

«Самолет прибудет с наступлением темноты».

Стало ясно, что противник где-то рядом и самолет, чтобы забрать диверсантов, сядет на воду. Бойцы затаились в кустарнике. Попков запретил курение и громкие разговоры. По его приказу были расставлены секреты вдоль берега и обговорены действия — сначала открывать огонь только по самолету.

Сумерки стали стремительно сгущаться. Скоро совсем стемнело. Лес затих, и каждый из чекистской группы стал внимательно вслушиваться в тишину ночи. Напряжение возрастало. Наконец послышался далекий монотонный звук авиационных моторов. Он нарастал, и вот уже по воде заскользил едва различимый силуэт гидросамолета. Его двигатели сбавили обороты, но летчик не выключал их, а потом зажег габаритные огни. Это было сделано для сигнала диверсантам. И тут же от берега отчалили четыре надувные лодки.

— Огонь! — скомандовал Попков.

Одновременно пулеметчики ударили по самолету, а автоматчики открыли огонь по надувным лодкам. Неожиданно стрелок экипажа самолета ответил очередью из крупнокалиберного пулемета. Но вскоре он замолчал, и самолет стал крениться на бок, уходя под воду.