Книга Бесшабашный - Корнелия Функе

Дюжина карет, четыре десятка солдат. Одна фея, охраняющая своего возлюбленного. Принцесса, повенчанная среди трупов. И король, поверивший своей врагине и обманутый ею.

Но всю дорогу, пока карета тряслась по булыжным мостовым, Джекоб повторял себе только одно: Твой брат жив, Джекоб. Все остальное не в счет. Сидевший рядом с ним Валиант на чем свет стоит костерил себя за дурацкую идею отправиться на королевскую свадьбу, а Клара не спускала глаз с кареты, в которой Вилл сопровождал короля.

Низкие облака сумрачно влеклись по небу предвестьями беды, когда кареты въехали в ворота, за которыми взору открывался просторный двор в окружении уродливых строений. В Виенне каждый знал старую оружейную фабрику — и старался обходить ее стороной. С тех пор как несколько лет назад река вышла из берегов и запрудила цеха и постройки мутной водой и вонючей илистой жижей, фабрика стояла заброшенной. Во время последней эпидемии холеры сюда свозили умирающих, однако гоилов, невосприимчивых к большинству человеческих болезней, это не должно было тревожить.

— Что они задумали? — спросила Клара, когда кареты остановились среди угрюмых кирпичных стен.

— Не знаю, — честно ответил Джекоб.

Валиант уже влез на облучок и оглядывал безлюдный двор.

— Есть у меня кое-какая идея, — пробурчал он.

Вилл первым вышел из золотой кареты.

Следом за ним спустился король с невестой, а гоилы тем временем уже вытаскивали из карет заложников. Один из них попросту отпихнул императрицу, когда та попыталась подойти к дочери, да так сильно, что Доннерсмарк вынужден был ее поддержать. Фея между тем вышла на середину двора и пристально разглядывала пустые фабричные здания. Нет, она не позволит заманить своего возлюбленного еще в какую-нибудь засаду. Пять мотыльков выпорхнули из ее платья и улетели в гулкую черноту цехов и подвалов. Бесшумные разведчики. Крылатая смерть.

Гоилы смотрели на своего короля. Сорок солдат, чудом избежавших гибели, в глубоком вражеском тылу. Что теперь? — было написано на их лицах. Они лишь с трудом скрывали свой страх под маской бессильного гнева. Кмен подозвал к себе троих алебастровой масти. Цвет лазутчиков.

— Проверьте, все ли чисто в тоннеле. — Голос короля звучал спокойно и твердо. Если ему и страшно, он умеет скрывать это лучше своих солдат.

— Готов спорить на свое золотое дерево: я знаю, куда они направятся, — просипел Валиант, когда алебастровая троица скрылась между зданиями. — Много лет назад один из самых тупых наших министров надумал строить два тоннеля до Виенны. Один должен был снабжать эту фабрику. Поговаривают, что гоилы давно уже соединили этот тоннель со своим западным форпостом и запускают по нему сюда своих шпионов.

Тоннель. Опять под землю, Джекоб. Если только сперва всех заложников попросту не расстреляют.

Гоилы начали сгонять их в кучу, и Джекоб нагнулся подобрать Лису, чтобы ее в панике ненароком не задавили, но в этот миг коричневая яшмовая рука грубо схватила его за рукав и выдернула из толпы. Яшма и аметист. Джекоб хорошо помнит: именно эта рука сажала скорпионов ему на грудь. Нессер. Лиса рванулась было к нему, но, едва гоилка направила на нее пистолет, Клара поспешно взяла рыжую на руки.

— Твой Хентцау скорее мертв, чем жив, — ехидно прошипел Джекоб, пока Нессер тащила его за собой. — Тебе не стыдно, что ты уцелела?

Она повела его через весь двор, мимо короля, который, стоя рядом с Виллом подле кареты, что-то обсуждал с двумя офицерами, тоже уцелевшими в бойне. Времени у них остается в обрез. В соборе уже наверняка обнаружили горы трупов.

Внизу лестницы, что сбегала к реке, у самой воды стояла фея. Каменный рукав причала выдавался далеко в воду, по которой сплошной коркой грязи лениво сплавлялся мусор и городские нечистоты. Но фея не отрывала глаз от воды, словно видела там лилии, среди которых появилась на свет. Она убьет тебя, Джекоб.

— Оставь меня с ним наедине, Нессер, — приказала она.

Гоилка поколебалась, но в конце концов, подарив Джекобу полный ненависти взгляд, неохотно поднялась вверх по лестнице.

Фея погладила себя по лилейно-белой руке. Джекоб разглядел крошки ивовой коры.

— Ты многое поставил на кон… И проиграл.

— Проиграл не я, мой брат.

Он так устал. Ну, давай, убивай, что ли, — пронеслось в голове.

Фея глянула туда, где Вилл стоял рядом с королем. Сейчас, как никогда прежде, было очевидно: эти двое составляют одно целое.

— Он живой оплот всех моих надежд, — сказала фея. — Ты только взгляни на него. Камень во плоти. На что не пойдешь ради любви…

Она отвернулась.

— Я возвращаю его тебе, — проговорила она. — С одним условием. Спрячь его далеко-далеко, как можно дальше, чтобы я не смогла найти. Если найду — убью.

Не иначе, ему все это снится. Ну конечно. Обычный горячечный бред. Должно быть, он до сих пор лежит в соборе, а ее мотыльки все еще запускают яд ему под кожу.

— Почему? — Одно лишь слово, но он и его-то вымолвил с трудом.

Зачем ты спрашиваешь, Джекоб? Зачем тебе знать, сон это или явь? Даже если сон — так ведь хороший. Она возвращает тебе брата.

Она все равно ему не ответила.

— Приведешь его в здание возле ворот, — бросила она и снова повернулась к воде. — Только поторопись. И остерегайся Кмена. Он не любит терять свою тень.

Яшма, оникс, лунный камень. Джекоб проклинал свою человеческую кожу, когда, опустив глаза, переходил нескончаемую площадь двора. Ведь ни один из этих гоилов не знает, кому именно обязан своим спасением. По счастью, каждый из них был занят своим делом — кто заложников охранял, кто за ранеными присматривал, — так что он благополучно добрался до карет, и его ни разу не окликнули и не остановили.

Король все еще совещался с офицерами, алебастровые гоилы пока не вернулись. Принцесса подошла к супругу и долго его о чем-то уговаривала, пока тот не внял увещеваниям и раздраженно не повел ее куда-то. Вилл проводил короля глазами, но за ним не последовал.

Пора, Джекоб!

Рука Вилла сама схватилась за саблю, едва Джекоб показался из-за карет.

В салочки поиграем, Вилл?

Оттолкнув двух гоилов, брат кинулся к нему. Раны, похоже, ему уже почти не мешали. Не слишком быстро, Джекоб. Дай ему приблизиться, как ты в детстве делал. Обратно за кареты. Теперь вдоль барака, в котором заперты заложники. Следующее здание — как раз у ворот. Джекоб распахнул дверь. Темные стены, заколоченные окна. Пятна света на грязном полу, будто молоко разлили. В следующей комнате пустые койки для холерных больных. Джекоб притаился за дверью. Все как тогда.

Вилл дернулся от неожиданности, когда дверь за его спиной захлопнулась, и на миг лицо его приобрело то же изумленное выражение, что и в детстве, когда Джекоб вот так же его «подлавливал» где-нибудь за деревом в парке. Однако ничто в его взгляде не говорило о том, что Вилл его узнал. Это был чужак, хоть и с лицом брата. Но золотой мяч тем не менее поймал. У рук своя память. Вилл, лови! Золотой мяч проглотил его, как лягушка комара, а во дворе каменный король уже строго озирался, разыскивая глазами свою тень.