Книга Дети Вечного Жида, или Увлекательное путешествие по Средневековью - Элкан Натан Адлер

Самаритяне являются самыми богатыми евреями в Каире, они заполняют большинство верхних органов власти. Они и кассиры, и администраторы. Утверждают, что один из них располагает собственностью в 200 тысяч золотых монет. Караимы богаче, чем раввинисты, но и среди последних встречаются богачи.

Евреи любят жаловаться, что в арабской стране они живут очень бедно; они притворяются нищими и унижают себя в глазах арабов; они не проявляют милосердия друг к другу; караимы селятся среди раввинистов и пытаются подружиться с ними.

В Каире живет около пятидесяти семей из Испании, которые были вынуждены стать вероотступниками (марраны): все они покаялись в этом грехе. Они, в большинстве своем, бедные люди, которые бросили на родине свою собственность, родителей и родственников и приехали сюда в поисках убежища под крыло Господа Бога Израиля. Среди каирских евреев есть менялы и купцы, ибо эта страна велика и отдельными отраслями промышленности может заниматься всякий. Нет в мире лучше места для торговли, чем Каир; в этом городе легко разбогатеть; здесь встречаешься с бесчисленным количеством иностранцев всех наций и языков. Ночью здесь можно гулять, как днем, ибо все улицы освещены факелами; и люди спят на земле перед закрытыми лавками. Евреи могут купить все необходимое: мясо, сыр, рыбу, овощи – словом, все, что им потребуется, ибо все это продается на еврейских улицах. То же самое мы видим и в Палермо, но в Каире евреи готовят дома только для субботы, поскольку мужчины и женщины в течение всей недели заняты работой и покупают все на рынке. Дрова здесь очень дорогие; стоимость вязанки дров, не такой большой, как та, что грузят на пару мулов, доходит до 2/3 дуката и даже выше; мясо и фрукты тоже очень дорогие; впрочем, мясо здесь очень вкусное, особенно овечьи хвосты. Караимы их не едят, ибо, согласно их вере, это такая разновидность жира, которую запрещает Тора. Я не видел в Каире ничего дешевого, за исключением лука с берегов Нила, лука-порея, арбузов, огурцов и овощей. В годы обильного урожая хлеб очень дешев: ему придают форму пирога и делают очень мягким.

Всеми евреями, проживающими во владениях египетского царя, управляет еврейский нагид, который живет в Каире. Он наделен такой же властью, как и царь, и может наказывать и сажать в тюрьму всех, кто нарушает его указы; он же назначает даянимов (судей) во всех еврейских общинах. Нынешний принц долгое время жил в Иерусалиме, но вынужден был покинуть его из-за ложного обвинения, выдвинутого против него старейшинами и доносчиками, жившими там. Его зовут р. Натан ха-Кохен; он богат, мудр, набожен, стар и родился в Берберии. Когда я приехал в Каир, он принял меня с большим почетом, полюбил, как сына, и пытался отговорить от поездки в Иерусалим из-за местных доносчиков. Все ученые и раввины, жившие в Иерусалиме, бежали оттуда, чтобы спасти свою жизнь и избавиться от притеснений старейшин. Евреи, обитавшие в Иерусалиме, около трех сотен семей, уехали из этого города из-за больших налогов и трат, навязанных им старейшинами; остались только бедняки да женщины; трудно было найти человека, которого можно было бы по праву назвать мужчиной. Эти седовласые негодяи дошли до того, что продали идолопоклонникам все свитки с законами, вместе с их обложками; все занавеси, все гранаты и священные принадлежности, которые находились в Иерусалиме. Мусульмане увезли их в чужеземные страны; старейшины продали также множество книг, среди них Талмуд и Своды, которые хранились в Иерусалиме, так что там не осталось ничего ценного. Нагид рассказал мне, что он не мог помешать этим продажам, потому что боялся, что старейшины наговорят царю всяких гадостей про евреев, а ведь «горло царя – это открытая могила, а его глаза не знают удовлетворения». В то же самое время в Египте начались волнения, ибо царь повысил налоги, чтобы заплатить своим военачальникам, которые воевали в Алеппо с турецким императором. Он потребовал, чтобы евреи, жившие в Каире, независимо от того, самаритяне они, караимы или раввинисты, а также арабы и христиане выплатили ему налог в размере 75 тысяч золотых монет, ибо он очень нуждался в деньгах. Поэтому среди евреев во время Пурима в тот год царили скорбь, голод и слезы; однако я не поддался на уговоры нагида, ибо мое сердце укрепил Господь.

20-го числа месяца адара я выехал из Каира в обществе еврея, прибывшего из Александрии, и мы прибыли в Чанак[73], расположенный примерно в 2 милях от Каира. Прежде чем покинуть Новый Каир, я заехал в Старый, называемый Мизраим-Атика, который тоже населен, хотя и не так густо, как Новый Каир. Оба города находятся довольно близко. По пути туда мы видели место, куда царь ежегодно посылает людей для сооружения плотины, защищающей город от разливов Нила, происходящих в месяце абе (августе). Я слышал много рассказов о разливе Нила, но приводить их здесь очень утомительно, особенно потому, что я сам этого разлива не видел. Я видел в Каире дождь, но очень слабый и, пребывая в этом городе, испытывал холод во время Пурима. Люди были поражены и говорили мне, что таких холодов не было уже много лет, ибо, согласно всем рассказам, в Египте очень тепло.

В Старом Каире стоит очень красивая синагога, построенная на больших великолепных колоннах; она также посвящена пророку Илии, который, как говорят, появлялся в юго-восточном углу перед глазами набожных евреев. Здесь теперь горит неугасимый огонь. В северо-восточном углу этой синагоги имеется возвышение, куда обычно клали свиток Эзры. Рассказывают, что много лет назад с запада приехал один еврей, который купил этот свиток у храмового служки; потом он сел на корабль и покинул Александрию, взяв с собой этот свиток, но судно недалеко от города затонуло, и еврей погиб вместе со свитком. Храмовый служка, который продал его за 100 золотых монет, стал вероотступником и вскоре после этого умер. Ящичек, где хранился этот свиток, до сих пор находится в синагоге, и перед ним всегда горит огонь. В прошлом году царь хотел вытащить колонны, на которых покоится синагога, и установить их у себя во дворце, поскольку они больше и очень красивые, но евреи выплатили ему отступного в 1000 золотых монет. Если верить дате, указанной на стене синагоги, она была сооружена за 38 лет до разрушения Второго храма. Рядом с ней стоит другая красивая большая синагога, но не равная первой; здесь каждую субботу возносятся молитвы Господу, и евреи нанимают специального человека сторожить ее. Мне повезло попасть в Димо[74], место неподалеку от Каира, где, как говорят, молился Моисей; здесь сохранились две синагоги, одна из которых принадлежит раввинистам, а другая – караимам. По субботам, а также по праздникам здесь часто проводятся Божественные службы. Мне рассказали, что на пути в Димо царские мамелюки пасут своих коней, поэтому евреям ездить туда очень опасно, ибо мамелюки повадились избивать и грабить не только евреев, но и арабов.

Мы пробыли в Чанаке два дня и наняли здесь пять верблюдов, ибо в Каире к нам присоединились двое мужчин и две женщины. Говорят, что это Кохен, где евреи вошли в Египет. Потом мы приехали в Салахию, где провели субботу, ожидая, когда прибудет проходящий караван, поскольку здесь начинается дорога через пустыню и на пяти верблюдах ехать по ней очень опасно. На пути отсюда до Газы нет ни одного еврея.