Книга Приемный ребенок. Жизненный путь, помощь и поддержка - Татьяна Панюшева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
1. Приоритет позитива: позитивную, ресурсную информацию важно представить в материализованной форме и максимально подробно. Травмирующую информацию, напротив, нужно подавать сдержанно, используя конкретные краткие формулировки в виде ссылок на объективные источники. Например, ребенку цитируют документ: «По словам врачей, причиной смерти матери были побои», – ребенок понимает, что взрослые говорят ему не свои соображения, а отстраненную официальную информацию. Работа с чувствами по поводу этой информации должна проводиться отдельно на специальных сессиях. Впоследствии ребенок может возвращаться к описанным негативным событиям и выражать свои чувства к ним комментариями, рисунками, наклейками.
2. Опора на факты – источники информации. В «Книгу жизни» имеет смысл вносить:
– географические данные (карты, пейзажи, адреса);
– документы (ксерокопии свидетельства о рождении и других значимых документов);
– биометрические данные, медицинские карты ребенка и его кровных родителей;
– фотографии самого ребенка, его рисунки и поделки;
– все, что касается значимых людей: фотографии, словесные описания их внешности, значимые для ребенка положительные высказывания и пр.;
– описания значимых событий;
– перечисление талантов, достижений и умений ребенка;
– историю семьи (как факты, так и отношение ребенка к ним).
3. При отсутствии информации – опора на «спекулятивный метод» (см. раздел «Белые пятна» в главе «Работа с „Книгой жизни“», часть 3) без фантазирования и переиначивания имеющейся информации.
4. Принцип последовательности: информация в «Книге жизни» должна располагаться в хронологическом порядке, хотя работа может быть не всегда последовательной, и это нормально. Ребенок может не хотеть касаться каких-то событий прямо сейчас и отдавать предпочтение другим, или какие-то части своей жизни он не помнит. Поэтому, следуя желанию ребенка, надо уделять внимание тем этапам жизни, которыми в данный момент сам ребенок хочет заняться. При этом задача взрослых – так располагать информацию в альбоме, чтобы она следовала в хронологическом порядке.
5. Принцип собственности: взрослый инициирует работу с «Книгой жизни» и обеспечивает восстановление хронологии, а также сопереживает событиям жизни ребенка. Но право собственности на «Книгу жизни» и приоритет в вопросах декорирования, места хранения и прочего принадлежит ребенку. Например, одна мама испытала настоящее возмущение, когда ее пятилетний сын что-то «накалякал» на одной из страниц в своей «Книге жизни» и считал, что это его вклад в оформление. Мама расценила это как то, что он «испортил» одну из страниц. Но специалисты посоветовали поставить дату на этой странице, попросить ребенка придумать название для этого рисунка и оставить комментарий: «Когда мы начали работать над „Книгой жизни“, ты нарисовал этот рисунок, назвал его так-то, и это твой первый рисунок в твоей „Книге жизни“». Важно помнить, что «Книга жизни» создается для ребенка и должна быть такой, какой он ее хочет сделать. Даже если это не совсем по нраву тем взрослым, которые эту Книгу вместе с ребенком делают.
В тех случаях, когда ребенок в порыве чувств наносит повреждения своей «Книге жизни», очень важно также занести этот факт в Книгу и сохранить ее в том виде, в каком она есть (не выбрасывать!!!). Комментарий может быть таким: «У тебя такие сильные переживания по поводу твоей жизни и отдельных событий в ней, что иногда ты испытываешь очень сильный гнев (или другие чувства, которые назовет ребенок или о которых догадаются взрослые. – Прим. авт.), что ты даже сделал то-то и то-то». Полезно бывает на всякий случай делать копии «Книги жизни» (ксерокопии или отсканированную версию).
Для взрослых очень важно помнить, что «Книга жизни» – это такой же автопортрет, как и фотографии. И когда ребенок рвет свою «Книгу жизни» или свои фотографии (или не любит свое имя или фамилию), то это говорит о его отношении к себе в этот момент. Такого рода аутоагрессия является «присвоенной» – это реакция ребенка на отвержение, обида на жизнь, на родителей. Это явления такого же порядка, как и крики «лучше бы меня не было» и т. д. За этой вспышкой стоит потребность в утешении, в успокоении – «убедите меня в обратном!». Ребенок нуждается в том, чтобы научиться принимать себя самого и свою жизнь, что неразрывно друг с другом связано и невозможно без помощи близких взрослых. В своих комментариях относительно прошлого ребенка, его семьи и происхождения взрослым нужно руководствоваться этой мыслью.
При работе с жизненной историей важным моментом является не только то, как представить саму историю для ребенка. Естественным образом возникает вопрос, как говорить про историю жизни ребенка с другими людьми.
Почему дети не хотят говорить с другими о своем прошлом?
Бывает, что приемные дети испытывают трудности в близких отношениях, потому что не готовы обсуждать с другими детьми историю своей жизни, а в дружбе неизбежно возникают вопросы («А твои родители… А мои родители… А у тебя дома… А у меня дома…»). Дети не знают, как говорить про это, поэтому предпочитают не говорить вообще и избегают близких контактов с другими детьми. Иногда, например в случае с «отказниками», дети объективно мало знают или не знают совсем ничего о своем прошлом. Им просто нечего рассказывать. Но окружающим это кажется странным, и они показывают это ребенку. Со временем дети привыкают избегать подобного рода разговоров или сочиняют себе прошлое, чтобы не попадать в такие ситуации. Однако обман обнаруживается, и окружающие негативно реагируют на это.
Опыт социальной жизни после изъятия из неблагополучной кровной семьи очень ясно показывает детям, что отношение к их родителям со стороны социума негативное. И для детей, даже если они сами гневаются на своих кровных родителей, осуждение извне – болезненно. И они стараются этого избегать. Кроме того, каждый разговор о прошлом – это прикосновение к болезненным воспоминаниям, которое также не хочется повторять.
Почему дети говорят не то, что есть, о своем прошлом?
В некоторых ситуациях дети находят выход, сочиняя альтернативную историю: «Мой папа арабский шейх, а я случайно живу тут с дядей и тетей, но это временно». Или, если ребенок благополучно привязался к приемной семье, он может рассказывать не только другим, но и самим приемным родителям, что «а мы с мамой каждое воскресенье в цирк ходили», – после того, как приемные родители отвели ребенка в цирк. Или, например, увидев во дворе красивую машину, ребенок может сказать: «А у нас дома был „мерседес“…» Это не ложь как таковая, ребенок берет из существующей действительности реальные элементы и «помещает» их в свое прошлое, заменяя ими «пустоты» в воспоминаниях или то плохое, что было: нищету, голод… Это своего рода попытка исцелить себя, но подлинное исцеление возможно, конечно, только путем проработки реальных травм и нахождения реальных позитивных моментов в прошлом ребенка. Сам ребенок подобного рода работу провести не в состоянии. Все, что доступно детям в качестве психологической защиты, – это вытеснение («забывание») и фантазирование.
