Книга Оборотная сторона олимпийской медали (История Олимпийских игр в скандалах, провокациях, судейских ошибках и курьезах) - Валерий Штейнбах

А чуть позже общественная организация, так называемый «Комитет Пьера де Кубертена», базировавшаяся тогда во Франции, удивила весь олимпийский мир неожиданным заявлением. Главной целью этого комитета, как он сам декларировал, является охрана интеллектуального наследия отца современных Олимпиад. И вдруг ни с того ни с сего комитет обращается к МОК с требованием отменить торжественное шествие команд, которым открываются каждые Игры, заодно отменить исполнение национальных гимнов, а до кучи еще и запретить командные соревнования.

Что касается исполнения гимнов, подобные нападки на них уже предпринимались раньше, ну, а остальные, с позволения сказать, предложения – это продукт творчества членов кубертеновского комитета. Почему вдруг этот комитет решил таким образом напомнить о себе и чей он выполнял заказ, так и осталось неизвестным. В ответ на этот выпад французская газета «Монд» напомнила хранителям кубертеновского наследия слова самого барона, сказанные им 24 июня 1908 года в Лондоне. На олимпийском банкете Кубертен произнес свой знаменитый тост:

– Интернационализм, как мы его понимаем, состоит из уважения отечеств и благородного соревнования, от которого трепещет сердце спортсмена, когда он видит на победной мачте флаг его страны как результат своего труда. За ваши страны, господа…

Демарш кубертеновского комитета большого вреда олимпийскому движению не нанес. А вот то, что сотворил президент США Картер со своей командой, принесло не только вред самому движению, но и много боли и горечи спортсменам во многих странах, и прежде всего в самой Америке.

10 июня 1977 года фактически был дан старт кампании бойкота Московской Олимпиады. В Белом доме президент США Картер в доверительной беседе с редакторами американских средств массовой информации сделал первый выстрел в информационной войне против Игр 1980 года: «Мне лично хотелось бы… в агрессивной форме бросить вызов Советскому Союзу и другим странам, разумеется, мирным путем, чтобы приобрести влияние во всех районах мира, которые, по нашему мнению, имеют для нас сегодня решающее значение или могут приобрести такое значение через 15–20 лет».

Заметим, что до ввода советских войск в Афганистан, ставшего фактическим предлогом для бойкота Олимпиады-80, оставалось больше двух лет.

Следующий залп был сделан в августе 1978 года. В бой бросились лидеры либеральной партии Великобритании и профобъединения США. Старый лозунг – «бить русских на спортивных аренах» – был отброшен как несостоятельный и нереальный. Смысл нового наступления: опорочить Олимпиаду-80 до ее открытия. А заодно уберечь западных, прежде всего американских, спортсменов от очередного поражения на Олимпиаде, на этот раз в столице СССР.

В декабре 1979 года Советский Союз ввел свои войска в Афганистан. И уж не воспользоваться этим Картер не мог. Газеты и телевидение США, а затем и Западной Европы смело ринулись в бой на Московскую Олимпиаду. 9 января 1980 года представитель президента США Уолтер Мондейл официально предложил лишить Москву Олимпийских игр и передать их Мюнхену или Монреалю. Через пять дней Маргарет Тэтчер, «железная леди» из Лондона, потребовала в палате общин британского парламента, чтобы английские олимпийцы бойкотировали Московские Игры. 22 января фракция христианских демократов в парламенте ФРГ проголосовала за бойкот. Против был лишь один депутат. А 25 января правительство, а за ним и сенат США вынесли вердикт, запрещающий американцам участвовать в Играх в Москве.

Картеру было мало того, что он запретил ехать в Москву своим спортсменам, ему необходимо было вообще сорвать Игры. Для этого он направил эмиссаров по всем странам, предписав им уговаривать, угрожать, применять любые методы внушения, главное – чтобы они отказались от участия в Играх.

Вот лишь один пример работы такого эмиссара. В 1980 году одним из самых авторитетных и уважаемых спортсменов в мире был чемпион мира в профессиональном боксе, участник движения за равные права негров Мохаммед Али. Фактически завершив спортивную карьеру, Али, по его словам, намеревался полностью сосредоточить свои усилия на работе организации «Уорлд», которую он сам организовал и главная задача которой – способствовать установлению лучших взаимоотношений между народами. Полное название этой организации – «Всемирная организация защиты прав, свободы и достоинства». А пока он предпринял рекламное турне по всему миру, где встречался со своими поклонниками, иногда боксировал, читал лекции, в общем, прощался с боксом. В начале февраля 1980 года Али вдруг неожиданно прервал турне. Это случилось в Индии. Али позвонил по телефону Картер и обратился с просьбой срочно выехать в Африку, чтобы помочь организовать бойкот Московской Олимпиады. Президент даже прислал для Али специальный самолет и группу сотрудников госдепартамента и наделил боксера титулом «специального посланника».

Турне началось с остановки в Танзании. Но первая же пресс-конференция в аэропорту Дар-эс-Салама пошла не по тому руслу, которое наметили представители госдепартамента. Мохаммед Али не мог ответить на вопросы танзанийских журналистов, которые хотели узнать, зачем он позволил использовать себя в попытках вовлечь Африку в своекорыстную кампанию американской администрации. Представители посольства США, застигнутые врасплох подобным оборотом дела, попытались прервать встречу, но Али уже успел сделать весьма уместное предположение:

– Может быть, меня используют для чего-то не очень правильного… Мне задали немало вопросов, которые заставляют меня взглянуть на эту проблему иначе…

Стало ясно, что главная затея – с помощью знаменитого спортсмена попытаться подороже продать бойкот Московской Олимпиады, изменить отношение африканцев к Играм в Москве – терпит явную неудачу. И тут советники Али – специальный помощник президента США Л. Мартин и заместитель государственного секретаря США по африканским делам Л. Уокер – принялись за круглосуточную обработку своего подопечного.

Прибыв в Кению, Али сказал, как сообщило агентство Рейтер, что, знай он больше о политике США в Африке, он не согласился бы на это турне. И тем не менее он его не прервал. Так Мохаммед Али, проповедовавший мир, братство и любовь между людьми, по воле Белого дома стал невольным орудием обострения отношений между народами. В то время, когда Али на президентском самолете направлялся из Кении в столицу Нигерии, там, в Лагосе, у американского посольства состоялась студенческая демонстрация. Манифестанты несли плакаты и лозунги, осуждая неблаговидную миссию выдающегося спортсмена, направленную на бойкот Московской Олимпиады.

В Сенегале Али приняли лишь в федерации бокса, а не на официальном правительственном уровне. Средства массовой информации Сенегала сразу заявили, что спортсмены их страны примут участие в Олимпийских играх в Москве и что, видимо, «плохи дела у президента Картера, если он выбрал проводником своей политики Мохаммеда Али».

Африканское турне Мохаммеда Али вызвало недоумение у всех его почитателей. В редакции газет и журналов посыпались письма. Удивленные. Обескураженные. Гневные. «Как? Как мог этот выдающийся спортсмен, снискавший популярность и симпатии миллионов людей во всем мире, взять на себя неблаговидную миссию антиолимпийского посланника Вашингтона?» «Что же скрывалось за призывами Али к всемирному братству, если теперь он выступает на стороне тех, кто, пытаясь сорвать Олимпийские игры, стремится нанести удар по делу укрепления мира и дружбы между народами?» «Как может олимпийский чемпион выступать против Олимпийских игр?»