Книга Сталинский СМЕРШ. Лучшие спецоперации военной контрразведки - Юрий Ленчевский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как бы спохватившись, вспомнив о чем-то, Козлов взял со стола конверт, протянул его Сумцову:
— Вам письмо.
Пока Константин находился рядом с Марком, ни о каких письмах не могло быть и речи. А после завершения операции Барышников переслал для него письмо. Козлов, не зная о содержании послания, придержал его у себя. Неизвестно, что в нем… Лишние же эмоциональные нагрузки, по мнению Козлова, лейтенанту были не нужны. В военные годы письма с фронта и на фронт обычно посылали треугольничками. Их складывали из листа бумаги. Сразу же разворачивалось. Письмо Сумцову было в конверте заклеено. Он увидел родной почерк, обрадовался — письмо было от Иры. Константин поблагодарил генерала, взял конверт, вышел в коридор. Там стал читать.
«Радуемся успехам Красной Армии, а стало быть, и твоим. Ты ведь находишься в ее рядах, — писала Ира Константину. — Мысленно всегда с тобой. К сожалению, не могу ничем помочь тебе в твоей трудной опасной фронтовой жизни. Конечно, трудности есть и у нас… Бывает для меня проблематично добираться из дому к месту учебы. Даже песенку придумала:
Но наши проблемы с вашими фронтовыми не сравнить!»
Целую. Ира.
Начальнику СМЕРШа Закавказского фронта генералу-лейтенанту Рухадзе позвонил начальник 3-го отдела ГУКР СМЕРШ генерал-майор Барышников. Говорили о радиоигре.
— Так мы у вас забираем Сумцова, — в разговоре с Рухадзе вставил Барышников.
— Вам виднее, Владимир Яковлевич. Правда, нам лишний специалист не помешал бы.
— Лишний! — возмутился Барышников. — Лейтенант Сумцов — профессионал высшего класса.
— Возможно. У нас же он себя ничем не проявил. Хорошо, на днях отправим лейтенанта в Москву, — пообещал Рухадзе.
— До свидания, Николай Максимович.
— Ждем в гости, Владимир Яковлевич. Желаю успехов, — Рухадзе закончил разговор с главкомом; распорядился привести к нему Сумцова.
Константин предстал пред ясные очи генерала Рухадзе. Тот, с интересом рассматривая Сумцова, спросил:
— Как настроение, лейтенант?
— Боевое.
— Это хорошо. За линией фронта бывал?
— Приходилось.
— К новому заданию готов?
«А это не Рухадзе решать. Не его компетенция…» — отметил Константин, но что-то нужно было говорить, и он ответил:
— Всегда готов!
— Ну да, как пионер.
— Опыт имею.
Ответ почему-то не понравился Рухадзе, и он сказал:
— Мы тоже сами с усами. — Помолчав, добавил: — Забирают тебя в Москву. Руководство благодарит за службу! Желаю удачи!
Константин не знал, кого под словом «руководство» имел в виду Рухадзе. ГУКР СМЕРШ или себя…
— Служу Советскому Союзу! — твердо произнес Сумцов и ушел из кабинета грозного начальника.
Рухадзе почему-то не понравился Константину. Высокомерный. И слова не произносил — изрекал.
* * *
В СМЕРШ пришли профессионалы госбезопасности. Многие из них ранее были сотрудниками Особых отделов. Взять, например, Рухадзе Николая Максимовича, начальника Особого отдела, а затем начальника УКР СМЕРШ Закавказского фронта. В 1937 году Рухадзе свирепствовал в Грузии.
В предвоенное время и годы войны о жестоких репрессиях 37-го и 38-го годов не говорили. Этот вопрос обходили молчанием. Послужной список Рухадзе был безукоризненный. В 1937 году — почетный работник ВЧК — ГПУ. Что говорить о нем, если в госбезопасность в сорок первом возвращались уволенные сотрудники, а некоторые даже из тюрьмы…
В начале Великой Отечественной войны испытывался острый недостаток квалифицированных чекистских кадров. Тогда были привлечены лица, уволенные из органов госбезопасности, а некоторые были освобождены из заключения.
Среди них Вильям Фишер — Рудольф Абель, Дмитрий Медведев, Яков Серебрянский. 7 июля 1941 года Военная коллегия Верховного Суда приговорила Серебрянского Я.И. к расстрелу. Но приговор не был приведен в исполнение, и в декабре 1941 года по ходатайству начальника 4-го Управления НКВД Павла Судоплатова Серебрянский был освобожден и назначен начальником 3-го отделения 4-го управления, в задачу которого входила вербовка агентуры для глубокого оседания в странах Западной Европы и США. После войны, в 1953 году, Серебрянского вновь арестовали. В марте 1956 года на допросе у следователя военной прокуратуры генерал-майора П.К. Цареградского Серебрянский неожиданно умер от сердечного приступа.
Рухадзе успешно служил. С декабря 1947 года по июль 1952 года он министр госбезопасности ГССР. В июле 1952 года был арестован и 9 сентября 1955 года приговорен Военной коллегией Верховного Суда СССР к расстрелу за нарушение законности.
Радиоигра «Разгром» набирала обороты. Старший группы «Георгий» сообщил в «Цеппелин»:
«Встретился с профессором. Встреча прошла успешно. Ждите новых сообщений».
Были и телеграммы, в которых сообщалось о выходе из строя батарей для радиостанции. Просили о помощи и поддержке. В ответ немцы благодарили агентов за службу.
Кроме передачи дезинформации, сотрудникам УКР СМЕРШ Закавказского фронта удалось вызвать и арестовать сперва 6 выброшенных противником агентов — было это в августе 1944 года, а затем еще 4 агентов-связных, которые должны были проверить группу «Георгия». С ними были захвачены вооружение и боеприпасы. Немцам регулярно сообщалось о вербовке агентов, установлении связи с дезертирами. Операция продолжалась до конца марта 1945 года. Последнее сообщение, отправленное группой «Георгия», ушло в «Цеппелин»[36] 29 марта.
В этой операции Сумцов не принимал участия. Он вернулся в Москву, был рад и счастлив встрече с Ириной.
Война шла к своему завершающему победному концу, но перед чекистами вставали новые, порой сложные задачи.
В борьбе с агентурой спецслужб противника случалось всякое… Врагам противостояли живые люди, а они были разные.
2 сентября 1944 года к начальнику Семлевского районного отдела НКГБ на Смоленщине старшему лейтенанту Кухтину[37] неожиданно зашли два человека. Кряжистый мужчина в форме старшего лейтенанта внутренних войск НКВД, показывая на своего спутника, долговязого блондина, заявил:
