Книга Оранжевая страна. Фехтгенерал - Александр Башибузук
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Хорошо, я поддержу решение о наступлении, – после недолгого раздумья ответил Луис, – и мои люди тоже. С Фронеманном и Смэтсом поговорю сам – можешь сразу их записывать в наш актив.
– Отлично! Значит, поступим следующим образом…
После того как он ушел, я почувствовал себя полностью обессиленным: не столько физически, сколько морально. Сука… вся эта возня похожа на уговаривание строптивой девчонки, никак не желающей расставаться со своей девственностью. Буры проиграли в этой войне не только из-за подавляющего численного превосходства англов и тотальной нехватки ресурсов, а в первую очередь из-за своей дремучей упертости. Вот и приходится интриговать – чего я люто не люблю, и от этого сатанею как дикий кот.
– Черт!.. – Я со злостью пнул сапогом глиняную миску на полу и завалился в сено ждать следующего визитера.
И он не преминул явиться.
– Дать бы тебе в рожу, Ляксандрыч… – набычившись, вместо приветствия угрюмо буркнул Степан.
– Ну дай, Наумыч, если тебе от этого легче станет… – равнодушно ответил я и на всякий случай приготовился увернуться. Степка парень резкий и строптивый. Может и двинуть – с него станется. Казара, то бишь казак, одним словом. Уже подобное было – правда, в самом начале нашего знакомства. Тогда он изрядно отхватил в ответку, что, как часто случается, послужило началом нашей дружбы.
– Похоронили уже мы тебя. Знаешь, как робяты горевали?.. – смягчив тон, пожаловался он и уселся рядом со мной. – А я, так вообще неделю не просыхал. Мог как-нить и предупредить. Хотя… – он махнул рукой и достал объемистый сверток из сумки, – как бы ты предупредил? Давай по нашему обычаю… сам гнал…
Ядреный самогон, настоянный на каких-то травах, пролился мне в глотку лучше всякого коньяка. Черт… как же я соскучился по дому!
– Как выбрался-то? – Степан Наумович ловко принялся кромсать тесаком кусок копченого мяса.
– Да сам не знаю. Считай, боженька потрафил. Да еще и женился по пути.
– Да ты что? – Степка вылупил глаза. – Ну ты даешь, Ляксандрыч! Справная девка? Работящая? С приданым? Прежних твоих мадамов, скажу прямо… – он слегка замялся, – я того… не одобрял…
– Сам увидишь. Но обо всем этом потом. Тут такое дело…
Пропустив еще стопку, я принялся вводить его в курс дела.
– Шальной ты, Ляксандрыч… – уважительно вздохнул Степан, выслушав меня. – Из огня да в полымя лезешь. Ну что ж… Повоюем, значица. Дело привычное. Ну… давай еще по одной. И рассказывай, рассказывай, фули ты молчишь как бирюк. Правду гуторят, что ты одним махом кучу аглицкого офицерья на тот свет спровадил? Правда? Етить!..
Южная Африка. Оранжевая республика. Бетлехем
04 июля 1900 года. 07:00
В эту ночь я на удивление хорошо выспался. Вымотался, да и самогон Степкин свою роль сыграл. А снилось мне… Снилась мне охота. Да-да, именно охота. Помните как в фильме «Особенности русской охоты» красиво изображена оная? Да нет, не там, где бухали по-черному, а где псовая да парфорсная старинная! Вот нечто подобное мне и пригрезилось. Вокруг бескрайние заснеженные просторы, так похожие на родные зимние пейзажи, своры рвущихся с поводка поджарых русских борзых, кареты, слуги в ливреях, разряженная знать и гарцующая на караковой кобылке моя Пенни. В шикарной цвета кофе с молоком опушенной соболями охотничьей амазонке, румянец во все щеки, брызжущие весельем глаза, заразительный веселый смех – она в этом сне была чудо как прелестна. Впрочем, как и всегда. Ну и я рядом с ней, в какой-то шитой серебряными витыми шнурами венгерке и бобровой шапке. Барин барином…
– У меня в последнее время как-то все сны в руку… – Я плеснул себе в физиономию воды из миски и утерся рукавом. – Неужто придется родные пенаты навестить? – Задумался на мгновение и ответил сам себе: – Придется – навестим. Но без своих обычных шалостей. Токмо в целях проведать Родину. Ибо совать свой нос еще и в рассейские дела я не хочу и не буду. Потому что даже и не представляю, что и как там можно поправить. Вот так-то. Хотя… загадывать не буду. Или это шизофрения развивается? Где-то читал, что как раз убогоньким на голову цветные сны снятся. М-дя… Не хотелось бы свихнуться.
Далее потянулось томительное ожидание. Впрочем, недолгое. К полудню на пороге появился Коос ван дер Грааф и с ходу заявил:
– Пора, мальчик мой!
– Пора так пора… – Я шагнул вслед за ним.
– Господь послал мне знамение, – энергично отмахивая шаг рукой с зажатым в ней Евангелием, на ходу сообщил проповедник. – Благое дело нам предстоит совершить!
– Угу… – Едва успевая за ним, я вертел башкой по сторонам, разглядывая лагерь.
Стояла непривычная тишина, личный состав кучковался большими группами, внимательно слушая проповедников, выступавших с разной степенью экспрессивности.
– …если к тебе в крааль заползла ядовитая змея, – вещал ближний ко мне, сухенький плешивый старец с куцей бороденкой, – ты не договариваешься с ней, а давишь гада, ибо неведома ему христианская мораль, и на добро он ответит ядом…
Я про себя хмыкнул. Ну-ну… в правильную сторону идете, товарищи. Ай да Коос… С низов начал.
– …они убивают наших героев лишь за то, что те осмелились защищать свою родину… – звучал заунывный речитатив следующего священника, размахивающего какой-то газетой. – И чем же мы должны отвечать на это?..
Гм… уж не про меня тут речь ведется?.. Я быстро надвинул шляпу на лоб и поднял воротник – неладно будет, если людишки раньше времени воскрешение оного героя узрят. Торжественный момент смажется…
К счастью, никто меня по пути к халупе, где проводился кригсраад, не опознал. Ван дер Грааф произвел инструктаж и скрылся за дверями, а я прислонившись к стеночке, раскурил сигару и приготовился подслушивать.
– Боже!.. – вдруг изумленно ахнул кто-то рядышком.
– Тихо! – я обернулся и показал кулак Клаусу Дорну, моему знакомому парнишке-буру, стоявшему на часах у входа в дом.
– Но… но… – Он выудил из кармана потрепанной куртки газету и ткнул в нее пальцем, – Вы… вы…
– Так надо, парень… – прошипел я. – Военная хитрость, твою мать. И вообще, стой рядом и охраняй меня…
– Есть! – Паренек быстро пришел в себя и взял винтовку на караул. – Приказ понял!
– То-то же.
– Минхеер Игл…
– Ну что тебе? – недовольно рыкнул я.
– Ну-у… – парень состроил хитрую рожу, – я вот не уверен, что справлюсь с искушением побежать и прямо сейчас всем рассказать.
– Ну и чего ты хочешь?
– В ваше коммандо, минхеер Игл! – категорично заявил Клаус. – Иначе…
– Три шкуры спущу, щенок! – сгоряча пообещал я ему, а потом смилостивился: – Ладно, я подумаю. И заткнись наконец.
Где-то с полчаса ничего толком слышно не было – сплошное неразборчивое бурчание. Я порядком нервничал и успел пообещать себе, что если план наступления отвергнут, брошу все к чертовой матери и укачу с Пенни мир посмотреть.
