Книга Политическая цензура в СССР. 1917-1991 гг. - Татьяна Горяева

Несмотря на достаточно серьезные расхождения, существовавшие между большевистскими лидерами в отношении тактических вопросов реализации идеологического курса, стратегически все было сконцентрировано в высшем партийном эшелоне, ведающем всеми вопросами политики и государственного строительства. Поэтому роль государственных учреждений, созданных для реализации партийных директив, на деле всегда оставалась вторичной. Партия напрямую контролировала цензурные органы, постоянно используя аппарат репрессивных органов.

Советская цензура, независимо от ее ведомственной принадлежности, всегда носила ярко выраженный политический характер, что также входило в явное противоречие с основными положениями официально провозглашенной идеологической доктрины. Поэтому главными чертами системы политической цензуры в СССР являлись декорирование и скрытность, с одной стороны, и проникающий, взаимопроверяющий многоярусный контроль — с другой. Нельзя с уверенностью утверждать, что все это планировалось заранее. Многое из того, что было создано, родилось в результате деятельности партийно-государственного аппарата и его отдельных чиновников. Однако в принципах и процессе становления советской цензуры как системы прослеживаются тенденции, определившие тип и характер политической власти страны.

Формирование руководящих органов и институтов цензуры

Декрет «О печати» от 28 октября 1917 г.{320} определил нормы, по которым использование прессы в контрреволюционных целях каралось трибуналом. Это привело к закрытию всех буржуазных газет, массовым очисткам от «вредных» изданий государственных, общественных и частных библиотек.

Новый строй стал возводить в систему тотальную слежку и охрану интересов советской власти, мощную и жестокую, как сама власть. Буржуазным нравам и религиозным канонам пролетариат, по словам В.И. Ленина, должен был противопоставить партийную печать и литературу, основным условием существования которых стало фактическое уничтожение оппонента в лице буржуазной прессы. Мероприятия были решительными: 28 января 1918 г. был принят декрет «О революционном трибунале печати», по которому за «контрреволюционные выступления» в прессе должны были применяться меры наказания от денежного штрафа и временной приостановки издания до уголовной ответственности, лишения свободы и политических прав{321}. Понятно, что этим актом декларации декрета «О печати», о том, что ограничение в свободе слова «имеет временный характер и будет отменено особым указом по наступлению нормальных условий общественной жизни»{322}, отодвигались на неопределенный срок{323}. Все последующие действия власти по отношению к оппозиционным изданиям были не менее решительными и жестокими, в духе чрезвычайки. Так, 18 марта 1918 г. СНК принял решение[32]о закрытии московской буржуазной печати и применении к редакторам и издателям «самых суровых мер наказания», в связи с чем было дано специальное поручение Ф.Э. Дзержинскому{324}.

К лету 1918 г. положение обострилось, популярность новой власти резко падала даже среди «революционных масс», поэтому репрессии против прессы, публиковавшей оппозиционную властям информацию, приняли массовый характер. Показательно следующее, достаточно рядовое для тех дней, решение исполнительной власти. На заседании ВЦИК 11 мая 1918 г.{325} слушался вопрос «о буржуазной и другой печати, поместившей вздорные и ложные слухи, в связи с событиями на Украине»[33]. Было принято следующее решение: «Ввиду того, что во многих московских газетах появились ряд ложных и ни на чем не основанных сообщений, ввиду того, что все эти ложные слухи направлены исключительно к тому, чтобы посеять среди населения панику и восстановить граждан против Советской власти, наконец, ввиду того, что подобные вздорные сообщения усиливают в других городах контрреволюцию, Президиум Ц.И. К. постановляет немедленно, впредь до рассмотрения этого вопроса в трибунале печати, закрыть все газеты, поместившие ложные слухи и вздорные сообщения. Установить кару в виде штрафа от 25 до 50 000 рублей и передать редакторов газет суду трибунала. Исполнение настоящего постановления, ввиду срочности, поручить Чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией»{326}.

Внутреннее и внешнее противостояние советской власти, вылившееся в гражданскую войну и иностранную интервенцию, обусловило организацию военной цензуры. Решающим шагом в процессе ее становления явилось учреждение 23 декабря 1918 г. по указанию ЦК РКП(б) отдела военной цензуры в структуре Реввоенсовета{327}. Однако в докладе Реввоенсовету Республики[34] начальник Отдела военной цензуры Я. Грейер утверждал, что впервые при советской власти военная цензура начала действовать 20 января 1918 г., когда приказом народных комиссаров по военным делам и почт и телеграфов было учреждено Петроградское областное управление военно-почтово-телеграфного и пограничного контроля{328}. Так закончился первый этап в истории складывания цензурной системы, — этап так называемой «декретной цензуры».

Управление, в дальнейшем переименованное в Военный контроль приказом Наркомата по военным делам{329}, было создано путем преобразования Центрального военно-почтово-телеграфного контрольного бюро. Заметим, что Бюро было открыто после расформирования Петроградской военной цензурной комиссии, работавшей во время Первой мировой войны с 19 июля 1914 г. Военная цензура над печатью была введена в конце июня 1918 г., с образованием Военно-цензурного отделения при Оперативном отделе Наркомвоена. Вначале деятельность Военно-цензурного отделения распространялась только на Москву, а потом постепенно цензура была введена еще в 15 губерниях{330}.

Организационно военная цензура была отделом регистрационного управления Реввоенсовета, которому подчинялись цензурные подотделы при отделах военного контроля губернских военных комиссариатов и местные военные цензоры. В обязанности Отдела цензуры входило немедленное введение военной цензуры на всей территории страны; информирование правительственных учреждений и высылка заинтересованным советским органам сведений, могущих быть полезными в борьбе со злоупотреблениями, наносящими вред интересам страны; руководство и контроль подведомственными учреждениями и лицами; издание руководящих инструкций; рассмотрение жалоб, поданных по поводу неправильных действий местных органов цензуры и их отдельных работников. Полномочия органов цензуры были практически безграничны. Так, лица, виновные в издании произведений печати и других материалов без разрешения цензуры, подлежали, по предоставлению цензуры, суду военного трибунала. В местах, где действовало военное положение, такие лица подвергались различного рода взысканиям и наказаниям, вплоть до судебно-административных{331}.