Книга Ее королевское высочество - Даниэла Стил

— Не сомневаюсь, — улыбнулся Паркер.

— Жаль, что я не могу, как ты, посвятить свою жизнь помощи людям. То, что я делаю для отца, ужасно глупо. Ленточный бизнес! Кому это нужно? — Во всяком случае, не ей.

— Наверняка то, что ты делаешь, приносит пользу, — мягко возразил он.

— Какую? Это не более чем представительские функции. Всю работу выполняет отец, от его решений и действий зависит благополучие страны и ее жителей. Если он ошибется, это может дорого нам обойтись, но обычно отец принимает правильные решения. — Она улыбнулась. — Он очень серьезно относится к своим обязанностям.

— И ты тоже, — заметил Паркер, чрезвычайно уважавший ее за это.

— И что с того? Перерезание ленточек не может изменить жизнь людей к лучшему.

Этой зимой Кристиана собиралась приступить к работе в семейном фонде, но отец так загрузил ее представительскими обязанностями, что ни на что другое не оставалось времени. Кое-что мог бы выполнять и Фредди, но он никогда этого не делал. Работая в фонде, Кристиана хотя бы чувствовала, что занимается чем-то полезным, в отличие от посещения официальных приемов и других менее солидных мероприятий, казавшихся Кристиане совершенно бессмысленными. И ради этого она должна отказаться от Паркера!

— А твой брат что-нибудь делает? — осторожно поинтересовался Паркер. Он знал, что поведение Фредди всегда было для Кристианы болезненной темой.

— Нет, если этого можно избежать. Он говорит, что не намерен менять свой образ жизни до тех пор, пока не станет князем Лихтенштейна, а до этого, надеюсь, еще очень далеко.

Паркер кивнул. Похоже, ее брат — ловкий парень и паршивая овца в семействе.

Они поднялись наверх, чтобы переодеться перед обедом, но так и не выбрались из отеля, занявшись любовью. Затем вместе приняли ванну и заказали ужин в номер. И снова заснули в объятиях друг друга.

На следующий день Кристиана и Паркер посетили службу в церкви Сакре-Кер, где прослушали хор монахинь. Погода была прекрасная, и они прошлись по Булонскому лесу, с улыбкой наблюдая за влюбленными парочками и парами постарше, которые прогуливались с детьми и собаками. Отведав мороженого в маленьком кафе, счастливые и умиротворенные, они сели в машину и вернулись на Вандомскую площадь. В отеле Кристиана попросила консьержа забронировать для них столик в «Вольтере», который был ее любимым ресторанчиком в Париже. Там было всего лишь несколько столиков, уютная атмосфера, отличное обслуживание и великолепная еда.

Было уже девять вечера, когда они вышли из отеля, пребывая в приподнятом настроении. На Кристиане был очаровательный бледно-голубой костюм от Шанель, туфли на высоких каблуках и бриллиантовые серьги. Ей нравилось одеваться для Паркера, а он восхищался ее элегантным видом.

Когда они проходили через вращающиеся двери, Паркер обнял ее за плечи. Кристиана подняла к нему улыбающееся лицо... и вдруг воздух взорвался огнями вспышек. Еще не до конца осознав, что случилось, они бросились к машине, преследуемые папарацци. Макс втащил их внутрь и велел водителю трогаться. Сэм вскочил на ходу, и машина сорвалась с места, прежде чем кто-либо еще успел сделать снимки.

— Проклятие! — воскликнула Кристиана, глядя на Макса, сидевшего на переднем сиденье. — Как это могло случиться? Как ты думаешь, их кто-то вызвал?

— По-моему, это случайность, — виновато ответил тот. — Я собирался предупредить вас, но не успел. За секунду до вас из отеля вышла Мадонна. Она тоже здесь живет, и ее постоянно караулят папарацци. С вами им просто повезло. — Но даже если это произошло и случайно, было очевидно, что Кристиану узнали, как только она вышла из отеля, и сфотографировали, когда она улыбалась Паркеру, обнимавшему ее за плечи. Вряд ли кто-нибудь усомнится, что у них роман. — Придется возвращаться через служебный вход.

— Боюсь, теперь уже слишком поздно, — натянуто произнесла Кристиана, бросив взгляд на Паркера, который ошарашенно молчал. Он еще не пришел в себя, ослепленный вспышками света.

Кристиана не сомневалась, что снимки, как это всегда бывает, обязательно где-нибудь всплывут. А если их увидит ее отец, ему это очень и очень не понравится. Особенно ее ложь насчет поездки за покупками. И разумеется, ему не понравится, что она выставила себя на всеобщее обозрение. Они уже достаточно натерпелись в этом смысле с Фредди.

По пути в ресторан Кристиана подавленно молчала. Паркеру тяжело было видеть ее в таком состоянии, хотя она и старалась храбриться.

— Мне очень жаль, детка, — сказал он, пытаясь утешить ее.

— Мне тоже. Только этого нам не хватало. Все было так хорошо именно потому, что никто не знал.

— Может, они не станут печатать снимки, — предположил он не слишком уверенным тоном.

— Напечатают. Обязательно, — убежденно сказала Кристиана. — Мой брат постоянно выставляет себя таким ослом, что им очень хочется вымазать меня той же краской. Еще бы! Ах эти испорченные принц и принцесса Лихтенштейна! Прессе нравится сообщать подобные сведения о знатных персонах. Я так редко попадаю на страницы печати, что они не упустят такой возможности.

— Ужасное невезение.

И угораздило же Мадонну поселиться рядом с ними! Максу следовало предупредить их. Впрочем, они, должно быть, уже спускались вниз, когда он увидел, как Мадонна вышла из отеля со своими детьми и укатила в лимузине.

Кристиана постаралась взять себя в руки, чтобы не испортить обед ни себе, ни Паркеру, но он понимал, как она расстроена и встревожена. Общими усилиями им удалось вернуть себе хорошее настроение, но осадок все же остался. Кристиана боялась даже подумать о том, как отреагирует отец, когда увидит в газете их фотографию. Одно было ясно: ситуация вырвалась из-под контроля, а они не в силах ничего изменить.

Они вернулись в «Ритц» через служебный вход. Это был тот же вход, которым пользовалась принцесса Диана, когда останавливалась в отеле. Многие другие знаменитости и титулованные особы предпочитали этот путь и поднимались наверх в небольшом лифте, чтобы избежать встреч с папарацци, дежурившими у парадного подъезда.

Оказавшись в безопасности своего номера, Кристиана бросилась к Паркеру в объятия, позволив себе наконец расслабиться. Ночью они снова занялись любовью, но их страсть имела привкус горечи. Кристиана не без оснований боялась, что снимки будут использованы, чтобы окончательно разлучить ее с Паркером. Если отец все узнает, она окажется полностью в его власти, чего она так не хотела.

Взбудораженная своими мыслями, Кристиана спала беспокойно и несколько раз просыпалась от кошмаров. Паркер успокаивал ее, как мог. Утром они заказали завтрак в номер. Кристиана молча ждала, пока официант накроет на стол и уйдет, не решаясь разговаривать при нем. Потрясенная вчерашней атакой папарацци, она теперь никому не доверяла и с ужасом думала о том, как будет объясняться с отцом, если снимки появятся в прессе.

— Дорогая, теперь уже ничего не поделаешь, — рассудительно сказал Паркер, прихлебывая горячий кофе. — Что случилось, то случилось. Мы как-нибудь разберемся, если все это выйдет наружу.