Книга Королева придурочная - Галина Врублевская

– Слушаю и повинуюсь, ваше величество!

Родион выпрыгнул из кровати, преклонил колено перед Ксенией, – смешной, в одних трусах, и поцеловал ей руку.

На протяжении всего завтрака они были предупредительны друг с другом и изъяснялись высоким стилем.

Стрелки часов приближали начало нового рабочего дня. Беседа приобретала обыденный характер. Ксения сказала, что через четверть часа пора поднимать Никитку.

– И дедушку? – напомнил Родион.

Ксения объяснила: дедушка был перевезен в люкс-номер по распоряжению Руста, иначе ночь не была бы такой спокойной. Обычно один-два раза дед стучал в стенку, звал Ксению за той или иной надобностью. При упоминании Руста настроение у Родиона испортилось и он рассказал свой сон об убитых воронах.

– К чему бы это? А?

Ксения задумалась, начала убирать со стола: сдвинула чашки, закрыла крышку сахарницы, прикрыла салфеткой не съеденные тосты. Затем, улыбнувшись, дала свое толкование сна:

– Это очевидно. Вороны – это твои прошлые грехи. Они вроде бы и убиты, но мучают твою совесть, бьют по голове.

– Ты о чем?

– Я об этой дурацкой шутке с сайтом.

– Ты могла подумать, что я способен на такой неумный розыгрыш?

– После того, как ты вчера стрелял в Руста, я убедилась окончательно, что ты непредсказуем.

– Сколько можно повторять. Это случайность. Я случайно нажал на курок. А этот сайт и вообще отдельная история.

– Понимаю, коммерческий интерес? Ты нуждался в деньгах? Тебя кто-то вынудил отдать фотокарточки?

Родион резко встал из-за стола, взмахнул руками. На пол полетел кофейник, выплевывая из себя остатки кофейной гущи.

– Это поклеп! Это выше моего понимания! Как с таким мнением обо мне ты могла быть со мною сегодня ночью?

– Мне сейчас кажется, что ночью в этой комнате была совсем не я, а какая-то другая, совершенно незнакомая мне женщина, – Ксения почувствовала смущение и наклонилась, чтобы убрать с пола осколки кофейника.

– Это была чудесная женщина! – с жаром выпалил Родион и попытался помочь Ксении. – Вот и я опять провинился, разбил такую дорогую вещь.

Она отстранила его, собрала черепки в совок и вынесла за дверь, где стоял мусорный бачок. Вернувшись, снова присела у стола и уже спокойным тоном сказала:

– Сам посуди, что я могла подумать, когда одновременно с появлением звонков с этого сайта ты отключил свой телефон. Я решила, что ты нарочно…

– С телефоном вышла полная ерунда. Мой квартирный аппарат повредили ремонтники. А мобильник… Эх, да что скрывать. Несколько дней я не принимал твои звонки, но тут другая история.

– Тогда совсем не понимаю. Ты на что-то обиделся? Я испортила тебе отпуск, прервав его ради болезни деда?

Родион покачал головой, почесал бороду:

– Если бы ты знала, на какой банановой корке я поскользнулся… Расскажу – повеселимся!

Ксения с опаской посмотрела на Родиона. Несколько десятков соискателей с сайта знакомств надолго отбили у нее охоту к слову «веселиться».

– Не надо, Родион, ничего больше городить. Я готова все простить и забыть.

Но Родион настаивал, чтобы Ксения выслушала его. Он должен был выговориться до конца. Рассказал Ксении, как обнаружил у себя, опасную болезнь. Как пытался лечить ее, как просчитывал источники и варианты заражения, а потому держал паузу, не звонил. А когда все разъяснилось, стал звонить ей, но теперь она не отвечала на его звонки. Она внимательно выслушала его и со вздохом произнесла:

– Все могу понять, кроме одного: почему ты сразу-то к врачу не обратился?

– Вам, врачам, не понять, почему больные не любят общаться с врачами: и время, и деньги, и всякими анализами замучат.

– Ну, мне-то ты должен был сообщить о своих подозрениях? Мы же близкие люди!

– Да, кругом виноват, Ксюша. Но ты про сайт не дослушала. Ведь это Лада со своим дружком Толиком хотела нас с тобой поссорить. И это ей удалось. Слушай, а неужели тебе не к кому было обратиться, чтобы помогли убрать фото с сайта?

– Обращалась. К Алине. Но она столкнулась с какими-то сложностями и не смогла помочь.

– Не смогла или не захотела? Скользкая эта твоя подружка. Не нравится она мне. Скажи, а это правда, – Родион вспомнил о том, что Алина рассказала ему вчера в машине, – что вы с Рустом, на пляже… Между вами было что-нибудь?

– Клянусь, только один поцелуй. И тот поневоле – тебя, дурака выручала. Он мне условие поставил. Если я дам себя поцеловать, он тебя простит. Это же страшный человек, своих врагов не прощает. А твой выстрел…

– Я уже говорил, – Родион безнадежно махнул рукой, устав объяснять про случайность. – Ладно. Я тебе верю. Выходит, твоя Алина и тут зачем-то поклеп на тебя навела.

– Наверно, ей показалось. Она же не со зла. Ближе Алины у меня подруги нет. Мы с ней с детства дружим. Я за все ей благодарна. Она меня и Русту порекомендовала. В городе я не могла найти работу на полставки, чтобы ухаживать за дедушкой, а здесь все само собой решилось. И дед под надзором, и я могу работать.

– Кстати, – спохватился Родион, – а с дедом Руст тоже тебе условие поставил? Чем ты должна расплачиваться за его благотворительность?

– Сама удивляюсь, но, кажется, ничем. Он сам заинтересован в рекламе. Должны на днях телевизионщики приехать, будут снимать деда как заслуженного человека, принятого Рустом на бесплатный пансион.

– Вся страна узнает о бескорыстии олигарха, – усмехнулся Родион. – Хотя Андрей Миронович и впрямь заслужил право на достойный отдых. Впрочем, не он один.

Разговор прервал вбежавший в комнату Никитка. Он проснулся за минуту до того, как Ксения собиралась его разбудить:

– А вот и я! – радостно объявил он. – Дядя Родя! Ты почему долго не приходил к нам?

– А поздороваться забыл, сынок?

– Здрасте! – Никитка уже забирался к Родиону на колени.

– Ну что это за безобразие! – возмутилась Ксения. – Никита, ты уже большой мальчик. Слезь сейчас же с колен дяди Роди! Хочешь, сядь на стул.

Никитка, не слушая маму, карабкался еще выше – на плечи Родиону. В этой возне он задел ногой молочник, и второй предмет из сервиза полетел на пол. Снова раздался треск бьющегося фарфора.

Родион был расстроен еще больше Ксении. И за эту утрату он винил себя. Сплошные убытки. Тем более, Ксения говорила, что этот сервизик ей достался от бабушки и был особенно дорог.

Вначале у Ксении выступили на глаза слезы, но тут же сменились нездоровым смехом:

– Посуда бьется – к счастью. Только нелепость какая, одно за другим, как нарочно!

– Может и счастье нас ожидает особенное? – предположил Родион, чтобы утешить Ксению.