Книга Благие намерения - Нора Робертс

Теперь я подозреваю, что это правда. Неужели ты все же одна из них, Ева? Призываешь к справедливости, а сама ее подрываешь?

Мы должны думать. Нам нужна уверенность. Мои убийства совершались для тебя, и вот теперь я сомневаюсь, достойна ли ты этого дара, моей дружбы и преданности – всего того, что ты публично отвергла.

Как мне больно слышать от тебя о моей «неточности»!

Кто кого подвел – я тебя, Ева, или ты меня? Мне надо это знать. Пока что я пытаюсь оставаться твоим истинным другом».

Пибоди положила руку Еве на плечо.

– Теперь она возьмется за тебя.

Ева медленно кивнула. Легкое чувство тошноты, не покидавшее ее после прочтения первого послания, неожиданно прошло.

– Наконец-то, чтоб ей пусто было!

14

– А она умна! До чего умна, – пробормотал Рорк.

Он работал со следом вручную, тогда как Макнаб, занявший другое рабочее место и запустивший автоматический поиск, в ожидании похлопывал себя по ляжкам.

– Кусачая, – согласился Макнаб. – И гибкая. Ударит и отскочит, ударит и отскочит. Выставила забор, а за ним стена.

– Да, вижу. Дальше – яма-ловушка.

– Не слови вирус! – предупредил Макнаб.

– Да ладно, что за детский сад! За кого она нас принимает? Мы не такие дураки. Видишь внизу «хвост дракона», Йен?

– Еще бы!

К ним ворвались Ева и Пибоди.

– Видели?!

– Тихо! – прикрикнул на них Рорк. Он сидел без пиджака, с закатанными рукавами рубашки, с откинутыми назад волосами – полная боевая готовность.

– Ей хочется поиграть! – Макнаб задвигал плечами, что было у него признаком наивысшей степени увлеченности рабочим процессом. – У меня высшие точки. А потом круто вниз.

Сновавшие по клавиатуре пальцы Рорка замерли. Он склонил голову набок.

– Ерунда, обманные движения. Я все стираю.

– Ты уверен?

– Вполне.

– О чем это они? – не выдержала Ева.

– Лучше не спрашивай. Ой! – Увидев, что экран Рорка опустел, Пибоди зажмурилась.

– Охренели? Вы ее потеряли! – крикнула Ева.

– Тихо! – повторил Рорк и опять забарабанил на клавиатуре, как пианист-виртуоз по клавишам. На одном экране появился какой-то безумный код, на другом – карта мира, по которой запрыгали дуги графиков.

– Подкладывай! – скомандовал Рорк.

– Глупышка! Но гениальная, – отозвался Макнаб. – Перехожу в ручной режим. Сворачиваю.

– Готово. Вот ты где! Мы тебя нашли, умница ты наша!

– Ставлю метку. – Макнаб посмотрел на Рорка безумными глазами и расплылся в широкой улыбке. – Ухватили ее в самый последний момент.

– Где она? – крикнула Ева.

Рорк вывел адрес на экран.

– Вот паршивка! Логово Ледо! Она послала это из конуры Ледо!

– Ее там больше нет, – предупредил Рорк. – Игра длилась больше двенадцати минут.

– Она отвесила мне пощечину, понимаешь? Показала, что может быть всюду, где только пожелает. Обиделась на меня за неблагодарность. Пибоди, за мной!

– Нет уж, мы поедем туда вчетвером. – Рорк вскочил с сердитым видом и опустил рукава рубашки. – У нее было время устроить перед отправкой письма ловушку. Логика требует осторожности.

Не просто логика, а правила безопасности. Ева и так собиралась вызвать полицию и оцепить дом. Но двое компьютерных гениев тоже не помешают.

– Тогда едем!

Рорк выбрал массивный внедорожник – и, как выяснилось, не зря. Все ветви деревьев покрылись инеем, отовсюду свисали сосульки, с которых срывались, как сверкающие алмазы, ледяные капли.

Машин из-за дрянной погоды было гораздо меньше обычного, но половина из тех, кто осмелился выехать, представляла больше опасности, чем весь арктический лед.

Машины сплошь и рядом скользили, их заносило, они теряли управление. На дистанции всего трех кварталов Рорку трижды пришлось взмывать вверх, чтобы избежать столкновения. Такси и седану последней модели повезло меньше: столкнувшись, они образовали поперек улицы идеальную букву Т.

Пешеходы, не вставшие на специальные подошвы, как у сапог Пибоди, поскальзывались так же лихо и падали снопами, растягиваясь на льду в не самых изящных позах.

Ева схватила свой сигналящий коммуникатор.

– Даллас слушает.

– Сотрудник-дроид Картер, госпожа лейтенант. Я на месте преступления с патрульным-дроидом Бейтсом. Полицейская печать на двери нарушена. Дверь закрыта, но не заперта.

– Не двигайтесь, Картер. Ищите источники тепла, ловушки, взрывчатку. На место преступления не заходить. Никого не впускать.

– Есть, госпожа лейтенант. Дежурный сотрудник Картер сеанс связи закончил.

– С парой дроидов она бы запросто справилась, – сказала Ева. – Но шуму было бы!

– Ее там нет, Ева.

Она покосилась на Рорка.

– Уже нет. Но она полезла туда не просто так. Она неспроста отправила письмо именно оттуда. Пусть почти ругательное – все равно.

Она принюхалась, почуяв шоколад, и, оглянувшись, увидела в руках у Пибоди и Макнаба дымящиеся чашки, выданные автокухней на заднем сиденье.

– Горячий шоколад, – объяснила довольная Пибоди. – Настоящий, не то что в морге, – добавила она с глупой улыбкой. – Хочешь?

Ева только фыркнула и отвернулась. В следующую секунду на перекресток вынесло боком крохотную машинку. Рорк успел среагировать и поднял свою машину в воздух. Внедорожник пролетел всего в паре дюймов над вращающейся крышей серебряной малютки.

Пибоди пролила себе на колени немного шоколада, но благоразумно промолчала.

Чтобы не думать о чуть было не случившейся аварии, Ева разослала новые данные Уитни, Мире и Фини, а потом стала изучать последние письма.

Какая резкая смена тона! Притом что начало – это извинения, признания, жалобы.

Ей не нравится каяться, не нравится сама мысль о неудаче. Отсюда поворот: это не моя, а твоя ошибка!

Когда Рорк затормозил перед домом Ледо, Ева выключила свой компьютер.

– Лучше включи все противоугонные и антивандальные примочки, – посоветовала она Рорку. – Такой дредноут привлечет здесь внимание даже в эту погоду.

– Оборудование стандартное, включается автоматически. Здесь скользко, как в гнезде угрей! – сказал он, выходя. – Осторожнее!

Последовав за ним, Ева признала его правоту.

– Здесь не убирают снег и не скалывают лед. Воображают, что это мера борьбы с преступностью.

– А как быть законопослушным людям, отправляющимся на работу или за пропитанием? – проворчал Макнаб, ежесекундно поскальзываясь в своих ультрамодных дутых сапогах. – Уж лучше коньки!