Книга Линия жизни. Как я отделился от России - Карл Густав Маннергейм

Атаки на территории Финляндии 22 июня вызвали со стороны Министерства иностранных дел ноту протеста. Посол СССР в Хельсинки отказался принять ее, заявив, что никаких бомбежек не было, наоборот, финские самолеты летали над территорией Советского Союза! 23 июня посла Финляндии в Москве пригласили для беседы к народному комиссару иностранных дел Молотову. Тот обвинил финнов в том, что они открыли огонь по Ханко и летали над Ленинградом. Там был сбит один самолет, но он оказался, как сказал Молотов, немецким. Посла Хюннинена попросили незамедлительно выяснить, намерена ли Финляндия оставаться нейтральной. Официальные русские органы позаботились о том, чтобы телеграмма, отправленная нашим послом в адрес правительства, задержалась на целые сутки, а когда несколько позднее русские прервали телеграфную связь полностью, не было никакой возможности отправить ответ на телеграмму.

Как и в начале Зимней войны, русские и теперь прервали всякую связь и сделали невозможным мирное решение вопроса. Обвинения Молотова и на этот раз были абсолютно безосновательными. Видимо, здесь будет к месту упомянуть, что отданный мной безусловный запрет нашим ВВС летать над Ленинградом оставался в силе всю войну 1941–1945 годов.

Нарушения границы, бомбежки, артиллерийский обстрел с базы в Ханко представляли собой отдельные частные случаи. Но 25 июня военно-воздушные силы России начали широкомасштабные воздушные налеты на города Южной и Средней Финляндии, в том числе на Хельсинки и Турку, а также на многочисленные открытые промышленные и жилые центры. Насколько они были масштабны, уже видно из того, что в этот день было сбито 26 бомбардировщиков. Потери в людях, не говоря уже о материальном ущербе, были велики. На государственной границе пехота и артиллерия русских открывали огонь. Все эти действия носили такой характер, что их больше нельзя было считать отдельными эпизодами, мероприятиями, предпринятыми по инициативе командиров низшего звена. Поскольку они к тому же повсюду были нацелены на чисто финские объекты и против тех частей финской территории, где не было немцев, то стало ясно, что СССР приступил к военным действиям против Финляндии.

Правительство намеревалось 25 июня выступить в парламенте с заявлением о том, что оно приняло решение о поддержке нейтралитета Финляндии. Доклад премьер-министра был готов уже 24 июня вечером, но события следующего дня вынудили правительство пересмотреть вопрос, и теперь ничего иного не оставалось, кроме констатации факта, что Советский Союз начал планомерные военные действия. Информация, с которой вечером того же дня я выступил в парламенте, вызвала заявление полного доверия правительству, и парламент объявил, что Финляндию вновь вынудили на ведение оборонительной войны.

Войска получили право отвечать огнем на огонь, но им было запрещено переходить государственную границу до 24.00 28 июня.

25 июня Ставку перевели в Миккели. Третий раз руководство оборонительными силами было дислоцировано в этом небольшом идиллическом городе.

Немецкие солдаты пересекают государственную границу СССР

* * *

Силы русских, направленные против Финляндии, насчитывали три армии, сведенные в Северо-Западную группу армий под командованием маршала Ворошилова. Всего было тринадцать дивизий, четыре бригады, две бронетанковые дивизии и одна дивизия пограничников, плюс к этому различные специальные подразделения. Численность гарнизона на Ханко составляла 3500 человек. Вдоль границы русские оборудовали укрепрайоны, на которых оборону занимали специально подготовленные войска. Таким образом, суммарную численность этой группировки можно было оценить в 18–20 дивизий. Поначалу русские, возможно, планировали усилить 7-ю армию, которая дислоцировалась севернее Ладоги и состояла из четырех дивизий, еще восемью дивизиями и двумя бронетанковыми бригадами. Однако в связи с успехами немцев на главном театре военных действий они должны были перебросить эти войска в Прибалтику. На направлении главного удара на Ладожскую Карелию, таким образом, остались лишь первоначальные силы, одновременно русские вынуждены были сократить и число самолетов, запланированных для использования на этом участке, с 2000 до 1000.

После того как нападение русских на Финляндию стало свершившимся фактом, нашу оборону по мере возможности надо было организовывать на тех дефиле, которыми природа богато наделила Карельский перешеек и Восточную Карелию. Прежде всего, необходимо было нейтрализовать эшелоны поддержки, а также создать для защиты жизненно важных частей нашей страны достаточно глубокую оборону. В связи с затруднительным положением крайне важным для нас было вернуть нашей экономике территорию, которая была передана по условиям Московского договора. Этого можно было добиться только переходом в наступление, а для него следовало осуществить масштабную перегруппировку сил.

Финский народ, возможно, ожидал, что армия сначала захватит Выборг и Карельский перешеек. Я не говорю о тех кругах общества, которые питали надежды на дальнейшее продвижение войск вплоть до Ленинграда!.. Поскольку я всегда считал, что такая попытка не в интересах нашей страны, то с самого начала ясно заявил президенту республики: ни в коем случае не буду руководить наступлением на Ленинград. Наступательная операция на перешейке, проведенная на такой ранней стадии, заставила бы противника полагать, что целью ее является захват именно Ленинграда, и при этом одними лишь нашими силами, поскольку немцы в это время находились далеко от этих мест. Можно было полагать, что русские сосредоточат против нас крупные силы и нанесут сокрушительный удар. Кроме того, наступление, не имеющее превосходства в численности и в технике, могло захлебнуться на столь узком участке фронта, и, в дополнение к этому, значительной части наших войск угрожала опасность быть связанными с флангов – как с севера, со стороны Вуокси, так и со стороны Финского залива, особенно с направления Койвисто.

Вместо наступления на Карельском перешейке я принял решение наступать на участке севернее Ладоги с двух сторон озера Янисярви, имея ближайшей целью выход на берег Ладоги западнее и восточнее города Сортавала и в дальнейшем выйти на государственную границу. Наряду с главной операцией нашим войскам надлежало двигаться севернее озера Янисярви в направлении Суоярви. Здесь преследовали цель перерезать пути отступления группировке русских, сосредоточенной западнее Сортавалы, свернуть позиции противника севернее Вуокси и захватить выгодный исходный рубеж для дальнейшего наступления на Выборг и Карельский перешеек.

В соответствии с планом военные действия наших войск в следующие месяцы подразделялись на три основные стадии: сначала освобождение Ладожской Карелии, затем возвращение Карельского перешейка, а потом продвижение вглубь территории Восточной Карелии.

В момент формирования Карельской армии к нам неожиданно прибыло через Швецию подкрепление из Норвегии. А именно – немецкая дивизия под командованием генерал-лейтенанта Энгельбрехта, которую по желанию Ставки германского командования подчинили лично мне. Один из ее полков, а также одна артбатарея были оставлены немецким войскам, сражавшимся в Лапландии. Упомянутая дивизия была дислоцирована недалеко от Йоэнсу в качестве резерва главнокомандующего. Мне не понравилось, что мне подчинили чужое соединение, вооружение и подготовка которого едва ли отвечали требованиям войны в лесных условиях.