Книга Последний ученик магистра - Сергей Корж

– Когда вылечитесь, ван, сходите к вашему учителю фехтования и набейте ему морду, – с последним словом я проткнул ему правую сторону груди.

Служитель храма поспешил на помощь раненому, а я, достав из кармана шелковый платок, демонстративно вытер им шпагу и бросил на мертвых противников.

В полной тишине я прошел к своему столу, постучал по нему тростью и позвал:

– Мэтр Жиндер! – Тот быстро подошел ко мне. – Я дарю вам новый рецепт. Принесите мне чашку мокко без сахара и ликера. Какой самый крепкий напиток есть у вас в заведении? Очищенный перегон? Две рюмки.

Когда все стояло на столе, я пригубил перегон. Так себе, градусов тридцать – сорок, но без запаха сивушных масел. Сойдет. Залпом принял в себя рюмку первака, медленно запил его чашечкой мокко и послал вслед вторую рюмку. Занюхал выпитое рукавом и хряпнул рюмкой об пол.

– Ветеранский мокко! – провозгласил я. Зал опять взорвался аплодисментами, тут же начали требовать подать ветеранский, и вскоре в зале то тут, то там зазвенели битые рюмки. А еще через некоторое время перегон догнал горячий мокко и, проталкиваемый еще одной порцией перегона, принялся валить наповал неокрепшие организмы золотой молодежи.

– Лихо вы их успокоили, барон, – сказал граф, он все еще сидел за моим столом и занимался подсчетом моего выигрыша. – Поздравляю вас, в вашу победу никто не верил. Да и этого следовало ожидать, два ваших первых противника изрезали половину столичной молодежи, а вот третьего вы пожалели, почему?

– А зачем мне лишняя кровь, граф? Ни славы, ни денег она мне не принесет. Да и в его глазах я прочел, что он не потерян для общества.

– Если бы вы только знали, кого вы пожалели! Но это не моя тайна, и я не вправе ее вам открыть. Скажу только одно, вы выиграли гораздо больше, чем эти две тысячи золотых. – С этими словами он пододвинул ко мне кучу расписок.

– Ну и как я получу эти деньги?

– Нет, вы действительно вылезли из медвежьего угла! Отнесите расписки в банк, и вам их оплатят. Здесь привыкли к такому, эти подписи в банке знают, так что деньги вы получите без проблем. Жаль, не удалось послушать ваше пение. И все это из-за Лиз! Разрешите откланяться и поблагодарить за удовольствие иметь с вами беседу.

– Взаимно, граф.

Лиг ван Бара поднялся из-за стола, снял со спинки стула забытую сестрой накидку из птичьих перьев и ушел. А я заказал себе еще «Мокко Рэя», раскрыл футляр, достал сатур, ударил пальцами по струнам, встал из-за стола и выдал в притихший зал «Королевских гвардейцев». Закончив, оглядел с высоты подиума слушавших меня людей, нашел среди них лицо моего недавнего противника, кивнул ему, как давнему знакомому, взял пару аккордов и запел, глядя на него: «Шпаги звон, как звон бокала…»

Припев после второго куплета мы пели всем залом. Затем молодежь сдвинула столы вместе, меня тоже пригласили, я не стал кочевряжиться и согласился. Стол заставили блюдами с закусками и бутылками, звучал смех, кто-то пытался декламировать стихи, но сегодня был мой день. Меня засыпали вопросами об авторстве песен, и я, нисколько не стесняясь, приписал его себе – ну кто здесь знал Энтина и Крылатова? Девы томно глядели на меня, внимая каждому слову, я понимал, что наступила пора съема дивидендов с известности, но колебался в выборе между брюнеткой и шатенкой. Наконец мысленно подкинул монету, и она упала шатенкой вверх. Дабы усугубить свое обаяние, я исполнил малининские «Берега», плод созрел и упал в мои объятия…

Оказалось, гостиница предоставляла и услуги почасового съема номеров. Стоило это дороже, но кто там смотрел на цену? Прихватив бутылку «Графского» и сатур, мы поднялись на этаж, где меня молча встретил Лойм и проводил в однокомнатный номер. Одну волнующую мелодию и бокал вина спустя мы с шатенкой уже срывали друг с друга одежду…

А утром я проснулся от взгляда. Дева была уже одета, сидела на стуле у кровати и, дождавшись, когда я окончательно проснулся, сказала:

– С тебя пять серебра, милый.

– Подай кошель. – Девушка принесла, я нашел золотой, бросил ей со словами: – Это тебе за науку.

– Спасибо, милый, ты мне понравился, давненько меня так не топтали.

– Ступай.

«Вставайте, барон! Нас ждут дела», – сказал сам себе, оделся и вышел из номера. Прошел два десятка шагов, когда меня встретил Лойм.

– Ваша милость, из кофейни принесли ваши трофеи и опечатанный пакет, какие будут распоряжения?

– Два ведра горячей воды и завтрак. С утра сапожник грозился принести пару сапог, приведешь его ко мне. Какие новости вообще?

– По столице?

– Нет, по столице мне еще рановато докладывать, давай по гостинице.

– Вы произвели на публику огромное впечатление, ваша дуэль у всех на устах, но ваши песни затмили дуэль напрочь. Никто и не вспоминает смерть двух ваших противников. Это ваше «Вжик-вжик» распевают на каждом углу.

– Вот и хорошо. Сходи к Жиндеру и пригласи его ко мне в номер. И принеси мне чашку мокко.

Через десять минут я скреб себя мочалкой, обливался горячей водой, смывая последствия бурной ночи. Еще через двадцать минут сидел за столом и пил мокко, разглядывая трофеи. Два берета, три шпаги, три кинжала. Два кошелька, двадцать и тридцать золота в каждом, по горсти серебра. Пакет. Разорвал обертку. Ага! Расписки. Молодец Жиндер, прибрал все вовремя, но потом вспомнил, что́ полагается за воровство по законам королевства. Это у нас клиент мог проснуться голым и босым, а потом с пеной у рта доказывать, что он не нудист, а его банально ограбили. За все время моего попадания в этот мир я ни разу не видел безруких людей. Вот что делает доброе слово закона и топор палача! Та же ночная феечка предпочла пять серебра топору палача. Да здравствует король, его суд и его законы!

Лойм привел в номер Жиндера.

– Доброе утро, мэтр. Как самочувствие? Ты говорил с хозяином гостиницы?

– Доброе утро, ваша милость. Отвечу по порядку. «Мокко ветерана» за вчерашний вечер окупило мне месячную аренду. Правда, мне разбили все рюмки, но я внес их двойную стоимость в цену этого мокко. Вы точно помните рецепт, ваша милость? Там так и написано – «последнюю рюмку вдребезги об пол»?

– Абсолютно точно, Жиндер! Тем более что этот рецепт составлял я сам лично. И не смей его исправлять!

Горестно вздохнув, Жиндер продолжил:

– Говорил я с земляком, он не прочь сдать вам хранилище, вы можете с ним встретиться и заключить договор.

– А скажи-ка мне, мастер, каменщики, плотники, краснодеревщики при гостинице есть?

– А как же, ваша милость? Гостиница занимает целый квартал, вечно что-нибудь требует ремонта, берут за работу терпимо, но делают очень качественно, а по-другому и нельзя, столица же.

– Хорошо, устрой мне встречу со своим земляком. Если можно, то в первой половине этого дня.

– Ваша милость, я прямо от вас пойду к нему, и, если он на месте, за вами пришлют его секретаря.