Книга Свет твоих глаз - Джоди Хедланд

– Ты никуда не пойдешь. – Пьер догнал ее и обхватил за талию, притягивая к себе, пока она не очутилась практически у него на коленях.

Анжелика оттолкнулась от него.

– Отпусти.

Но сильные руки Пьера держали надежнее стального капкана.

– Пьер прав, – сказал Жан, удивив ее. – Никто не должен знать, что я здесь.

Она напряглась в руках Пьера.

– Достаточно и того, что Пьер вытащил меня с поля Доусмана, – продолжал Жан. – Я видел, что индейцы делают с ранеными, которых находят на поле боя.

– Но мы же не можем оставить пулю в ране, – возразила Анжелика.

– Ночью Пьер вывезет меня с острова на мой корабль. – Голос Жана слабел. – Рано или поздно у американского хирурга дойдут до меня руки.

Но успеет ли этот хирург предотвратить заражение? Она не задала этого вопроса, но отчаянье ситуации рухнуло на нее всем своим неподъемным весом. Анжелика спрятала лицо на груди Пьера и резко вздохнула. Он ослабил свою хватку и одной рукой погладил ее по спине, запуская другую ей в волосы.

Анжелика прижалась щекой к его рубашке и слышала, как быстро колотится в груди его сердце. Чувствовала жар его дыхания в своих волосах, ощутила поцелуй, которым он коснулся ее макушки, и благодарила Господа за то, что в пещере темно, и Жан не может все это увидеть.

– Пьер попросил у меня прощения за прошлое и сказал, что теперь изменился, – сообщил Жан.

Анжелика напряглась, отстранилась от Пьера и с радостью заметила, что в этот раз он не стал ее удерживать.

– Я, конечно, сказал, что давно простил его. – Что-то в голосе Жана откликалось в ней болью.

– Ты будешь им гордиться, – заявила она. – Как только он увидел состояние фермы, то отпустил свою бригаду двигаться дальше без него, а сам остался помогать Мириам с летними заботами.

Она снова придвинулась к Жану, молясь, чтобы он не догадался о том, что произошло между ней и Пьером, и надеясь, что Пьер не обмолвился об их отношениях и намерении пожениться. Нельзя было сообщать подобные новости раненому и измученному человеку.

– Похоже, вы с Пьером до сих пор близки.

Было слышно, что Жану становится трудно дышать, он больше не мог скрывать боли – голос его выдавал. Он бросал взгляды попеременно то на нее, то на Пьера, и в глубине души Анжелики начала подниматься паника.

– Мы всегда были друзьями. Ты это знаешь.

– Ты ведь сказала ему, что мы обручены и поженимся, как только закончится война?

– Конечно же сказала.

Пьер прочистил горло. Анжелика затаила дыхание. Ей нужно было остановить Пьера, не дать ему озвучить их планы Жану. Они не могли причинить ему такую боль. Не сейчас.

Жан заговорил снова, опередив Пьера:

– Теперь я верю, что Пьер действительно изменился. Потому что Пьер, которого я знал раньше, взглянул бы на тебя, увидел прекрасную женщину, в которую ты превратилась, и решил, что должен заполучить тебя, без оглядки на чужие чувства и данные обещания.

Жестокая истина его слов ударила прямо в сердце. Слова, которые собирался сказать Пьер, сменились свистящим вздохом.

Жан снова потянулся к ее руке и на этот раз поднес ее к губам, целуя пальцы Анжелики с несвойственной ему страстностью.

– Я скучал по тебе, Анжелика.

– Я тоже по тебе скучала, – ответила она, с отвращением к самой себе понимая, что прикосновения его губ не вызывают в ней и намека на дрожь.

– Я думал о тебе каждый день, каждый час. – Жан потянул ее за руку, и ей не осталось ничего другого, кроме как склониться к нему.

– Мысль о нашей свадьбе провела меня сквозь все жестокие бои.

Каждое слово жалило ее прямо в сердце, снова и снова, пока Анжелике не начало казаться, что она вот-вот не сможет дышать от боли, сдавившей грудь. Было очевидно, что Жан ее обожает.

– Жан… – начал Пьер.

Но Жан притянул ее к себе, поймал ее лицо в ладони и привлек ее губы к своим губам. И несколько долгих мгновений пытался ее целовать. Анжелика старалась дать ему хоть намек на тот ответ, которого он ожидал, но поцелуй вышел вымученным и напряженным. Когда он наконец оторвался от нее и отпустил, Анжелике отчаянно захотелось вытереть губы рукавом, убрать с них холодную влажность, оставленную губами Жана.

– Я люблю тебя, Анжелика, – сказал он, целуя ее ладонь. – И когда я в следующий раз сойду на остров, я стану твоим мужем.

Она погладила его по щеке, прекрасно зная, что нужно ответить: она тоже его любит и с нетерпением будет ждать его возвращения. Но не могла вымолвить ни слова.

Когда Жан два лета назад попросил ее руки, война еще не началась. Анжелика уважала его и хорошо к нему относилась. Она была совсем юной, ей было неважно, что сама она его не любит. Жан это знал и говорил ей, что его любви будет достаточно для них обоих.

И ей казалось, что подобного будет более чем достаточно для брака, который сможет освободить ее от Эбенезера…

Так было, пока не вернулся Пьер, с которым она научилась чувствовать то, что раньше считала невозможным.

– Анжелика, пойдем, – Пьер почти грубо отдернул ее от Жана. – Мы и так потратили достаточно времени. Я должен вернуть тебя в форт.

– Скажи, что будешь ждать меня. – Жан вцепился в ее руку с отчаяньем, которого она никогда раньше не видела.

Анжелика сжала его пальцы, но слова по-прежнему не шли с языка.

– Обещай мне, – его голос дрожал. – Я не представляю, как мне выжить, не зная, что ты будешь ждать моего возвращения.

Как она могла отказать ему в такой просьбе? Она нужна ему. Ему жизненно необходима надежда на их отношения. Анжелика не могла вынести самой мысли о том, что он утратит волю к жизни, если она сейчас разобьет ему сердце.

– Я буду ждать, – пообещала она, стараясь, чтобы голос не звучал совсем уж несчастно.

Пьер тянул ее за одну руку, Жан вцепился в другую. Она пошатнулась между двумя мужчинами, чувствуя, что сердце разрывается на куски. Но пальцы Жана ослабли первыми, и когда они разжались, Анжелика от неожиданности едва не упала на Пьера.

– Нельзя терять времени. – Пьер потащил ее к выходу из пещеры. – Ты должна вернуться в форт до окончания битвы, иначе ты тоже вызовешь у них подозрения.

Анжелика не стала с ним спорить. Она послушно последовала за Пьером из пещеры, в лес, и молча бежала за ним по тропкам, которыми Пьер повел ее к форту. По пути она пыталась придумать, что такого сказать часовому по поводу своего позднего возвращения с рыбалки. Но мысли упорно возвращались к Жану, который лежал в темноте, терзаемый болью. Она думала о том, как ее признание в будущем обернется для него еще большим страданием.

Могла ли она действительно нарушить данное ему обещание? Этот вопрос с каждым шагом все громче звенел в ее голове, пока не заглушил наконец все остальные мысли.