Книга Мои печальные победы - Станислав Куняев

А документы, которые мы публикуем, любопытны еще и тем, что они опровергают расхожие домыслы мемуаристов о том, что главными застрельщиками антисемитских кампаний были русские «шовинисты» и «черносотенцы» вроде Софронова, Грибачева, Сурова. Да, они выступали на пленумах и партсобраниях, писали статьи в газетах и журналах, пользовались словами «антипатриоты», «космополиты», «западники»! – но никогда не опускались (или, скажет кто-нибудь, «не поднимались») до мазохистско-патологического анализа литературной жизни, который содержался в поистине антисемитских служебных письмах-доносах К. Симонова и А. Вергелиса.

Несмотря на то, что, наверняка, цифры, факты, проценты, приведенные в них, фактически правдивы, нельзя же было организовывать и провоцировать столь тотальные гонения на скромных, не хватающих звезд с неба еврейских писателей, пишущих на своем идише. Поистине это сравнимо лишь с отношением вождей сионизма к «сухим ветвям» – ассимилированным европейским евреями, принесенным в жертву фашизму. (Заметим, кстати, что письмо Симонова на имя Хрущева о необходимости исключения евреев из СП СССР написано уже после смерти Сталина!)

Впрочем, бегство в стан победителей и побеждающих – обычное дело в мировой истории, и евреи в этом смысле не исключение. Недаром же во время антикосмополитической компании «евреев-космополитов» (Антокольского, Субоцкого, Юзовского) громили «евреи-антисемиты» Я. Эльсберг, Л. Дымшиц, Г. Маргвелашвили, Зяма Паперный, В. Волькенштейн. Уж как они могли, по Борщаговскому, «обвинять» ту же самую «кровь», которая текла в их жилах – необъяснимо…

Достаточно будет добавить, что многие из тех литераторов, которых позднее объявили «космополитами», самым активным образом выступали в издававшейся с 1946 года и как бы специально предназначенной для идеологических «погромов» газете ЦК ВКП(б) «Культура и жизнь». Одним из «главных космополитов», а до того погромщиком был А. С. Гурвич. Поэт С. И. Липкин, которого никак нельзя заподозрить в искажении существа дела, вспоминал позднее, как в 1930-х годах «клевреты» начальства «начали топтать Платонова…».

«Среди них мне запомнился Гурвич, впоследствии – несчастный, преследуемый космополит. Ветхозаветный бог мести наказал Гурвича» (Семен Липкин. Жизнь и судьба Василия Гроссмана… М., 1990, с. 12). То есть литератор, которого пытаются представить поборником подлинного искусства, «топтал» одного из замечательнейших писателей XX века Андрея Платонова! И подобных фактов множество. Так, объявленные впоследствии «космополитами» критики С. Д. Дрейден и В. Я. Кирпотин в свое время беспощадно травили крупнейшего драматурга послереволюционной России Михаила Булгакова (который, кстати, включил их имена в составленный им перечень своих главных гонителей).

Наконец, об очевидной лжи насчет пресловутого «антисемитизма» тех, кто резко критиковал в то время Гурвича и других, неоспоримо свидетельствует публикуемое письмо В. В. Вишневского, горячо выступавшего против «космополитов». В этом письме к одному из тогдашних руководителей Союза писателей он просит предоставить бесплатные путевки трем еврейкам, сотрудницам редактируемого им журнала «Знамя», притом называет их «святыми людьми…»

В конце 1940-начале 1950-х годов шла острая борьба не просто между русскими и евреями, а между двумя идеологическими тенденциями – условно говоря, патриотической и «интернационалистской», пытающейся гальванизировать послереволюционную антирусскую направленность, которая была решительно подорвана во время Великой Отечественной войны. И публикуемые письма дают возможность приблизиться к пониманию действительной сути событий конца 1940-х – начала 1950-х годов.

I. Из архива К. М. Симонова

Записка К. Симонова А. Фадееву.

Дорогой Александр Александрович!

Посылаю тебе сделанную по твоему поручению работу.

В понедельник в 10.30 утра как и условились – буду у тебя.

Твой К. Симонов.

19.3.53

(Речь шла о следующем письме в ЦК КПСС, составленном К. Симоновым на имя Н. Хрущева. – Ст. К.)

ТОВАРИЩУ ХРУЩЕВУ Н. С.

О мерах Секретариата Союза писателей по освобождению писательских организаций от балласта

В настоящее время в Московской организации Союза Советских Писателей СССР состоит 1102 человека (955 членов и 147 кандидатов в члены Союза Советских Писателей СССР).

Свыше 150 человек из этого числа не выступают с произведениями, имеющими самостоятельную художественную ценность, от пяти до десяти лет.

Эти бездействующие литераторы являются балластом, мешающим работе Союза Писателей, а в ряде случаев, дискредитирующим высокое звание советского писателя. Согласно Уставу ССП СССР они подлежат исключению из Союза Советских Писателей вследствие «прекращения литературно-художественной и литературно-критической деятельности в течение целого ряда лет» (раздел 3, п. 5. «г»).

Большинство из этих лиц и в прошлом не имело достаточных оснований для вступления в Союз писателей; многие из них были приняты в Московскую писательскую организацию в 1934 г. при создании Союза писателей, – в условиях массового приема.

Поблажки, допущенные при массовом приеме, в дальнейшем вошли в практику работы Союза писателей, когда в ряде случаев при приеме в ССП снижались требования к вновь вступающим, благодаря плохому изучению вновь принимаемых, а зачастую и их непринципиальных, приятельских отношениях.

Много случайных людей, не имеющих самостоятельных литературно-художественных произведений, попало в Союз писателей в годы войны и в первые послевоенные годы – в силу стремления большого числа лиц, имевших косвенное отношение к литературе, проникнуть в Союз для получения материальных преимуществ, связанных с пребыванием в нем. (Снабжение, литерные карточки и т. д.)

Среди этого балласта – немало людей, которые, не имея возможности существовать на свои литературные заработки, иждивенчески относились и относятся к Союзу писателей и добиваются по всяким поводам материальной поддержки из средств Литературного Фонда.

Вот несколько примеров.

Из числа исключенных из Союза за последнее время:

А. Г. РЖЕШЕВСКИЙ (сотрудник ВЧК, затем киносценарист и драматург. По его сценариям ставили кинофильмы сами Эйзенштейн и Пудовкин; в период, когда написан текст Симонова, в театрах успешно шла его пьеса «Олеко Дундич»; наконец, он был «отцом-героем»: вырастил семь сыновей и три дочери (это хотя бы отчасти «оправдывает» его долги. Так что Симонов вряд ли был прав в своем гневе. – Ст. К.) – с 1934 года числился драматургом. В соавторстве с другим лицом написал одну поставленную в театре пьесу и несколько сценариев. С 1946 года Ржешевский с новыми печатными (или поставленными в театре, или кино) литературно-художественными произведениями не выступает, целиком перейдя на «иждивение» Литфонда, ВУОАПа» да и некоторых театров. Заключенные договоры с театрами Ржешевский не выполнял, направив свою деятельность, главным образом, на получение авансов, попрошайничество и другие, недостойные советского писателя, способы «заработка». К моменту исключения из Союза общая задолженность Ржевского Литфонду, ВУОАПу и др. организациям достигла 150 тыс. рублей.