Книга Бой под Талуканом - Николай Прокудин

Расспросы комдива закончились и начались переговоры с разведчиками по очереди: на радиосвязь выходили то особисты, то начальник политотдела, то зам. командарма. Ошуев полчаса Ардзинбу расспрашивал, что-то пытался уяснить для себя лично. Что там стряслось? Непонятно-Внезапно операцию по прочесыванию прекратили, можно сказать, оборвали, как песню, на полуслове. Всех вернули вертолетами к технике, и возня вокруг разведки продолжилась. Командиров частей собрали на совещание, а когда из кунга Ошуева вернулся Лонгинов, все прояснилось.

Кто-то изнасиловал аборигенку. Совсем молоденькая девчонка, лет шестнадцати, оказалась дочкой то ли вождя, то ли старейшины, то ли представителя местной власти. Да ее и не один «попользовал», а вдвоем. Назревал крупный скандал. В афганских частях забурлило недовольство действиями союзников – «шурави». «Зеленые» могли выйти из-под контроля, а это – срыв спланированной Генштабом грандиозной операции. В широком поле выстроили всех, кто был в кишлачной зоне: разведчиков, несколько рот десантников, роту спецназа. Вдоль строя прошла женщина в парандже и указала на двоих солдат-насильников.

Черт! Один – чеченец, другой – русский, и оба из нашей разведроты. С демонстрационного показа вернулся бледный и взмокший Пыж.

– Мужики, я был в предынфарктном состоянии! Девица минут десять разглядывала взвод. Ну, думаю, хана: кто-то из моих. Нет. Нашла обоих парней у Ардзинбы.

Вовка, ты с ним подружился, иди, успокаивай, посочувствуй капитану.

– Что теперь с ними будет? – поинтересовался Володя.

– А хрен его знает. Обоих забрали на гауптвахту в Кундуз, а самого командира роты полковник Баринов минут пятнадцать колотил. Но его недавно назначили, с него как с гуся вода, взводного Бурова вместо Турецкого тоже недавно прислали. Пострадают старшина и замполит Сурков. Думаю, и Ардзинбу все равно позже снимут или переведут куда-нибудь.

– Неприятная история, но Суркову по большому счету давно наплевать на все, ему в конце июля будет замена, орден уже получил, старлея присвоили, а с роты никто не снимет, ниже некуда, – задумчиво произнес я, шокированный этими новостями. – Хороши интернационалисты!

– Ну что ж, в Афгане никто его не задержит, в наказание, значит, остается что? Выговор! А выговор – это не триппер, это даже совсем безболезненно. Раз, и все. Не больно. Выговор получить немного неприятно, но не смертельно. Замполитам, как всегда, везет, – ухмыльнулся Сбитнев.

Время обеда, и мы двинулись к полевой кухне, рассказывая, друг другу анекдоты и различные байки, но на душе было гадко.

В раскрытом десантном отделении БМП разведвзвода на сиденье, лежало несколько книжек, они-то и привлекли мое внимание. Что у нас тут есть интересного? Бондарев «Батальоны просят огня» – когда-то читал. Симонов «Живые и мертвые» – купил в прошлом месяце всю трилогию. Еще всякий мусор из любимых властью и обласканных партийных писателей в стиле соцреализма, скучища одна. Что-то из ЖЗЛ, книжка о командармах, героях Гражданской войны. Ладно, свистну сборник повестей Конецкого, будет время в горах, почитаю.

За столом сидела теплая компания, состоящая из Мелещенко, Афони, Пыжа, Луки, Шкурдюка и Габулова. Все посмеивались над незадачливым Миколой, который говорил что-то неласковое в наш со Сбитневым адрес.

– Ну, шо, Микола, ты тут опять воду на мельницу империализма льешь, всякие козни замышляешь? Какие претензии к первой роте? – сразу взял «быка за рога» Володя. – Будем продолжать вести интеллектуальные беседы, возобновим тест на тупость?

– Возобновим, но только теперь моя очередь, я буду пытать твоего зама, а то Никифор очень уж умничает. Так и я могу подготовить десяток вопросов и задач, да умным и образованным себя показать, – ухмыльнулся Мелещенко.

– Начинай, спрашивай, эрудит ты наш. Только уговор: все по гуманитарному профилю. С чего начнем? – решительно ответил я.

– Кто написал «Гранатовый браслет» и «Князь Серебряный»? – хитро улыбаясь, спросил Мелещенко.

– «Гранатовый браслет» – Куприн, а «Князя Серебряного» – Толстой, – ответил я. – А на засыпку встречный вопрос тебе, Николай, а который Толстой автор?

– Алексей Николаевич, – ухмыльнулся Мелещенко.

– А вот и ошибся, Алексей Константинович! – поправил я.

– Стыдно такому умнику отчество выдающегося советского писателя не знать, – язвительно начал Мелещенко, но я его тут же оборвал:

– Николаша! Что б ты был в курсе, Алексей Константинович и Алексей Николаевич – это разные писатели и жили в разные времена. Известный русский писатель Алексей Константинович и есть автор «Князя Серебряного», как и соавтор «Козьмы Пруткова». «Козьма Прутков» – это как раз про тебя и для тебя, изучай!

Вовка Сбитнев покатывался со смеху, Лука и Афоня откровенно издевательски громко ржали.

– Колян! С литературой ты не в ладах, я тебе гарантирую разгром. Давай к истории, – остановил я Мелещенко.

– Ну, к истории так к истории. Ответь мне: кто командовал фронтами Красной Армии в Гражданскую войну?

– Это легко: Каменев, Вацетис, Тухачевский, Егоров, Сытин, Славен, Гиттис, м-м-м…, Шорин, Смилга, Антонов-Овсеенко. М-м… Может, кого и забыл двух-трех, но вроде бы все. А фронта: Западный, Северный, Южный, Юго-Западный, Украинский, Восточный, Туркестанский, Кавказский. О, еще и Урало-Оренбургский!

– Я даже догадываюсь, откуда ты это про Гражданскую войну вопросы задаешь! Вон стоит моя БПМ № 641, в десанте лежит брошюрка, я ее у Ростовцева перед рейдом в ленкомнате слямзил с бойцами политзанятия проводить. А сегодня наблюдал, что ты ее листал перед тем, как сюда подойти, – ухмыльнулся разведчик Пыж.

Все сидящие за столом покатывались от смеха, громко смеяться уже не мог никто.

Николай встал, злобно обозвал нас «долбое…» и, что-то бурча себе под нос, удалился.

– Ну вот и поговорили, – ухмыльнулся Ветишин. – Закончилось тестирование Николашки. Больше претензий на интеллектуальность он предъявлять не будет. Раз сельпо, значит сельпо.

Бой под Талуканом

Вся гигантская колонна постепенно выдвигалась из пригорода Кундуза. Тысячи машин взревели моторами и нарушили покой сонного «средневековья». Солнце только недавно взошло, но уже стояла нестерпимая жара.

Лонгинов назначил взвод Мандресова охранять тыл батальона, и я присоединился к нему, чтобы помочь в случае чего советом. Базовый лагерь армейской группировки стоял чуть в стороне от аэродрома на возвышенности, от него шли две дороги в противоположных направлениях. Полк за полком, бригада за бригадой в течение нескольких часов по очереди начинали выдвижение. Техника размещалась огромным табором, повернутая в разные стороны, и «комендачам» стоило большого труда распределить и упорядочить начало марша. Нам предстояло следовать за бригадой тыла, ее «Уралы» и КАМАЗы дергались взад-вперед, маневрируя, чтобы выстроить колонну, и тем самым поднимали гигантские клубы пыли. Мы дергались одновременно с их перемещениями, чтобы не создавать «пробку» и не мешать идущим за нами частям. Стоящему рядом авиационному гарнизону было глубоко наплевать на мучения пехоты и на порядок построения. Мимо, прямо через боевые порядки армии, мчались три машины: две с надписями на цистернах «Вода» и БТР сопровождения. Они пропылили поперек поля и сбили с толку одного из водителей. В пыли он потерял ориентацию и помчался вслед на своем «Урале».