Книга Черный хрусталь - Алексей Бессонов

– Разумеется, – голос Даласси стал глухим, – то, что называют черепом какого-то демона… я не знаю, легенда это или нет.

– Это не легенда, – усмехнулся Лоттвиц. – И это действительно череп, вернее, украшение в форме черепа.

– И вы верите в то, что Прежние действительно заточили в черном хрустале некую реликвию, способную перевернуть мир?

– Это запутанная история. Выходит, мое знание гораздо глубже вашего… поговорим позже, – остановился Эйно, видя, что в залу входят слуги с подносами.

* * *

Матросы втащили на борт складные сходни, и одновременно с этим с носа раздался грохот якорной лебедки. На сером камне пирса остался господин Атту со своей грустноватой улыбкой, машущий на прощание большой кожаной шляпой, украшенной серебряными бляхами.

Взгляд Даласси потеплел. Пыхтя машиной, «Бринлееф» отвалил от берега и принялся разворачиваться носом в океан. По вантам заскользили фигурки матросов. Я украдкой наблюдал за нашим новым спутником, отмечая искреннюю печаль в его глазах. Он долго стоял с поднятой рукой, глядя, как удаляется бургасская земля и крохотная уже фигурка Атту, все еще стоящего на пирсе.

– Он очень хороший человек, – неожиданно произнес Даласси.

Я вздрогнул; на юте мы были одни, следовательно, он обращался ко мне. Поправив воротник теплой куртки, я поднял голову и увидел, как наполняются ветром белоснежные паруса «Брина». Сопение машины стало тише.

– Наверное, господин Атту сможет добиться многого, – заметил я.

– Да, – кивнул Даласси. – Он не жаден, и у него есть душа.

– Смотря что вы понимаете под душой, – осторожно отозвался я. – Меня учили, что душой обладает каждый человек.

– Моя душа была жадной, – он извлек из кармана трубку и опустился в кресло. – Не до денег, нет. Мне казалось, что самым важным является познание… так я и оказался в Рашеро.

Я навострил уши. Насколько мне было известно, они с Эйно так и не смогли продолжить вчерашний разговор: во-первых, обед затянулся до вечера, а во-вторых, хлебосольный Атту вливал в нас такое количество вина, что к первой луне окосел даже князь, всегда отличавшийся настоящей корсарской твердостью. Утром, мучаясь похмельем, он вместе с хозяином выпил по графину вина и отправился на верфь, проследить за окончанием ремонтных работ. Мы отплыли в полдень. Попрощавшись с дружелюбным купцом, Эйно некоторое время постоял на мостике и спустился к себе. Я знал, чем он сейчас займется: вызовет Тило и примется накачиваться ромом.

– Прошу простить, но у меня возникло ощущение, что вы пеллиец, – сказал я.

Даласси молча покачал головой.

– Да, я родился и жил в Пеллии до десяти лет. Моя мать была жрицей в храме святого Лоррея. Жрицам не разрешается иметь детей, но никто и не знал о моем существовании… я жил у одного полусумасшедшего старика. Он многому научил меня. А вот ты, как я понимаю, не с Островов.

– Я из Элинона. Провинция Эливар… у нас началась война, мне пришлось бежать, и меня подобрал князь.

– Князь – мудрейший человек, – отстраненно хмыкнул рашер.

– Я догадываюсь об этом. Но мне кажется, что он слишком многое скрывает от меня. Например, я до сих пор не знаю, что представляет собой этот самый череп, за которым мы охотимся.

– Если он скрывает от тебя истины, значит, у него далеко идущие планы. Прежде чем узнать то, что сейчас кажется тебе тайной, ты должен осознать множество вещей. Понятий…

– Каких же, Даласси?

Магистр повернулся ко мне и загадочно сверкнул глазами.

– Я попал к кхуманам, будучи уверенным в том, что им и только им подвластны высшие истины бытия. Долгие годы я скитался из одного монастыря в другой, потом сражался далеко на юге, затем, вернувшись в Рашеро, я снова бродил среди гор, зарываясь в древние свитки… и со временем я стал понимать, что все то, во что я так верил, на самом деле всего лишь домыслы, а тайны – они так же далеки от меня, как и в тот день, когда я впервые задумался о том, что же на самом деле представляет собой наш весьма странный мир. И тогда я стал искать иначе. Но видишь ли, Маттер, если бы я не прошел через все эти годы и тысячи миль пути, я никогда не смог бы до этого додуматься. Я просто верил бы – так же слепо, как и сотни безмозглых фанатиков, не способных на самостоятельный анализ.

– Вы сказали: «весьма странный мир». Что же в нем странного, в нашем мире – солнце, море, две луны…

– Мне тоже так казалось, – улыбнулся Даласси. – Наверное, тебя учили, что раньше наш мир принадлежал богам, а потом они привели сюда горстку людей, которая, расселившись по поверхности планеты, и породила то, что мы называем «человечеством».

– Князь утверждает, что никто нас сюда не приводил, – вздохнул я. – Что мы появились тут сами… что, из грязи, как верят желтолицые?

– Люди действительно пришли сюда сами, – ответил кхуман. – И действительно, раньше этот мир принадлежал не нам.

– И откуда же мы все взялись? – не удержался я. – Где мы были раньше?!

– Там, – спокойно ответил Даласси и поднял палец, указывая в прозрачное безоблачное небо. – Еще совсем недавно – в историческом, конечно, смысле, – человечество было совсем другим. О, мы были могущественнее любых богов!

– И что же случилось потом? – поинтересовался я, готовясь услышать очередную богословскую теорию.

– Ошибка, – ответ Даласси был коротким и категоричным.

Он повернулся к планширу, и я понял, что на сегодня разговор окончен. Решив не тревожить моего странного собеседника, я спустился вниз и постучался в каюту, которую занимала Ута. Девушка валялась на койке с толстым романом в руках.

– Это ты, – вяло приветствовала она меня. – Слушай, это правда, что Эйно взял на борт настоящего кхумана?

– Самого первосортного, – отозвался я, усаживаясь в кресло-качалку, стоящее под большим овальным иллюминатором. – Магистр восьмого витка, кажется. Правда, бывший.

– Бывший? Где ты видел «бывшего» кхумана?

– Можешь подняться наверх и полюбоваться сама. Как я понял, он разочаровался в учении, а потом еще и не поделил что-то с начальством. Поэтому и решил плыть с нами. А вообще он очень странный дядька.

– Не думаю, что мне нравятся кхуманы, – отрезала Ута. – А что делает командир?

– По-моему, пьет с Тило и Пертом, а Иллари дрыхнет, сегодня его ночная вахта.

В дверь постучали. Ута раздраженно положила книгу рядом с собой и натянула на ноги одеяло.

– Да! – рявкнула она.

Вслед за скрипом двери появилась физиономия Бэрда. Увидев меня, он радостно заулыбался и просочился в каюту целиком.

– А я ищу, с кем бы мне выпить. У Рока, кажется, очередной приступ меланхолии, он валяется в гамаке с молитвенником и не хочет ни с кем разговаривать. Как ты?

– Было бы неплохо, – пожал я плечами. – Если только ты раздобудешь ром. Мне командир просто так пайку не выдаст. А голова после вчерашнего не очень-то. Представляешь, этот Атту подал под белое вино фаршированную рыбину размером с грот-мачту! Я думал, я лопну…