Книга Три жизни Томоми Ишикава - Бенджамин Констэбл

– А по-моему, тебе лучше пойти со мной.

– Я так не думаю.

– А в чем проблема?

– Я полагаю, что надо оставить все как есть, – сказала Беатрис.

– Я хочу задать ей несколько вопросов. Может быть, она мне что-нибудь расскажет. Даже если нет, я все равно многое пойму.

– Я не пойду туда.

– Просто отведи меня.

– Зачем?

– Не знаю, – ответил я. – Но так будет проще. Я стесняюсь.

– Ты не кажешься особенно застенчивым.

– Иногда я стесняюсь, иногда нет. Ты сама призналась, что недоговариваешь, и я бы хотел увидеть тебя лицом к лицу с истиной. Спасибо за помощь, конечно, но, по-моему, ты обязана сходить со мной к матери Бабочки.

– Обязана? Кажется, ты меня с кем-то путаешь. Я ничем тебе не обязана. Честно говоря, не понимаю, почему я еще здесь.

Беатрис говорила правду. Она могла встать, уйти и больше не напоминать о себе. И была вполне на такое способна.

– Извини, – сказал я. – Но все-таки я думаю, что ты должна пойти со мной. Заставить тебя я не могу. Решай сама.

Она пристально смотрела на меня несколько секунд, словно размышляя, плюнуть ли мне в лицо или же просто встать и удалиться.

– Мы сходим к ней завтра. А сейчас пошли.

– Куда?

– Предлагаю выпить.

– Зачем?

– На прощание.

– Не понимаю.

– После того, что будет завтра, ты вряд ли захочешь со мной общаться.

Она без всякого выражения разглядывала меня, и я ответил тем же.

– Я покажу тебе одно новое местечко. Тут поблизости есть район под названием Скотобойни. Он странный, промышленный, пахнет сырым мясом. И в то же время очень современный.

– Как я, – вставил я.

Она рассмеялась, не улыбаясь.

– Мы посидим, выпьем пива и поговорим о чем-нибудь другом. Ты расскажешь мне про Англию и про то, каково расти хищным колониалистом, а я – про свои детские каникулы в Пенсильвании, ну или мы сравним наши французские впечатления, будем смеяться и говорить глупости, а потом попрощаемся, я пойду домой, а ты – искать последнее сокровище.

Я уставился на Беатрис, не зная, что и думать. Видимо, я ее обидел. Зря подумал про поцелуй. Может быть, она психически больная.

Мы встали и пошли, и Кот проводил нас взглядом. Он-то был вполне доволен. «До встречи, Кот».

Ворота в сад уже заперли на замок, когда я вернулся. Осмелев после пива, я обошел по Десятой улице библиотеку, быстро глянул в обе стороны, перелез через забор и зашагал прямо к вербе. Кот появился и сел рядом. Я отругал себя за то, что до сих пор не запасся предметом для рытья, кроме пресловутой стальной ручки. Я воткнул ее в землю несколько раз в тщетной надежде обнаружить искомое, не копая шахту. Как глубоко способен ребенок что-либо зарыть?

Я начал осторожно копать вокруг корней, чтобы не повредить и не потревожить дерево. Это напоминало археологические раскопки – но через несколько минут я уже рыл руками, выгребая землю, и рыхлил почву, пробиваясь глубже. И там, среди корней, оказался пластмассовый контейнер, из тех, что ставят в холодильник. Я вытащил его, ссыпал землю обратно в яму и осторожно выровнял. Надеюсь, я не повредил дерево. Потом мы с Котом нашли тенистое местечко и сели. Я достал конфеты, которые получил в отеле «Челси», и понюхал.

– Я не люблю миндаль, Кот. Хочешь?

Кот не обратил на конфеты внимания, поэтому я убрал их в карман и открыл найденный сундук с сокровищами. Сверху, закрывая остальное содержимое, лежал листок бумаги, исписанный детским почерком.

Капсула времени. Неоткрывать до 2000 года.

15 марта 1980 года

Меня завут Томоми Ишикава но все завут меня Бабочка. Я живу в бальшом городе каторый называеться Ню Йорк и это один из самых бальших городов на нашей планетте каторая называеться земля. Я хажу в началную школу а патом пойду в колеж. Я любю читать и писать и танцывать. Када я вырасту я хачу быть учитилницой. Мое любимае место это билботека на жеферсон маркит потомучто у нее такой не обычный стиль для вест вилидж каторая находиться возле реки гудзон в саединеных штатах. Самое бальшое здане в Ню Йорке это всимирный торговый центор. Призидент нашей страны Америки Джими Картер.

Внизу лежали три черно-белые фотографии, изображавшие маленькую девочку с длинными прямыми черными волосами – в том самом саду, где я находился. На одном снимке она стояла, глядя в объектив, на другом сидела на скамейке рядом с какой-то женщиной, на третьем, присев на корточки над клумбой, внимательно разглядывая лопатку, которую держала в руках. Еще я нашел открытку с видом Эйфелевой башни (пустую), мраморный шарик, ленточку, старый билет на метро и (внезапно) голову Барби, почти наголо остриженную. Я рассмеялся, и Кот с легкой тревогой огляделся.

Я сложил все обратно в коробку, откинулся на траву и закрыл глаза. Мне снилось, что надо мной стоит Бабочка, а может быть Беатрис. Она нагнулась, поцеловала меня в лоб и почесала Кота за ушком – ему это нравилось. Так я и понял, что сплю.

Глава 23

Несказанное становится сказанным

Вернувшись в отель, я не нашел ключа от номера. Несколько раз обыскал карманы и сумку, но напрасно. Я подумал, не вернуться ли обратно в сад, но ночью было слишком лень идти так далеко, да еще не факт, что я нашел бы ключ, поэтому в конце концов пришлось позвонить и побеспокоить ночного портье.

Ночной портье улыбнулся.

– Ваши ключи у меня. Скажите своей девушке, что ей повезло, обычно я никого вот так не пускаю. В следующий раз, когда попросите кого-то к вам зайти и что-то взять, хотя бы позвоните заранее. Слава богу, никаких проблем не возникло, она явно вас знала. Мы пытались вам позвонить, но вы не отвечали.

– Спасибо, – сказал я и задумался, отчего не задаю вопросов и не поднимаю шум.

– Кстати, менеджер велел спросить, когда вы будете выезжать.

– Хороший вопрос. Возможно, послезавтра. До утра подождет?

– Запросто, сэр.

Поднимаясь по лестнице, я достал из сумки телефон. Он оказался выключен. Когда я его включил, то обнаружил, что батарея полностью заряжена. Отключаться ему было не с чего, но иногда телефоны это делают сами. В комнате ничего не изменилось, не считая того, что записи Бабочки исчезли. Раньше они лежали стопкой на тумбочке у кровати. Я лег одетым и долго смотрел в потолок.

На следующий день мы с Беатрис встретились в тускло освещенном испанском ресторане под названием «Эль Кихоте», возле отеля «Челси». Мы сидели у стойки, пили пиво из бутылок и смотрели в никуда, почти не разговаривая.

– Извини за глупый вопрос, но ведь ты не приходила ко мне в отель вчера вечером, до моего возвращения?