Книга Ярмарка любовников - Филипп Эриа

«В любом случае, – подумал Реми, – мне пригодился мой богатый любовный опыт и выбранный раз и навсегда метод. Он не подводил меня никогда и сегодня не подведет».

Впрочем, он должен был констатировать, что, несмотря на долгое воздержание или, возможно, благодаря ему, он до последней минуты мог без всякого труда себя сдерживать. Нисколько не сомневаясь в том, что его партнерша высоко оценивает его талант и умение, он подумал: «В общем, я вполне на высоте положения – есть еще порох в пороховнице».

Вытянувшись рядом с Маргаритой Ириссу, он не спал.

После полученного удовольствия она погрузилась в сон. Но не тотчас же после первых объятий, когда она испытала жгучую боль. Однако Реми, чтобы стереть в ее памяти неприятные воспоминания, проявил терпение, снова осыпав ее ласками, и благодаря своему умению вскоре снова возбудил Маргариту. Она была девственницей не только физически, но и в своих ощущениях. Ее плоть, до сей поры невинная, переживала случившееся как огромное потрясение и только во второй раз полностью открылась удовольствию. Сон пришел к ней как продолжение блаженства.

Она спала, не двигаясь во сне. Вытянувшись лежа на спине, она, казалось, хотела дотронуться рукой до головы, но сморивший ее сон прервал этот жест. Ее рука с вывернутой наружу ладонью лежала на подушке у виска и тоже, похоже, отдыхала. Она была прикрыта только одной простыней, под которой рельефно вырисовывалась ее правая грудь. Вторая рука, проступавшая под тканью, лежала внизу живота, как бы защищая его. Положение ее рук во сне выдавало в ней больше стыдливую девственницу, чем удовлетворенную влюбленную женщину.

Она ровно дышала. За распахнутым настежь окном стояла светлая ночь. Повернувшись к жене, Реми рассматривал тонкие черты ее волевого лица: он видел ее хрупкую шею и выдающийся подбородок, выпуклый лоб и не исчезавшую при ярком освещении тень в уголках глаз, придававшую взгляду сходство с лебединым даже тогда, когда она, закрыв глаза, лежала в постели и ее зрачки были прикрыты веками.

Сквозь распахнутое окно в комнату проникала белесая ночь. Много месяцев назад Реми снял ставни, прикрепленные к окнам чьей-то неумелой рукой. Что же до штор, то он их никогда не опускал даже зимой, а на ночь широко распахивал створки окон. Маргарита, как и большинство местных жителей, напротив, привыкла спать в комнате с плотно занавешенными окнами. Но Реми рассказал ей о своей юности, прошедшей в доме на Центральном рынке, об отрочестве, когда по ночам он задыхался в своей спальне, словно в тюремной камере, за тройной решеткой из штор, оконного переплета и жалюзи, препятствовавших доступу света и звуков улицы. Маргарита поняла его и согласилась спать с распахнутыми настежь окнами. Ее восхищало в Реми все, вплоть до странностей, потому что его юность была так не похожа на ее.

Реми повернул голову в сторону прямоугольника ночного неба, вырисовывавшегося в пролете окна. На Центральном рынке, когда его оставляли одного ночью в детской, ему оставалось только предаваться мечтам. Здесь же, когда корабль его жизни встал наконец на якорь и он, приложив немало усилий, добился женщины своей мечты, сквозь открытые створки окон перед ним открывались необозримые просторы Вселенной и он мог заглянуть в свое будущее. Чувствуя себя опустошенным, он задавал вопросы своему равнодушному сердцу.

В какой момент прошедшей ночи он ощутил что-то неизведанное? Его голова оставалась ясной, он был сдержан и владел собой. Он получил удовольствие от своей жены. И знал, что еще не раз легко и просто испытает блаженство, но никогда не потеряет голову. Теперь у него уже были на то веские доказательства: он помнил все, что предшествовало наслаждению. Придерживаясь метода, которому он следовал в первую ночь, когда познал женщину, он вспоминал, что делал вначале, что делал потом и что только в самом конце приступил к главному. Он ничего не забыл.

Он погрузился в воспоминания. Возможно, как следствие любовных разочарований и торжества плотских утех, перед его взором чередой прошли все его прежние подруги. Они заполняли комнату, словно сам Господь Бог направлял их шаги. Они собрались толпой вокруг постели молодых. Они смотрели на новобрачных, которых разлучил сон: на бывшую девственницу, на которую возлагал столько надежд молодой человек, добившуюся не больше, чем тридцать ее предшественниц. Она потерпела фиаско, как и они.

Реми вспоминал совсем не в порядке очередности некоторых своих любовниц. Перед его мысленным взором прошли Кароль, Элен Фару, милая Пьеретта Оникс и еще другие, чьи лица уже немного стерлись в его памяти, девицы из Жюсье, сговорчивая Лизель и мадам Вейль-Видаль, которая его любила. И затем он увидел, словно наяву, стоявшую в стороне от остальных женщин самую женственную из всех, самую пожилую – восхитительную Эме.

Куда затерялось его счастье среди всех этих женских тел? Его взгляд упал на другую женщину, которую он только что познал и от которой ему уже было нечего ожидать. Безусловно, он сделал большую ошибку, что слишком долго предавался своим иллюзиям и тешил себя надеждой. Несомненно, он бежал за призраком, который растаял как мираж. Ему было ясно, что никакой любви не существует.

Он повторил про себя эти слова. Старые подружки уже покидали его комнату, куда они еще часто будут возвращаться. Он вспомнил одну из них, которая иногда напевала песенку примерно с такими словами: «Я искала его целых тридцать лет, мои сестры. Где же он прячется? Я шла ему навстречу целых тридцать лет, мои сестры. И так и не смогла его найти». Реми не мог вспомнить лица женщины, которая напевала эту песенку, он помнил только ее руки на клавишах пианино, ее плечи, грудь. И голос, запавший ему в душу. «Я шла тридцать лет, мои сестры. И мои ноги устали идти. Он был везде, мои сестры. И его просто нет…» Кто же из них пел эту песню? Он точно знал, что это была не Эме.

На какое-то время мысль о том, что любви нет и никто никого не любит, принесла ему иллюзию покоя. Мимолетную иллюзию. Зачем обольщаться несбыточной мечтой? Правда в том, что любви нет.

Для молодых людей, которых влечет к женщине не таинственный ореол, отличающий ее от всех других женщин, а желание получить удовольствие, извлечь выгоду из их связи или стремление удовлетворить свое честолюбие: если она свободна или хорошо зарабатывает, если у нее есть машина или она чем-то прославилась и ее знают все, если она ему не очень нравится, но какая красавица!..– для всех этих молодых людей, от мелкого клерка, озабоченного поисками подружки, которая ему недорого обойдется, до молодых директоров фирм, выбирающих себе любовниц в соответствии со своим положением в обществе, – для них, занимающихся любовью по расчету, безусловно, любви нет.

Да, ложь и порок разрушают обаяние добродетели. И напрасно звучавшие сердечные струны в один прекрасный момент замолкают навсегда.

Возможно, любовь умирает для тех, кто слишком много и долго занимался любовью без любви.

Нет любви в сердце донжуана. Реми улыбнулся: какой-то захудалый получился из него донжуан, похоронивший свою холостяцкую жизнь вступлением в добропорядочный брак.

Неторопливо приближался рассвет. Уже пропели первые петухи. Сквозь необъятную ночь пробивался еще размытый, но уже мощный в своей неотвратимости, окрашенный яркими красками день, обещавший жаркую летнюю погоду.