Книга Весь в моей любви - Дайана Стингли

– Мама!

– Да?

– Нам нужно поговорить о свадьбе.

– Конечно, дорогая. Дай-ка я присяду. У меня здесь несколько каталогов, возможно, тебя что-то заинтересует.

Разложив на стуле платье, мать уселась на диван, сияя как новобрачная. Я почувствовала себя человеком, который, подманив щенка, заигрывает с ним, подает малышу надежду и забывает о нем, едва выйдя из зоомагазина, даже не взглянув на беднягу второй раз.

– Ты, правда, не против надеть это платье, Саманта?

– Платье замечательное, с удовольствием надену, но, мама…

– Знаешь, Саманта, прежде всего давай посмотрим, как оно тебе придется.

– Что, прямо сейчас? Может, сначала поговорим?

– Позволь мне хоть приложить его к тебе.

– Мама…

– Ну, порадуй меня. Я ждала этой минуты тридцать четыре года.

Мать уже стояла у дивана с платьем в руках.

– Погоди, дай же сказать…

– Саманта, хоть раз сделай так, как я прошу.

Как это – хоть раз?

– Ну ладно…

– Вот и хорошо. Пойдем в твою комнату, там большое зеркало.

Мать пошла первой, я поплелась за ней, – все как всегда, давно установленным порядком.

– Встань напротив зеркала и увидишь себя целиком.

– Так вот для чего служат зеркала, оказывается…

– Придерживай здесь и здесь, а я посмотрю, как оно получится.

Приложив платье, я оценивающе посмотрела в зеркало, и у меня захватило дух. У мамы тоже.

– Идеально, – выдохнула мать, и была права. С тех пор как мне исполнилось двенадцать, платье оказалось первым предметом одежды, по поводу которого наши мнения совпали: простое, элегантное и по-своему сексуальное – как в старых фильмах. Такой наряд выбрала бы Джинджер, собравшаяся замуж за Фреда. Платье сидело отлично, будто по мне шили.

– Представь, какой красавицей ты пойдешь к алтарю, – услышала я мамин голос.

Я невольно представила, ничего не смогла с собой поделать. Есть что-то гипнотическое в процедуре примерки подвенечного платья перед зеркалом.

В воображении возникла картина: я – невеста, героиня дня, под звуки музыки иду к алтарю сквозь толпу гостей; все взгляды прикованы ко мне, люди, подталкивая друг друга локтями, шепчутся, как я ослепительно хороша, и взор жениха полон восхищенного обожания.

– Волосы можно зачесать наверх, украсить гипсофилой и прикрепить простую вуаль, – добавила мать.

Облако мелких белых цветов гипсофилы. Да, и маленький букет в руке… Саманта, очнись, у тебя нет жениха и в обозримом будущем не предвидится венчания, разрезания свадебного торта и осыпания новобрачных рисом.

– Мам, насчет венчания…

В зеркале я встретилась с ней взглядом. Такими глазами мать не смотрела на меня с тех пор, как… я даже не могу припомнить у нее такого выражения лица. Даже морщины разгладились. Я уже забыла, когда в последний раз видела мать счастливой… Вот-вот предстоит убить ее радость, как я делаю всю жизнь… Уставившись в пол, я не решалась поднять головы, силясь произнести слова, которые давно собиралась сказать.

– Да? – отозвалась мама таким мягким и спокойным голосом, что я невольно подняла глаза. При мысли о том, как изменится мамино лицо при новом потрясающем известии, я пала духом.

– Мы хотим самую скромную, церемонию, – буркнула я.

Сияющая мать не могла оторвать взгляд от моего отражения в зеркале.

– Все будет, как захочешь, Саманта, ты же знаешь.

Глава 19

Любые отношения есть непрерывные переговоры

Наврав маме насчет срочного заказа, я уехала сразу, как только смогла. Интересно, кто отвечает за деятельность нашего рта? Я знаю, у меня есть мозг. Может быть, не модель «де люкс», но какой-никакой наличествует: я умею читать, писать, решать несложные арифметические примеры, разбираюсь в дорожной карте южной Калифорнии, то есть что-то соображаю. Так почему же мой рот всегда оказывается умнее мозга? Отчего я вечно говорю то, чего не собиралась, или произношу слова, которые кажутся наиболее уместными в сложившейся ситуации, а через час искренне недоумеваю, как ухитрилась такое брякнуть?

Ехала я одна, говорить было не с кем, и мозг получил редкий шанс себя проявить. К моменту въезда на парковку у меня созрел план, казавшийся неплохим выходом из ситуации, учитывая специфику этой самой ситуации.

Войдя в квартиру, я сразу же оставила сообщение на автоответчике Марка с просьбой перезвонить как можно скорее. Звонок раздался через несколько минут.

– Здравствуйте, Сэм. Когда вы звонили, я был в душе.

– Очень правдоподобно.

– Как насчет версии «я только что вошел»?

– Гораздо лучше.

– Если честно, я не ожидал, что вы позвоните.

– У меня кое-что, так сказать, собирается произойти. Давайте встретимся. Может, вместе поужинаем? У меня к вам просьба, но по телефону не совсем удобно, лучше при свидании.

– Я знаю отличный итальянский ресторан, если вам по вкусу итальянская кухня.

– Обожаю все итальянское.

– Прекрасно. Когда встретимся?

– Чем скорее, тем лучше.

– Сможете сегодня вечером?

– Удивительно, но сегодня вечером я свободна. До встречи.

Когда я приехала, Марк уже ждал в ресторане. Мы неловко поздоровались – как-то чудно встречаться без оплаты. После обмена приветствиями мы установили, что дела у нас идут соответственно «о'кей» и «прекрасно». Затем я направилась за Марком к стойке распорядителя, и через несколько минут мы уже сидели за отдельным столиком.

Изучая меню, мы обменялись мнениями о погоде и дорожных пробках. Я спросила, пробовал ли Марк маникотти. Оказалось, он их пробовал и всячески рекомендует. Я рассказала ему о новом фильме, где меня поразил актер, исполняющий главную роль. В разгар захватывающего повествования, почему я нашла его игру столь интересной, подошла официантка принять наш заказ. Когда она удалилась, я отпила несколько глотков вина для смелости.

– Ну, – сказала я, – держу пари, вы теряетесь в догадках, почему я попросила о встрече. Это нелегко объяснить, поэтому, умоляю, наберитесь терпения.

– Возможно, это поможет делу, – кивнул Марк на мой бокал. – Не иначе как у вас появилась потрясающая идея, которой вы жаждете поделиться.

– Вы так считаете? – спросила я.

– Мне так кажется.

– Поразительно. Наверное, именно проницательность делает вас великолепным актером.