Книга Русский Рэмбо для бизнес-леди - Александр Звягинцев

– Хочешь, чтобы я пожалела тебя? – уже без злобы спросила Аня, глядя ей прямо в глаза.

– Не хочу.

– Тогда чего же тебе надо?

Аня насторожилась, женским чутьем угадав подвох.

– Гарантий. Что станешь моей дочке матерью, когда черный день настанет. Ты все равно за Скифом будешь таскаться. Вот и пригрей его дочь.

– Хм, гувернанткой, хочешь сказать?

– Гувернанток у нее и без тебя хватает. Я тебя тоже в завещание вписала. За сто тысяч долларов кто угодно девочку воспитает, но я еще верю в слепую любовь. Ты в моей дочке будешь Скифа любить, каждую ее черточку. Ты ее видела?

– Игорь показывал карточку – похожа на него.

– Ха-ха, я рожала по заказу. Все. Пора кончать.

Ольга снова вытащила из сумочки фляжку с коньяком и свидетельство о рождении ребенка.

– Вот тебе документы. Лучше ты для нее матерью будешь, чем какие-то паршивые приживалки.

Аня слишком долго сдерживала слезы. После ухода Ольги она не выдержала и громко всхлипнула, прижав к губам платок, в который было завернуто свидетельство о рождении ребенка.

Глава 23

С Засечным можно было ссориться по десять раз на дню. Теперь он зазевался за рулем, глазея на красотку. Все приговаривал из машины: "Девушка, а девушка… Может, подвезти вас или обогреть в салоне?..

У меня печурка справная".

Ну и в конце концов самым форменным образом заплутался в ночной Москве. Ведь бывал-то здесь лет двадцать тому назад.

Скиф ему в деликатной форме намекнул на ротозейство и недисциплинированность. Засечный разразился трехэтажным матом, развернулся и поехал ночевать к деду Ворону.

Пришлось Скифу самому без конвоя везти домой славянофила в бобровом воротнике и такой же боярской шапке. Под шубой у того была атласная косоворотка с вышитыми золотыми петухами. Всю дорогу пьяный ревнитель чистоты крови русского народа костерил жидов и полужидов, пока не заснул.

Скиф сам взялся волочь тяжелую тушу на пятый этаж пешком по лестнице в доме без лифта. Долго звонил в дверь, наделал переполоху у соседей.

Наконец отворила дверь жена славянофила и всплеснула короткими пухленькими ручками:

– Азохэнвей, допился, бродягес, що тибе добрие люди на спине приносят!

Скиф не захотел наблюдать расправу над пассажиром и, посмеявшись, вернулся в машину.

Возле нее он нашел задумчивого гаишника, который скучал у капота его "Мерседеса". Толстый, мордастый, с роскошными усами, ну просто картинка.

Он по ночному времени не стал козырять обладателю "Мерседеса", а еще более задумчиво вгляделся в его глаза.

– Хорошо стоим?

– Да не-е, командир, все в порядке. Клиента подвез, – скороговоркой ответил Скиф и полез в карман за документами.

– Клиент стоит?

– Какой там стоит – в горизонтальном состоянии, – приветливо ответил Скиф и вслед за документами приготовил деньги.

– А знак стоит? – ткнул жезлом в темноту гаишник.

Впереди на темном столбе что-то неясно просматривалось.

– Какой знак?

– "Остановка запрещена для всех видов транспорта"! Будем оформлять протокол?

– Прости, начальник, – тьма-тьмущая. Знаешь, я тут кое-что подзаработал…

– Тут цифры на квитанции не разобрать – пошли ко мне в машину.

Они сели в милицейскую машину. Гаишник включил свет, повернулся к нему с улыбкой и снял шапку.

Лицо усатого гаишника показалось Скифу знакомым.

Тот протянул ему руку и уронил в усы:

– Алейкум салям. Скиф!

– Ассалям виалейкум! – машинально ответил Скиф, вглядываясь в пышущее здоровьем лицо.

Тот еще раз улыбнулся, пожал протянутую руку и произнес знакомые всем отпахавшим афганскую войну на дари:

– Хубасти? – И повторил по-русски:

– Как дела?

– Нормально, – вслух ответил Скиф, а в голове молнией сверкнуло: "Блин, полковник Шведов как в воду глядел!.. Спокойно, Скиф!.."

Изобразив на лице удивление, он закусил губу и прищурился:

– Боже мой, ты, Романов?

Но усатый старшина приложил палец к губам:

– Понятно, обрадовался, но зачем так громко?..

Оба приподнялись и с жаром обнялись, как принято у фронтовиков-афганцев.

– Ну, здравствуй, здравствуй, Геннадий!..

– Васильевич, – подсказал Романов.

– Геннадий Васильевич, ты, значит, и есть тот "хороший друг", о котором говорила Аня?

– А ты не догадался?

– Убей меня бот… Вижу, все по тому же департаменту служишь. И до каких высот дослужился?

– Сравнялся в звании с боснийским полковником Скифом, только из органов государственной безопасности.

– Так это твои люди нас от Дуная до Москвы вели?

– Уточним: от Сараева до Белграда и дальше до Москвы.

– Вон у тебя какие руки длинные! И про геройства мои знаешь?

– Все знаю, в том числе и про американца…

– Приятно поговорить со знающим человеком.

А зачем тебе все это нужно?

– Приятно другу старый должок отдать.

– Надо же. Скажу честно, раньше я по-другому понимал специфику твоей профессии. Прошу прощения. И еще спасибо тебе за всех ребят наших, которых ты спас от украинской охранки при переходе границы.

– Да что там говорить, – с излишней скромностью потупился Романов. – Просто специфика нашей работы.

Скиф с выражением признательности пожал руку фронтовому другу.

– Кто-то, к примеру, собирает в кулак антирусские силы, чтобы с полной гарантией добить матушку-Россию. Но не все еще силовики из верхних за баксы на службу к мордастым бугаям поступили. Есть такие, кто совесть не потерял и Родину не продал.

– Да ну? – насмешливо ухмыльнулся Скиф.

– Вот и представь себе… Пока мы можем только помочь сохранить лучшие умы и сердца России. А потом уже скажем свое веское слово. Но это все высокая патетика. Я действительно рад пожать твою руку, Скиф. И напрямую предупредить об опасности.

– Мучник? – насторожился Скиф.

– Не-ет, Тото…

– Этот пыхтелка с цыплячьим пухом?

– Раскрою тебе один секрет: генерал-майор Костров – его родной отец.