Книга Милая мятежница - Констанс Холл

— А эту штуковину я оставлю при себе. — Засунув кинжал себе за пояс, он добавил: — О побеге на время придется забыть. Я запру дверь.

Стоук вытащил труп в коридор и захлопнул за собой дверь. В следующую минуту о дверную створку ударило что-то тяжелое.

«Проверяет, должно быть, хорошо ли он запер дверь», — подумала девушка и, подойдя к кровати, сказала:

— Вылезай, Балтазар, теперь можно. Мама уже ушла.

Волк вылез из-под кровати, увидел лужу крови на полу, подошел, понюхал и фыркнул.

— Иди сюда. — Ларк похлопала себя по груди, и волк, подскочив, положил лапы ей на плечи и лизнул в лицо. — Не забыл еще меня? — Девушка провела рукой по его густому загривку. — Это хорошо. Ты должен помнить, что твоя хозяйка — я, а не Черный Дракон. Впрочем, я не права. На самом деле он относится к тебе терпимо. — Помолчав, Ларк не слишком весело добавила: — Видно, нам с тобой придется отправляться к нему в плен. А то Стоук так раскричится… еще хуже, чем мама.

При слове «мама» Балтазар соскочил на пол и нырнул под кровать. При иных обстоятельствах Ларк бы, наверное, рассмеялась. Но теперь ей было не до смеха — два покушения, свидетелем которых она была, не слишком располагали к веселью.

Ларк уже не хотелось жить в мире, где не было бы Стоука, более того, бежать от него ей тоже не хотелось. С тех пор как она познакомилась с ним, это было уже третье покушение на его особу. Не составляло труда предположить, что убийцы будут охотиться за ним и впредь. Пока кто-нибудь из них не достигнет своей цели и не убьет его. Другими словами, Стоука следовало защищать, а заодно попытаться выяснить, кто стоит за всеми этими покушениями. Может, если она поможет Стоуку разгадать этот ребус, он перестанет подозрительно поглядывать на нее?

Выйдя из комнаты, Стоук придвинул к двери статую святого. Схватив факел, он пошел по коридору, настороженно всматриваясь в темные ниши и пробитые в стенах арки переходов.

Свернув за угол, Стоук остановился у двери. Его внимание привлекли доносившиеся из комнаты странные приглушенные звуки.

Он заметил, что дверь заперта не изнутри, а снаружи. Вынув из ножен меч, он осторожно отодвинул задвижку, толкнул ногой дверь и вошел в келью, выставив клинок перед собой.

То, что он увидел в келье, несказанно удивило его. На полу лежало около дюжины связанных по рукам и ногам монахов. Они испуганно таращились на него, и у каждого торчал во рту кляп. Заметив человека с длинной седой бородой, Стоук решил, что это, возможно, и есть аббат, и направился к нему.

— Не бойся, — сказал Стоук, увидев, как расширились от ужаса глаза старика. — Я не причиню тебе зла.

Разрезав стягивавшие монаха путы, Стоук вынул у него изо рта кляп и помог подняться.

— Да благословит тебя Бог, милорд. — Помянув Создателя, монах прикрыл глаза. — Мы уж было подумали, что ты тоже с ними.

— Ты, святой отец, имеешь в виду тех двух негодяев, которые пробрались в монастырь, чтобы убить меня?

— Да, сын мой.

— Но как им удалось проникнуть в обитель?

Стоук присел на корточки, чтобы перерезать путы другого монаха, после чего вручил ему кинжал, принадлежавший первому убийце, и приказал освободить остальных пленников.

— Они приехали в аббатство за несколько минут до того, как здесь появился ты. Прикинувшись монахами нашего ордена, они вошли в ворота аббатства, напали на братьев и связали их. Кстати, сын мой, ты не пострадал? — Монах положил дрожащую руку на мощное предплечье Стоука.

— Бог миловал…

— Чем же нам воздать тебе за твою доброту, милорд? — закричали монахи, освободившиеся с помощью своего собрата.

— У вас есть такая возможность, святые отцы. Если узнаете что-нибудь о тех двух людях, что напали на меня, пошлите гонца с известием в замок Кенилворт.

— Так ты, стало быть, Черный Дракон? — спросил седобородый старик.

— Да, святые отцы, перед вами граф Блэкстоун собственной персоной.

— Я — аббат Хэдриэн, здешний настоятель, — представился седобородый и, указав на монахов, добавил: — Не сомневайтесь, милорд. Наша братия приложит все усилия, чтобы исполнить вашу просьбу.

Выстроившиеся за спиной настоятеля монахи кивнули.

— Спасибо, святые отцы, — сказал Стоук. — Ваша помощь мне была бы очень кстати, поскольку один из убийц удрал, а у меня нет времени его выслеживать.

Мысль о том, что в Кенилворте в его отсутствие могло случиться несчастье, не давала ему покоя.

— Вы с женой должны остаться у нас хотя бы на несколько дней.

— К сожалению, мне пора уезжать. Уже совсем рассвело, а до моего замка день пути.

— Пойдем, милорд, я провожу тебя. — Аббат, опираясь на посох, вышел в коридор. Стоук последовал за ним.

Аббат остановился и коснулся руки Стоука.

— Возможно, мой вопрос покажется тебе бестактным, милорд, но не принимай мои слова близко к сердцу… Скажи, почему все-таки эти люди хотели убить тебя?

— А вот этого, аббат Хэдриэн, я как раз и не знаю. На протяжении последних шести месяцев на мою жизнь было совершено уже несколько покушений. Чтобы остаться в живых, я должен найти человека, который за всем этим стоит.

— У тебя есть враги?

— Только один. — Стоук подумал о Ларк и нахмурился. — Теперь, впрочем, я в этом уже не уверен.

— А враг этот, часом, не женщина? — Аббат устремил на Стоука проницательный взгляд.

— Женщина.

— Ты прав, милорд. О женщине никогда нельзя сказать наверняка — друг она тебе или враг. Женщина — худший враг мужчины уже потому, что знает о его слабостях.

— Этой женщине я не поддамся, — уверенно заявил Стоук. — Ни за что!

Аббат усмехнулся:

— То же самое, наверное, говорили себе Адам и Самсон. — Старик покачал головой. — Увы, милорд, мужчины падки на женщин, а плоть слаба. По этой причине, милорд, тебе надо молиться Богу и просить Его не вводить тебя во искушение. Мы же со своей стороны сделаем все, чтобы помочь тебе.

— Благодарю, святой отец. И прошу — не надо меня провожать. Я сам найду дорогу.

Двинувшись по коридору к их с Ларк покою, Стоук кожей чувствовал проницательный взгляд аббата, устремленный ему в спину. Старик прав, утверждая, что плоть слаба. Стоук оказался бессилен перед чарами Ларк, когда увидел ее горящие страстью глаза.

То, что Ларк девственница, повергло его в изумление. Стоук сразу же вспомнил ее разговор с братом в лесу, после того как она ударила его кинжалом в спину. Хотя Стоук был тогда в полубессознательном состоянии, он все-таки кое-что запомнил. Помнится, Ларк старалась тогда убедить брата, что вовсе не хотела убивать его.

Стоук вспомнил шотландца и подумал, что тот лгал, называя ее шлюхой. Интересно, в чем еще он тогда солгал? Теперь Стоук не сомневался, что Ларк сказала ему о шотландцах правду. С другой стороны, полностью ей довериться он не мог. Ларк была женщиной, а Сесиль научила его не доверять женщинам. Но и отпускать ее на свободу ему тоже не хотелось. Слишком хорошо Стоук помнил, как она стонала от страсти в его объятиях.