Книга Одиночество Калли и Кайдена - Джессика Соренсен

– Да, мы всегда ходим на игры пешком. – Кайден переводит взгляд на водяную завесу, стекающую с края крыши. – Могу попросить кого-нибудь подвезти нас. Кто-нибудь да найдется.

Дождь лупит по бетонной дорожке. Я смотрю на это и думаю: если бы Сет был здесь, то обязательно заставил бы меня станцевать под дождем.

– В списке есть один пункт: «Станцуй под дождем».

– Ты хочешь выйти туда и потанцевать? – Кайден хмурит брови.

– Нет, но думаю, побегу домой. – Я смотрю на него, внутренне решаясь. – Встретимся там.

Не успевает Кайден ответить, как я выскакиваю из туннеля, прикрывая голову руками и дрожа, – под холодными каплями куртка быстро намокает, вода струйками течет по лицу. Под ногами всплескивают лужи – я несусь по тротуару, чувствуя себя бодрой и живой. В небе грохочет гром, дождь припускает сильнее, а я опускаю руки – наплевать. Что мне остается? Быть собой и жить настоящим.

Кайден

Всю игру я чувствовал какую-то подкачку. Калли была здесь – не для того, чтобы судить и разбирать ошибки, а просто ради меня, и это ослабило давление, которое я всегда чувствовал в присутствии отца. Она вернула мне радость игры, и я выложился по полной, мне удавалось все.

Переодевшись, я выхожу из раздевалки. Калли сидит на полу с закрытыми глазами. Несколько мгновений смотрю на нее – губы приоткрыты, длинные ресницы вздрагивают при каждом раскате грома, грудь вздымается, когда она делает вдох. Наконец я перевожу взгляд на просвет в конце тоннеля, и, черт возьми, там льет дождь как из ведра.

Пока я придумываю способ, как бы нам добраться до общежитий, не промокнув насквозь, она говорит что-то о списке и танцах под дождем, а потом выбегает под ливень. Я обалдело смотрю, как она несется по тротуару, шлепая по лужам и расставив руки в стороны, будто это один из лучших моментов в ее жизни.

– Чокнутая! – Я срываюсь с места и бегу за ней.

Струи дождя впиваются в тело, как ледяные иглы. Из-за того что дождь такой сильный, трудно следить за Калли. Прикрываю лицо ладонью и опускаю подбородок. Добежав до улицы, Калли сбавляет ход, чтобы посмотреть по сторонам, нет ли машин, и я, тяжело дыша, догоняю ее.

– Ты с ума сошла? – спрашиваю я, обтекая. – Тут жуткий холод.

Она испуганно отпрыгивает в сторону, мокрая с головы до ног, волосы прилипли к щекам и шее.

– Я не знала, что ты бежишь за мной. Не нужно было.

Я беру ее за руку, и мы трусцой перебегаем улицу. Вода ручьями течет с наших волос и одежды. Поднимаю руку, чтобы прикрыть голову Калли от дождя, насколько это возможно. Машины, взрезая лужи, катят по улице в обоих направлениях, а мы несемся к моей общаге. Когда мы оказываемся под деревьями перед зданием, я тяну ее к боковому входу, но она вырывает у меня руку и выскакивает из-под полога ветвей под дождь.

– Калли, что ты делаешь?! – кричу я, а меня окатывает крупными ледяными каплями с ветвей.

Калли закрывает глаза, расставляет руки в стороны, закидывает голову и начинает кружиться. Одежда облепила ее тело. Дождь заливает лицо, с волос по спине течет вода. Она скидывает с плеч куртку, и каскады воды обрушиваются на ее голые руки.

Я медленно приближаюсь к ней, не в силах отвести глаз. Меня завораживают ее движения и дождь, омывающий ее тело. Пригнув голову, выхожу из-под навеса деревьев – теперь мы вместе под дождем. Сам не понимаю почему, но мне нужно быть рядом с Калли. Никогда такого не испытывал, это приводит меня в восторг и страшит, потому что раньше мне ни от кого ничего не было нужно.

Останавливаюсь перед ней на раскисшем газоне, она открывает глаза, ресницы трепещут под напором дождевых капель. Она начинает поднимать голову, но я беру ладонями ее лицо и останавливаю это движение. Склонив голову, приближаю губы к ее рту, слизываю воду с нижней губы, неспешно пробую на вкус, чувствую тепло дыхания Калли на своих губах.

– Кайден, – тихо произносит она, закрывает глаза и проводит пальцами по моей спине снизу вверх, зарывается в волосы.

Открываю рот и засовываю язык между губ Калли, путаясь руками в ее волосах. Другая рука скользит от ее шеи вниз к бедрам, оставляя на теле горячую полосу. Я приподнимаю Калли, она хватает ртом воздух и обвивает ноги вокруг моей талии. Когда мы прижимаемся друг к другу, становится теплее, несмотря на мокрую одежду. Я сцепляю руки под бедрами Калли и крепко целую ее, а дождь все льет и льет. Иду по траве и время от времени открываю глаза, чтобы проверить, приближаюсь ли я к общежитию.

Мне везет: когда мы оказываемся у входа, кто-то открывает дверь, чтобы зайти. Я придерживаю ее ногой, не давая закрыться, и вношу Калли внутрь. Мне даже не приходится ставить ее на пол. В холле какие-то люди с любопытством смотрят на нас, но я не останавливаюсь. Это один из тех моментов, когда промедление смерти подобно.

Держу Калли на руках и чувствую все: как стучит в груди сердце, как учащается дыхание, когда она зарывается пальцами мне в волосы. Я испытываю восторг от того, что сейчас принесу ее в свою комнату, мне не терпится обладать ее телом, услышать ее стон, меня волнует, как она льнет ко мне, доверяет мне, нуждается во мне. Раньше никто во мне не нуждался, потому что я никого не подпускал к себе так близко.

Калли

Я танцую под дождем, будто так и надо. Холодно, но я чувствую себя прекрасно, потому что это мой выбор. Я кружусь, и ко мне подходит Кайден. В его глазах – испуг и желание. Этот взгляд страшит и возбуждает меня. Не знаю, готова ли я к тому, что таится по другую сторону этого взгляда, но мне хочется узнать.

Кайден берет в ладони мое лицо и целует меня, долго и прочувствованно, будто запоминает каждую секунду. Это совершенный поцелуй, я притворяюсь, что он первый в моей жизни, и целую Кайдена в ответ так, как мне нравится.

Он поднимает меня, не отрывая рта от моих губ, и несет в свою комнату.

Я держусь за него и говорю себе, что на этот раз смогу продвинуться дальше, что мне нужно просто довериться ему.

Кайдену как-то удается открыть дверь, не опуская меня на пол. Пошатываясь, он заходит внутрь и запирает ее, отпихивает что-то с дороги и смеется, продолжая целовать меня, а это «что-то» с глухим стуком ударяется об стену. Я ставлю ноги на пол, а Кайден забирается рукой мне под рубашку. Ладонь у него холоднющая. Провожу пальцами по его мокрым волосам, по широким плечам, спускаю руку к рифленому животу.

От моего прикосновения он морщится, и я убираю руку.

– Прости.

Кайден моргает, закидывает руки за спину, стягивает через голову рубашку и бросает ее на пол. Однажды я уже видела его без рубашки – в домике у бассейна. Но теперь ситуация совсем другая. При свете отчетливо виден каждый белесый шрам – большой и маленький – на его крепкой груди, на руках, на животе. Некоторые шрамы не больше моих ногтей, другие покрупнее, и есть один огромный – он пересекает весь торс.