Книга Газпром. Новое русское оружие - Михаил Зыгарь

Вскоре Владимир Путин еще раз пытался показать Европе, что несложившиеся отношения можно склеить.

В декабре 2006 года российский президент в ходе визита в Германию предложил Ангеле Меркель не только переориентацию почти всего (до 55 миллиардов кубометров из 70 возможных) газа Штокмана на Германию, но и «энергетический пакт». Фактически Германии предлагалось стать европейским центром дистрибуции газа: Газпром должен был поставлять газ, Германия – распределять и продавать. Ангела Меркель вежливо согласилась принять газ, но об «энергетическом пакте» не было сказано уже ни слова. Зато спустя месяц Ангела Меркель договорилась о создании энергоальянса с Францией – но без России.

Любовь между Европой и Газпромом закончилась. В качестве плодов этой недолгого и скандального романа на руках у Газпрома остались едва начатый «Северный поток» да Герхард Шредер за 250 тысяч евро в год.

Проблема на дне

Все то время, пока Газпром и Западная Европа выясняли отношения, внимания на Восточную Европу почти никто не обращал. А тем не менее Польша и страны Балтии продолжали активно выступать против проекта «Северного потока», заявляя, что на дне Балтийского моря имеются захоронения химического оружия, оставшиеся там еще с Первой мировой войны. Их реплики, в общем-то, никого не пугали. Но потом неожиданная помощь противникам «Северного потока» пришла со стороны Москвы.

Один из самых ощутимых ударов по реализации проекта «Северный поток» удалось нанести самой маленькой из прибалтийских стран – Эстонии. Летом 2007 года эстонские власти не дали согласие на то, чтобы труба проходила в эстонских территориальных водах.

Другого ответа от эстонских властей было трудно ожидать – Россия сама едва ли не вынудила ее отказать. Как нарочно, буквально за месяц до принятия Таллином это важного для Газпрома решения, между Россией и Эстонией разразился грандиозный конфликт.

Еще в 2006 году в Таллине стали предлагать перенести памятник советскому воину-освободителю (так называемого Бронзового солдата) с одной из центральных площадей города на мемориальное кладбище. Проблема обсуждалась целый год, который оказался в Эстонии предвыборным – одни партии пошли на выборы под лозунгом переноса Бронзового солдата, другие (ориентирующиеся на русскоязычных) – выступали против.

Выборы прошли: те, кто хотели передвинуть памятник, победили. И вскоре они начали реализовывать свои планы.

Вот тут-то стали происходить странные вещи. В России перенос Бронзового солдата вдруг вызвал колоссальный резонанс – намного больший, чем в свое время снос Берлинской стены или памятника Феликсу Дзержинскому на Лубянской площади. Больше пятнадцати лет российская общественность совершенно не интересовалась событиями в сопредельных республиках – тем более в не входящей в СНГ Прибалтике. Но в апреле 2007 года российские телеканалы вдруг обратили все свое внимание на Эстонию, а подразделение администрации президента РФ, отвечающее за связи с соотечественниками, стало активно помогать русскоязычным организациям в Эстонии, в первую очередь радикальным.

26 апреля 2007 года, в тот день, когда памятник перенесли, начались события, которые напугали многих европейцев едва ли не больше, чем предыдущие газовые конфликты. Сначала митинг противников переноса памятника в Таллине перерос в грандиозный ночной погром. А потом в Москве молодежная группировка «Наши» взяла в осаду эстонские посольство и консульство, а вместе с ними и целый квартал в центре российской столицы. Молодые люди несколько раз нападали на машину посла Марины Кальюранд и сожгли флаг на посольстве. Они взяли на себя контроль над всем кварталом: почти круглосуточно изводили громкой музыкой сотрудников посольства, а заодно и жителей близлежащих домов. Милиция равнодушно взирала на это со стороны.

Новости, передаваемые по российскому телевидению, напоминали военные сводки: создавалось впечатление, что переносом памятника из одного места в другое Эстония (самое маленькое из государств, граничащих с Россией как по площади, так и по численности населения) объявила России войну. Впервые Россия оказалась в состоянии прямого конфликта со страной, входящей в Евросоюз.

Страсти улеглись только к середине мая, уже после Дня Победы. С какой целью проводилась эта идеологическая кампания, так и осталось непонятным. Возможно, единственным ее последствием стал убыток в несколько миллиардов долларов, понесенный Газпромом. Поскольку вскоре после конфликта Эстония отказалась предоставить свое дно под «Северный поток». Любопытно, что почти все специализированные ведомства, опрошенные эстонским правительством, стараясь воздержаться от политики, рекомендовали дать добро на прокладку трубопровода. Однако благодаря Бронзовому солдату и шумихе вокруг него, сделка сорвалась, и Газпрому пришлось начинать переговоры с Финляндией о прокладке трубы по ее территориальным водам. Финское дно имеет более сложный ландшафт, кроме того, отказ Эстонии означал годовую задержку в начале строительства – Газпрому пришлось дожидаться следующего лета.

Свою роль в российско-эстонском конфликте сыграл и Герхард Шредер. Он, видимо, по просьбе своих российских партнеров был едва ли не единственным европейским политиком, который выступил с яростной критикой действий Таллина, заявив, что перенос Бронзового солдата противоречит всем мыслимым законам. Подобное заявление он сделал как раз накануне намеченного визита в Таллин, где должен был обсудить с премьером Андрусом Ансипом предстоящую прокладку трубы. Ансип в ответ от встречи демонстративно отказался, и переговоры так и не состоялись.

– Отказ Эстонии приведет, скорее всего, к задержке, а не к невозможности строительства. Проект будет реализован, – уверяет нас Буркхард Бергман.

Дети Газпрома

В офисе E.ON, совсем неподалеку от кабинета Бергмана, слышна русская речь.

– Это люди из Газпрома. Они часто приезжают к нам в Эссен на стажировку. У нас развитые программы обмена, – объясняют нам.

Всего в восьми минутах езды от Эссена находится Гельзенкирхен. Там «людей Газпрома» еще больше. По улицам города расхаживают добропорядочные немцы в футболках с гордой надписью Gazprom.

Гельзенкирхен – одно из немногих мест в Европе, где Газпром, наверное, искренне любят. Газпром является главным спонсором местной футбольной команды «Шальке 04».

– Ну, конечно, раньше мы тоже ничего не знали про Газпром. Думали, это русская мафия, – рассказывает директор отдела маркетинга футбольного клуба «Шальке 04» Андреас Штайнигер. – Но потом, когда они приехали сюда, мы поняли, что они нормальные бизнесмены, это прозрачная европейская компания, которая умеет работать.

– А почему Газпром из всех немецких футбольных клубов выбрал именно ваш?

Андреас смущенно улыбается и начинает пересказывать те слова, что говорят в таких случаях менеджеры Газпрома:

– Ну, Газпрому близки наши ценности, те традиции, которыми сильна наша команда. Мы больше всего ценим трудолюбие. Гельзенкирхен – это город шахтеров, и в начале века, когда клуб только создавался, в футбольной команде играли горняки. Мы с утра до вечера работаем, добываем уголь. Газпром – добывает газ. Именно поэтому они нас и выбрали.