Книга Наполеон. Последняя любовь - Томас Костейн

Наполеон не произнес ни слова до конца трапезы, но когда все было закончено, он громко сказал: «Прекрасно!» — давая понять, что он счастлив, что все наконец закончено.

Наполеон принял участие только в одном обсуждении, когда речь зашла о любовном романе. Как могут начаться романтические отношения между людьми? Мужчинам не очень нравился выбор темы, и в дискуссии участвовали две дамы. Мадам Бертран считала, что тут бывают затронуты духовные ценности, родство душ и общих интересов. Мадам Монтолон держалась другого мнения. Она считала, что романтические отношения начинаются с сияния глаз, игривой нотки в голосе и даже мелькания стройной ножки.

— Вы обе забыли настоящую причину, — заявил Наполеон, которому надоело слушать их рассуждения. — Близость…

— Близость, сир? — засверкала темными глазками мадам Монтолон.

— Конечно. Большинство мужчин женятся, особенно не утруждая себя поиском, и думают, что нашли в ней все, о чем вы говорили, дражайшая Альбина. Если бы я оставался в Марселе, я обязательно женился бы на моей милейшей малышке Дезире Клери и какое-то время был бы с ней счастлив, а потом нашел бы кого-то еще. Я уехал бы по службе в другое место, а она увлеклась бы этим простаком, за которого она впоследствии вышла замуж. Ей повезло! Теперь она станет королевой Швеции, когда Бернадот займет трон, вместо того, чтобы жить со мной в этомкоровнике!

Мадам Монтолон призадумалась.

— Сир, я уверена, что вы правы.

Мадам Бертран ничего не произнесла, хотя она исподлобья взглянула на Наполеона, а потом на милейшую Альбину, как бы желая сказать: «Мы уже видели, к чему приводит близость».

Наполеон встал из-за стола, коснувшись рукой плеча, резко и крепко сжав плечо Бертрана.

— Я все обдумал! — шепнул он ему. — Пока я тут сидел, до меня дошли последние детали. Да, Бертран, я все обдумал! — у него засверкали глаза. — Я отправляюсь в кабинет и больше сюда не вернусь. Приходите ко мне через полчаса.

Остальные члены компании перешли в гостиную, но Наполеон заметил, что мадам Монтолон осталась и всем видом показывала, что хочет с ним поговорить.

— Мадам, вы что-то хотите сказать?

— Да, сир. Вы со мной не разговаривали уже шесть дней. Я что-нибудь сделала, что вас обидело?

— Конечно, нет. Я просто очень занят работой.

— Но разве вы меня не видели сегодня днем?

— Сегодня днем? Нет. Я никого не видел.

— Но, сир, я осмелилась войти в кабинет. Дверь была открыта, и я видела, как вы расхаживали взад и вперед по кабинету.

У нее был маленький ротик, его часто сравнивали с розовым бутоном. Губки мадам Монтолон начали дрожать.

— Сир, я уверена, что вы на меня взглянули несколько раз. Но вы не сделали никакого знака и я… я поняла, что вы не желаете говорить со мной и потом… я ушла.

— Простите. Действительно, я видел какую-то фигуру в кабинете, но не понял, что это были вы.

Мадам Монтолон с трудом удерживалась от рыданий.

— Сир, мне очень грустно, и я несчастлива. Неужели я каким-то образом вас обидела? Вы так скоро забыли о том, чем мы были друг для друга.

Было ясно, что Наполеон вовсе не желал продолжать разговор.

— Нет никакой необходимости требовать объяснений. Да, разве они так уж необходимы? Вы меня не обидели, и я ничего не забыл. Все. Вам достаточно?

— Сир, разве вам непонятно, почему я так несчастлива? Если на вас не обращают внимания — это удар по вашей гордости. Интересно, что вы подумали, кто это был? Один из слуг? Привидение? Я уверена, что если бы это была эта болтливая девчонка, вы бы ее сразу узнали.

— О, если бы это была Бетси-и, все было бы по-иному. Она просто вошла бы в кабинет.

— Я уверена, что она именно так бы и сделала, и еще я знаю, что вы были бы не против.

— Она всего лишь ребенок.

— Только если принять во внимание ее годы. — Она наклонилась вперед и коснулась рукой его рукава. — Разве вам не понятно? Если бы там было это дитя, вы бы перестали шагать взад и вперед. Вы начали бы с ней беседовать. Я понимаю, что нарушаю правила и задерживаю вас, но прошу вас, давайте обсудим создавшуюся ситуацию. Если я вам надоела, пожалуйста, пожалуйста, скажите мне об этом. В таком случае я попрошу мужа, чтобы он добился перевода во Францию, и вам не нужно будет терпеть мое присутствие.

Наполеон взглянул ей в лицо. Оно было хорошеньким, несмотря на мучившие ее сомнения. Внезапно он улыбнулся.

— Мы не станем говорить об этом сегодня. Я должен работать до рассвета. Позже мы все обсудим. Возможно, завтра. Моя дорогая Альбина, вы все преувеличиваете и не должны думать о возвращении во Францию. Мне нужны вы и ваш муж здесь. Вы мне верите?

Он снова улыбнулся и, обняв женщину, начал подталкивать ее к двери в гостиную.

— Идите и улыбайтесь. Никто не должен подозревать, что между нами только что была сцена. Все готовы вцепиться зубами в любой кусок сплетни.

Дама наклонила голову, чтобы коснуться щекой его руки.

— О, сир! Вы верите в то, что говорили сегодня за обедом… о близости? Когда вы это сказали, я поняла… что у меня существует надежда.

Наполеон опустил руку и легонько ущипнул Альбину.

— Мы рассуждали о соблазнах. Не беспокойтесь… У вас их предостаточно.

Глава четвертая

1

Наполеон был готов к работе к тому времени, когда у него в кабинете появился Бертран. Он приказал зажечь две свечи и приготовить полдюжины. На столе лежала стопка бумаги и перо. Он также выбрал бисквиты из большой коробки и положил их рядом.

— Садитесь, маршал. Я вам сказал, что продумал свой план. Нам придется работать всю ночь. Я ничего не могу доверить моим помощникам и родственникам. Жозеф станет все затягивать и принимать только неправильные решения, и поэтому ему ничего лучше не доверять. У аббата трезвый ум, но на все, что он предложит, наложит вето мой братец. Поэтому придется все решать самому и заранее. Следует подробно рассмотреть все детали. До того, как начать, мне нужно подробно рассказать вам о моем плане. Вы будете знать все, что я намереваюсь сделать.

Бертран поклонился.

— Почту за честь, сир.

— Первое. Вам известно, что в руках разных банкиров Европы хранятся для меня крупные суммы денег. Я пошлю доверенность, чтобы в руках аббата Форса скопились большие суммы. Очень большие. — Они будут потрачены на то, чтобы организовать новую крупную судоходную компанию в Америке, которая будет действовать между Нью-Йорком и Востоком. Я предлагаю название: Нью-Йорк-Бомбей. Вы меня поддерживаете?

— Хорошее название, сир.

— Наш остров лежит посредине между этими двумя большими портами. Если наладить активную связь между Нью-Йорком и Востоком, остров Святой Елены станет «перекрестком» всей линии. Но это дело будущего.