Книга Игры Высоких - Дмитрий Курмаев

– Как же так получилось, Андрей? – тихо произнесла Элизабет. – Ведь я предупреждала тебя. Ты нашел книгу, я знаю. Ты видел. Почему?

– Что «почему»? – Комков сделал большой глоток сока. – О чем вы. Светлая Госпожа?

– Почему ты ушел с ней? Почему ты выбрал Темную Богиню?! – Элизабет наклонилась к нему через стол.

– А у меня был выбор? Я сначала влюбился, потом узнал – в кого.

– Ты прав, выбора не было, – согласилась Элизабет. – Первый зов ты отверг, и Темная заинтересовалась. Решила посмотреть на тебя лично и…

– Что «и», Светлая Госпожа? Теперь я игрушка, да?

– Да, игрушка, – безжалостно сказала Светлая Госпожа. – Ты, солдат, стал постельной игрушкой, единственное предназначение которой – ублажать свою Госпожу. Тебе нравится?

Андрей не знал, что ответить. Элизабет била точно. Он любит Эллинэ, но быть игрушкой…

Элизабет накрыла его руку своею ладонью. Она гипнотизировала его своим взглядом, как удав кролика.

– Я могу предложить тебе выбор. Прямо сейчас. Я знаю, тебе наговорили про меня много страшилок, но так и должно было быть. На моем Острове ты тоже не услышал бы ничего хорошего о Темной Богине. Решать тебе.

– И что вы хотите мне предложить, Светлая Госпожа? – поинтересовался Комков.

– Свободу. Настоящую свободу. Ты сможешь вернуться. В свой мир, домой. К своим друзьям, к своей незаконченной войне.

– Вернуться… – медленно проговорил Комков.

Всего несколько дней и ночей на Острове сделали тот, прежний мир несбыточно далеким. У него закружилась голова. Он сидел в беседке, в тенистом парке, в обществе красивой и очень опасной женщины, а видел суетливые потоки машин, снег и солнце, коробки домов, лицо матери, друзей, слышал их голоса… Он помнил улыбку брата, его руки, которые поддерживали его, когда он первый раз тянул подбородок к перекладине самодельного турника. «Давай, давай! Солдат должен состоять из одних мышц и жил, для жира нет места. Так папа говорит». Помнил мелькание кустов, тяжелое дыхание, мерный топот ног, голос старшины: «Подтянись!» А вот война… Ее не хотелось помнить. Память избирательна. Хорошее вспоминается легче, чаще.

– И… какова же цена? – спросил Комков после долгого молчания.

Элизабет откинулась в кресле и посмотрела на Комкова с каким-то новым интересом.

– Ты умный мальчик, Андрей… Я это поняла еще там, в поселке… У всего есть цена, ты прав.

Некоторое время Элизабет молчала.

– Ты любишь ее, я знаю. Если я своей магией никак не могу сломать тебя, то объяснение этому только одно. Ты в самом деле ее любишь. Это и есть цена, Андрей.

– Что? – не понял Комков.

– Ее любовь. Вот цена твоей свободы и возвращения. Понимаешь? Ты должен будешь забыть ее. Забыть, как сон. Отказаться от нее. Готов ты заплатить такую цену?

Комков невесело усмехнулся. Темная Богиня, ее любовь и ужас заслонили собой все. Он сможет вернуться… Но… на что ему тот мир, если в нем не будет Ее? Пусть он игрушка. Пусть он хоть пугало огородное. Но он не оставит Эллинэ. Никогда.

– Вижу, что нет… – задумчиво сказала Элизабет.

– Нет, – согласился Андрей. – А что на второе?

– На второе? – нахмурилась Элизабет.

– Вы предлагали выбор, Светлая Госпожа. Какова альтернатива обещанной свободе?

– Что ж… Поговорим об альтернативе. Знаешь, Андрей, я никогда и никому не грозила, считаю это пустым сотрясением воздуха. Но ты достоин моих угроз.

Теперь на Комкова смотрела совсем другая Элизабет.

– Ты придешь ко мне, Андрей. Сам. Ты узнаешь много нового – о любви, о боли… И ты станешь моей игрушкой. Добровольно. И это будет скоро. Очень скоро… Это и есть альтернатива. Третьего, Андрей, не дано.

Элизабет с милой улыбкой встала, походя потрепала его по щеке, словно любимую собачку, и ушла.

Кора появилась, едва затих удаляющийся перестук каблучков. Двигалась она немного замедленно и временами чуть морщилась.

– Ну и стерва, – сказала она, осторожно опускаясь напротив Комкова. – А ты молодец, парень. Первый раз вижу самца, который не потек перед этой тварью.

– Спасибо, – скромно отозвался Андрей. Он обратил внимание, что вырос в глазах амазонки от «игрушки» до «парня». – Ты успела подслушать?

– Конечно, почти все. – Кора провела рукой по щеке, на ладони осталась кровь. Она с ненавистью глянула на колючие кусты неподалеку от беседки. – Черт, болит как… Изодралась вся, пока лезла.

– На балу она устроит какую-то знатную гадость. Это к бабке не ходи, – сказал Комков.

– Что? К какой бабке? – Кора уставилась на него с недоумением. – А-а-а! Поняла, поговорка такая… Насчет гадости ты прав… Знать бы только, что именно.

– Много вариантов? – Комков чувствовал себя отнюдь не героически. Лиза не та девушка, что бросает слова на ветер.

– Хватает… Фантазия у нее богатая. Если бы тебя хотели просто убить – нет ничего проще. Спровоцировать на балу вызов по всем правилам – и все. Измененного Верного тебе не одолеть. Ты парень шустрый, но никаких шансов. И Госпожа не сможет помочь: если все по правилам, поединок священен. Однако ты нужен ей живой и теплый. Что гораздо хуже.

– Звучит оптимистично, – пробормотал Андрей. – Что она может сделать?

– Если бы знать! – хмыкнула Кора. – Она сказала, что ты придешь к ней добровольно.

– Не хочу я к ней! – Андрей сделал испуганное лицо, и это у него хорошо получилось.

– А кто хочет… Наша Госпожа по сравнению с нею – просто душка. Если что не так – убьет, но безо всяких вывертов. А эта…

Нечто подобное Андрей уже слышал от Сархена.

– Одного не могу понять: к чему все это? На что я ей сдался? – спросил Комков. – Самый обыкновенный солдат, каких много.

– Все просто, Андрей, – сказала Кора. – Любовь. В этом все дело. Настоящая любовь редка, как бриллиант в пустой породе, особенно среди Высоких. У Светлой Госпожи никогда не было любви, только похоть и игрушки. А тут – ты. У сестры есть любовь, а у нее нет. Обидно.

– И только-то? Любовь – это, конечно, прекрасно, но…

– Не только. Любовь делает человека сильнее, лучше. А уж что она творит с Высокими… Госпожа сейчас сама на себя не похожа. Причем в лучшую сторону. К тому же если она родит от тебя – станет Великой Матерью. Это тоже нельзя сбрасывать со счетов.

– Вопрос престолонаследия?

– Ага, – сказала Кора. Она голодными глазами смотрела на столик. – Есть хочется. Я пожую, ладно?

Комков кивнул.

– Слушай, Кора, а ты разве не Высокая?

Та поперхнулась, торопливо прожевала кусок хлеба и рассмеялась.