Книга Доминион - Стивен Сэвил

Я вернусь за мясом, чародей, — пообещал демон.

По подбородку его струйкой бежали остатки души. Существо дочиста облизало когти и, причмокнув, сглотнуло слюну.

Невин Кантор инстинктивно сделал шаг вперед. Взгляд ненаевшегося демона тут же метнулся к серебряной нити. Кантор резко отшатнулся — пальцы его ноги только что едва не заступили за защитный круг.

Ах-х-х, это ведь так просто, чародей.

— Не совсем. Женщина исчезла, да?

Ни следа ее сущности не осталось в бренной оболочке.

— Хорошо, тогда твоя работа здесь окончена, дух ветров, убирайся! — Колдун хлопнул в ладоши и остался один на один с трупом, лишь серная вонь по-прежнему висела в воздухе.

Теперь требовалось действовать быстро, связав пустой сосуд с собой, чтобы он избежал тления и распада, уже угнездившихся в теле после изгнания бессмертной души.

Вскоре у Кантора будет куда сбежать, если планы его хозяина провалятся.

Глава 17 Покажись, ваше мертвейшество

Столица Империи, Альтдорф

Рождение нового года

Волк вошел в столицу в сумерках. Йерек двигался по темным улицам бесшумно, с грацией хищника. Много времени прошло с тех пор, как он в последний раз гулял среди живых — человеком. Да, очень много — целая жизнь.

Горожане теперь стали осторожными, они то и дело озирались, бросая через плечо подозрительные взгляды, перебегая от тени к еще более глубокой тени, от двери до двери, ожидая, что когти и зубы смерти в любой момент вопьются в них, утащат и раздерут их плоть. Этот новый мир создала война фон Карштайна.

Люди понятия не имели о том, что Волк способен влезть в человеческую шкуру, что монстр может ходить среди них незамеченным, выглядя для всех и каждого точно таким же, как и любой горожанин. Волк не получал удовольствия от обмана.

Йерек толкнул дверь «Горбатой карги» и вошел в пивную.

Никто не оглянулся. Никто не крикнул: «Злодей!»

Облизнув губы, Волк подозвал служанку и заказал пинту пива.

Он вручил девушке потертый шиллинг и присел у огня, привлеченный теплом.

Йерек не знал, откуда начать. По справедливости, после сокрушительного провала Питера в Нулне, ему следовало вернуться в Дракенхоф. Он этого не сделал. Он пришел в Альтдорф, город шпилей, в поисках перстня фон Карштайна. Мысль о кольце превратилась в одержимость, в болезнь. Волк полагал, что если он может найти потерянное, то на это способен и любой другой, а этого он позволить не мог. Значит, именно он обязан отыскать кольцо и уничтожить его.

Только это оказалось не так-то просто.

Последний огонек человечности в Волке мог и хотел вдребезги разбить обещание господства, таящееся в перстне, но слабое мерцание этой искры — ничто против голода проклятого зверя в нем. Зверь жаждет владычества. Слово «наследство» глодало Йерека изнутри, распаляло его, подобно лютому голоду. Он желал избавить мир от кольца — и все же стремился завладеть им.

Каждый день зверь становился сильнее, требуя своего права на вечность.

Скоро он уже не сможет отвергать тварь, и тогда Йерек будет проклят навсегда.

Он грелся у камина.

Пивная «Горбатая карга» была набита битком, женщины с игривыми улыбками обслуживали длинные столы, мужчины, распустив завязки на кошельках, сорили шиллингами и пфеннигами, словно думали, что завтра не придет никогда, — да и кто обвинил бы их в эти смутные времена? Пусть наслаждаются когда и где получится.

Подвыпившие мужчины, ссутулившись над шатким столиком, играли в бабки. Они ругались, монеты переходили из рук в руки, но выигрыш ли, проигрыш — пьянчуг будто и не волновало. Они хохотали, болтали о жизни и любви, дергали пробегающих мимо служанок за юбки, а то и пощипывали за мягкие места. Йерека радовал вид этой простой компании.

Бесчисленные разговоры велись вокруг него. Волк прикрыл глаза и позволил чужой болтовне омывать себя. Слышал он лишь обрывки. Тень вампиров висела слишком низко над городом. Большинство тем касались зла войны и порчи, а также личных невзгод в трудные времена. Люди не забыли о резне в соборе сигмаритов. Эти ужасы после стольких лет, отделяющих войну и гибель Влада фон Карштайна от рук Вильгельма Третьего, стали сейчас даже реальнее.

Поразительно, как люди умеют справляться с трагедиями. Они способны отмахнуться от истребления тысяч, но будут скорбеть о единицах. В этом смысле они очень похожи на других детей природы, стадных животных, ставящих благополучие стаи выше благополучия каждого в отдельности. Десятки тысяч задохнулись в кулаке графа-вампира от голода и лишений, но помнят не о них, а о тех, кого сгубили более жестокие убийцы — сталь и клыки.

В разговорах почти не упоминалось самопожертвование верховного теогониста. Жрецы, возможно, и хотели бы канонизировать его, но простолюдины уже начали забывать о героической гибели священнослужителя. Вот и еще одно чудесное человеческое качество — короткая память.

Сколько лет прошло с тех пор, как он, дерзкий и непокорный, стоял на городской стене? Наверняка не так уж и много, чтобы его мужество обратилось в ничто?

Йерек поймал себя на том, что размышляет о людях с точки зрения зверя, которым стал, а не человека, которым был. Годы идут, годы летят. Люди не забывают — они отодвигают от себя прошлое, другие трагедии валятся на их головы, и постепенно фон Карштайн превращается в монстра из мрачных, но минувших времен. Последнее чудо рода людского — способность двигаться дальше.

Конечно, это чудо одновременно и проклятие, порожденное мимолетностью их жизней. Вторая жизнь открыла Волку такие перспективы, каких он никогда не видывал и не понимал прежде.

Он сомневался, что кому-нибудь тут известно место упокоения его родителя. Йереку казалось, что даже теперь их что-то связывает и он сам ощутит Влада, пусть и в шести футах под землей, и источенного червями. Но он ничего не чувствовал.

Волк откинулся на спинку стула и попытался мыслить как сигмарит. Как жрецы поступили бы со злом, которое не постигают? Священный огонь? Ритуальное очищение? Или они приставили бы своего благословенного Сигмара присматривать за демоном — даже в смерти?

А почему бы и нет? Йерек улыбнулся про себя. Учитывая склад ума жрецов, вполне очевидно, что они сделали с бренными останками вампира. Они их сожгли, а где лучше всего похоронить чудовище? Ну конечно, под пристальным надзором человека, убившего его!

Он был уверен, что прав. Это ведь так по-сигмаритски — покрыть тьму светом, подавляя и устраняя мрак.

Теперь он знал, где найдет фон Карштайна. И, куда важнее, знал, где найдет кольцо, наделявшее вампира немыслимой силой восстановления: в земле, под могилой священнослужителя.

Йерек поднес кружку к губам и стал жадно пить, воображая, что на самом деле чувствует горьковатый и терпкий вкус пива, льющегося в его глотку.