Книга Пираты Карибского моря. На странных берегах - Тим Пауэрс

Хотя Харвуд и выразил протест, когда судно замедлило ход, теперь он снова молча таращился в свой ящик. Галеон превратился в маленькое белое пятнышко на горизонте.

— Когда я сказал: займи чем-нибудь экипаж, — начал было Дэвис, — я вовсе...

— Да, конечно. — Шэнди потер опаленную бородку и, облокотившись на туго натянутый канат, вопросительно посмотрел на Дэвиса. — Ты скажи мне, зачем? Чтобы никто не заметил отсутствия кильватерной струи?

— Лишь отчасти. Но самое главное, я не хотел, чтобы кто-нибудь пригляделся к корме испанца и прочитал название. Это «Плачущая Богоматерь», — сказал он задумчиво. — Ты, может, и не слышал о ней, но добрая половина экипажа наверняка знает эту историю. Галеон перевозил золото из Веракруса и встретился, на свое несчастье, с английским капером «Шарлотта Бейли». Пара англичан уцелела, они обо всем и рассказали. Упорное морское сражение длилось четыре часа и кончилось тем, что оба корабля пошли ко дну. — Он посмотрел на Шэнди. — Это случилось в 1630 году.

Шэнди заморгал.

— Почти сто лет назад!

— Верно. Ты знаешь что-нибудь о том, как вызывать привидения?

— Понятия не имею. Но если события будут разворачиваться и дальше таким образом, не удивлюсь, если я быстрее поднаторею в магии, чем научусь управлять кораблем.

— Ясно. Сам я не такой уж знаток, но одно знаю твердо: сделать это чертовски трудно. Даже просто вызвать туманный призрак, и то требуется огромная сверхъестественная сила. — Он кивнул на горизонт. — А там, смотри, кто-то поднял со дна «Сеньору» целиком, с парусами, реями, краской, да и командой, судя по тому, как корабль маневрирует — и все это при свете дня.

— Думаешь, Лео Френд?..

— Да, мне так сдается, только не пойму: с какой стати?

Шэнди скосил глаза на Харвуда.

— Боюсь, мы скоро узнаем это на своей шкуре.

«И надеюсь, — подумал Шэнди, — что все это время Лео Френд был слишком занят, убивая одного за другим членов экипажа и вызывая призрачный корабль, чтобы досаждать своим вниманием Бет Харвуд».

17

Бет сидела, забившись в угол каюты, и из своего укрытия смотрела, как церемонно к ней приближается Лео Френд. Его грузная фигура то появлялась, то исчезала, потому что дверь за собой он закрыл, и единственным источником света служило маленькое оконце наверху; кусочек голубого неба светлел и темнел в такт с дыханием толстяка.

Она проснулась на рассвете и обнаружила, что спускается по песчаному склону к лодке, которая покачивалась на мелководье. Когда она увидела сидевшего в ней и ухмылявшегося Лео Френда, то сделала попытку остановиться, но тщетно. Тогда она попыталась свернуть в сторону, но и это оказалось впустую. Она даже не сумела замедлить шаг, вошла в ледяную воду и взобралась в лодку. Бет попробовала заговорить, однако и голос не повиновался ей, она даже не могла открыть рта. Лодка понеслась туда, где вырисовывался смутный силуэт «Громогласного Кармайкла». Путешествие до корабля заняло не больше минуты. Френд даже не прикоснулся к веслам, а Бет так и не смогла пошевелиться.

Но это все произошло несколько часов назад. С тех пор она сумела достаточно восстановить контроль над своими действиями, чтобы забиться в этот темный угол и, услышав стоны умирающих матросов, заткнуть уши. И теперь она настороженно следила за приближающимся Лео Френдом, мысленно прикидывая, куда она может впиться ногтями, вонзить зубы, и в то же время стараясь воспротивиться отвратительной марионеточной беспомощности, вызванной колдовством.

Но все оказалось тщетным. Мгновением позже ее тело поднялось само по себе. Бет оказалась в очень неудобной позе, которую никогда бы не приняла добровольно. Руки ее взметнулись вперед и вверх, но совсем не для того, чтобы сохранить равновесие: она не могла упасть так же, как не могла упасть мачта корабля в полной оснастке.

Лео Френд тоже протянул вперед руки, и она поняла, что он заставил ее принять такую позу, чтобы она обняла его. Его нижняя слюнявая губа подрагивала, а свет на потолке все мигал с ужасающей частотой. И когда он шагнул в ее объятия, она ощутила, как руки ее обхватили жирную спину, и в следующий миг он впился в ее губы. От него разило одеколоном, потом и леденцами. Одной рукой он неумело шарил по ее груди. На какое-то мгновение Бет все же удалось закрыть глаза и стиснуть губы. Френд прервал свой поцелуй, и она услышала, как он страстно шепчет какое-то слово снова и снова. Она открыла глаза и заморгала в изумлении. Мигающее оконце, корабельная каюта, все куда-то исчезло. Они стояли на вязаном половике посреди типичной английской спальни. В комнате воняло тушеной капустой. Бет попыталась оттолкнуть Френда, и хотя у нее ничего не получилось, ей удалось увидеть свое отражение в зеркале. На ее толстом теле мешком висело черное платье, голова была седа. И только теперь она расслышала, что же такое он шепчет.

— О мамочка! О мамочка! — жарко дышал он в ее шею. — О мамочка, мамочка, мамочка!

И когда она вдруг сообразила, что при этом он лихорадочно трется о нее бедрами, ее стошнило.

Полминуты спустя Лео Френд, пунцово-багровый, нервно мерил шагами полубак.

«Ошибки — это такая штука, что из них следует извлекать уроки, — наставлял он самого себя, оттирая шелковым платком оторочку запачканного камзола. — И этот случай в каюте меня точно кое-чему научил. Мне просто надо подождать совсем немного, расслабиться и успокоиться, чтобы воспользоваться всей магической силой, которой я теперь обладаю, не упуская из виду ни одной детали, и тогда все будет хорошо. И тогда, — подумал он, оглядываясь на дверь каюты, которую предусмотрительно запер на засов снаружи, — и тогда посмотрим, кто еще от кого будет бегать».

Он несколько раз глубоко вздохнул и выдохнул, успокаиваясь, остановившись на этом решении. Он оглядел полубак до неузнаваемости изменившегося «Кармайкла» и, приглядевшись к своей новой команде, решил, что выглядит она куда как более вяло, чем в те первые минуты, когда он создал их несколько часов назад. Они казались более бледными, более опухшими и все время клонили головы набок, словно прислушивались к чему-то далекому, глядя на север с выражением страха, который явно читался на их мертвых лицах.

Лео Френд остановился.

— Эй, ты, в чем дело? — рявкнул он на одного. — Ты что, боишься Тэтча? Боишься, что он явится и выпустит твои холодные кишки? Или Харвуд погонится за своей дд-до... чертовкой? У меня больше сил, чем у любого из них, не трусь.

Но тот, к кому он обратился, казалось, не слышал. Держа канат, он продолжал выворачивать голову назад и так напряг шею, что та лопнула. Из глотки донеслось приглушенное шипение, казалось, он повизгивает от страха.

Паническое состояние, в котором пребывал экипаж мертвецов, оказалось заразительно, несмотря на его уверенность в себе. Френд поднялся по трапу на ют — левитация все еще оставалась для него нова — и принялся всматриваться в даль за кормой.

Вначале ему показалось, что их преследует корабль Тэтча «Месть королевы Анны», и его пухлые губы скривились в жестокой усмешке. Но она тут же исчезла, когда до него дошло, что этого корабля он никогда раньше не видел. Тот был шире, выкрашен красно-белыми квадратами... и не слишком ли быстро он догонял «Кармайкл»? Разве могут корабли двигаться так плавно и разве не вспарывают волну носом, поднимая брызги?