Книга Пуля убеждает с лету - Илья Деревянко

– Они… они самостоятельно залезли в печь! – донесся изнутри дрожащий, испуганный голос моего начальника.

«И даже заслонку задвинуть ухитрились», – хотел добавить я. Совсем как тогда, в 2004-м, но… не успел. В уши врезался настырный, требовательный писк. Все вокруг заколебалось, развалилось на куски. Затем вовсе пропало, и я открыл глаза.

В незашторенное окно светило утреннее солнце. Электронный календарь на стенных часах показывал 2 января 2008 года. А на тумбочке, рядом с кроватью, пищал по нарастающей прибор связи.

– На приеме, – взяв его в руки, сипло отозвался я.

– Вставайте, Дмитрий Олегович. С огромным сожалением вынужден прервать ваш недельный отпуск, – прозвучал в мембране вежливый голос Нелюбина. – Вместе с генерал-майором Рябовым мы ждем вас в моем кабинете на Лукьянке. Машину за вами прислать?

– Не надо, В Н-ске, как обычно, пробки, – покосившись на часы, просипел я. – На метро быстрее доберусь.

– Дело ваше. – Борис Иванович дал отбой.

– Ох-хо-хо-о-о-о-о, – с кряхтением вылез из постели я и поплелся в ванную. Голова разламывалась по швам, а тело было ватным, непослушным, будто с тяжелого похмелья. Хотя с лета 2006-го я ни капли в рот не брал! Так я просыпался уже третий день подряд – с самого начала отпуска. Кроме того, постоянно ныли старые раны, раньше почти не напоминавшие о себе.

«Живой труп. Вылитый! Разве что не воняет. Пока, – глядя на землистую физиономию в зеркале, угрюмо подумал я. – Однако бог не дает мне смерти. Бросить же работу я не могу. Не потому что негде устроиться на гражданке, а просто… лишний я там! Не приспособлен для мирной жизни! Значит, придется идти до конца, втихую принимая лимонник. Стимуляторы (не те, что продаются в аптеках, а наши, специальные), конечно, эффективнее. Но тогда информация просочится наверх. И все, приплыли! Подвергнут всестороннему медицинскому обследованию, выявят тысячу болячек и без разговоров засунут "в чулан". В смысле – на тихую кабинетную должность. А это для меня неприемлемо! Ладно, продержимся пока на лимоннике, а там… возможно, "финиш" наступит?!»…

Вот с такими «веселыми» мыслями я и отправился в то утро на встречу с начальством…

В кабинете Нелюбина на Лукьянской площади помимо Рябова присутствовали полковники Логачев и Ерохин. (Как выяснилось позже, последние двое пришли за три минуты до моего появления.) Оба генерала выглядели встревоженными, усталыми. Очевидно, провели бессонную ночь. В воздухе ощущалось гнетущее напряжение, как перед грозой.

– Итак, все в сборе, – пожав мне руку, констатировал Борис Иванович. – Приступим к делу. Полюбуйтесь! – он ткнул указкой в точку на стенной карте, жирно обведенную черным фломастером. – Город Белоярск, население свыше полутора миллионов человек, два крупнейших оборонных предприятия, три закрытых НИИ, часть РВСН[119]и бригада Внутренних войск, – генерал тяжело вздохнул, выдержал короткую паузу и продолжил: – Так вот, последние две недели там творятся, мягко говоря, странные вещи:

1. Наряд милиции ни с того ни с сего открывает огонь из автоматов по толпе прохожих. (Десять человек убиты наповал, пятнадцать ранены.) После чего скрывается в неизвестном направлении.

2. Командир бригады В.В. полковник Снежков вдруг поднимает часть «в ружье» и приказывает атаковать одно из оборонных предприятий. – Нелюбин налил в стакан воды из графина и залпом выпил.

– Атаковали? – лаконично осведомился Логачев.

– По счастью, нет! Снежкова остановила пуля замполита бригады подполковника Анохина. Обезвредив безумца, тот сразу принял командование частью и отменил сумасшедший приказ. Однако бывший комбриг не успокоился. Будучи смертельно раненым, он на последнем издыхании активировал на себе пояс шахида. В результате самого Снежкова разнесло на молекулы, погибли три находившихся поблизости офицера, а Анохин с тяжелейшими ранениями доставлен в реанимацию. В настоящий момент за его жизнь борются лучшие врачи города. И наконец, третье – под Новый год бесследно исчезают начальник местного УФСБ и два старших офицера РВСН. А теперь нам хотелось бы выслушать ваши соображения на сей счет. – Генерал откинулся на спинку стула и обвел нас троих пронзительным взглядом.

– Происки зарубежных «друзей», – проворчал Ерохин.

– При содействии «пятой колонны» в городе, – добавил Логачев.

– А мне это напоминает события давно минувших дней, – задумчиво молвил я.

– Конкретизируйте!!! – впился в меня Нелюбин горящими глазами.

– Декабрь 2004-го – дело «Унесенных ветром»[120]и май 2005-го – дело «Кукловодов»[121]. Естественно, не «один в один», но определенное сходство прослеживается. Кстати, организовали те события как раз зарубежные «друзья» при активном участии «пятой колонны».

– И мы с Владимиром Анатольевичем пришли к аналогичному мнению, – одобрительно кивнул Нелюбин. – Правда, в данном случае, как нам представляется, все гораздо сложнее, запутаннее и… чревато глобальной катастрофой в недалеком будущем!!! А посему слушайте приказ: сегодня же вечером полковники Корсаков и Логачев вылетают в командировку в Белоярск военно-транспортным самолетом. По прибытии на место вам обоим надлежит быстро разобраться в ситуации, выявить ключевых злодеев и… Впрочем, вас учить – только портить! Одновременно с вами в город тайно придет отряд спецназа под руководством полковника Ерохина и ваша, Петр Васильевич, спецкоманда. Как, кого и когда использовать – продумайте самостоятельно. Вопросы? Пожелания? Дополнения?

Вопросов не было. Зато пожеланий и дополнений оказалось множество. Так, Ерохин, не спеша, подробно перечислил, какое именно нужно его отряду материально-техническое обеспечение (сверх табельного), и попросил предоставить базу, неизвестную властям Белоярска, где временно разместятся спецназовцы. Затем выступил Логачев с похожими требованиями в области материально-технического обеспечения.

– Толково… правильно… очень разумно! – согласно кивал Борис Иванович, делая пометки в блокноте.

В свою очередь Рябов предложил несколько дополнительных технических новинок, о которых и не заикались мои товарищи. За что удостоился от них сдержанной, но сердечной благодарности.

Один я не принимал участия в беседе и, откинувшись на спинку стула, отрешенно смотрел в окно. Так продолжалось около сорока минут.

– Почему ты молчишь, Дмитрий? – обратился ко мне начальник Управления. – Тебе действительно ничего не надо?

– А-а-а?! – встрепенулся я.

Рябов терпеливо повторил вторую часть вопроса.

– Да вроде нет, – пожал плечами я, – все мое при мне, хотя… Вообще-то есть одна просьба. Лично к вам, Владимир Анатольевич.