Книга Свирепая справедливость - Уилбур Смит

Что он чувствует к ней? Приходится задать себе этот вопрос и попытаться ответить на него прямо. Но когда самолет приземлился, ответа у него по-прежнему не было, только перспектива новой встречи с ней чрезвычайно его радовала, и мысль о том, что она его сознательно использует и сможет отбросить его, когда исчезнет в нем необходимость, как она поступала с другими, вызывала чувство отчаяния. Он боялся ответа, который искал, и неожиданно вспомнил ее приглашение на остров, куда они могли бы сбежать вместе. И понял, что она страдает тем же страхом, и с дрожью предвидения гадал, не предопределено ли им уничтожить друг друга. В "Дорчестере" его ждали три отдельных послания от нее. Он позвонил сразу, как только вошел в номер.

- О, Питер! Я так беспокоилась. Где ты был? - И трудно было поверить, что ее тревога неискрення. Еще труднее было не радоваться, когда на следующий день, в полдень, она встретила его в аэропорту Де Голля встретила сама, а не просто послала шофера.

- Мне нужно было хоть на час сбежать из оффиса, - объяснила она, просунула руку ему под локоть и тесно прижалась. - Это ложь, конечно. Я приехала, потому что не могла еще час ждать встречи с тобой. - И хрипловато рассмеялась. - Я веду себя бесстыдно. Представляю себе, что ты обо мне думаешь!

Вечером в "Ла Пьер Бенит" был обед на восьмерых, потом театр. Французский язык Питера еще не дошел до Мольера, поэтому он с удовольствием незаметно наблюдал за Магдой, и на несколько часов ему удалось отогнать отвратительные вопросы, но во время полуночного возвращения в "Ла Пьер Бенит" он сделал очередной ход в сложной игре.

- Я не мог сказать тебе по телефону... - начал он в интимной темноте и тепле лимузина. - Ко мне обратились из "Атласа". Глава "Атласа" вызвал меня в Нью-Йорк. Там я был, когда ты звонила. Они тоже охотятся на Калифа.

Она вздохнула и просунула свою руку в его.

- Я ждала, когда ты расскажешь мне, Питер, - просто сказала она и снова вздохнула. - Я знала, что ты улетел в Америку, и у меня было ужасное предчувствие, что ты мне солжешь. Не знаю, что бы я тогда сделала. - И Питер почувствовал угрызения совести и в то же время встревожился: она знала о его полете в Нью-Йорк. Но откуда? И тут он вспомнил ее "источники".

- Расскажи, - сказала она, и он рассказал ей все, кроме того вопроса, который поставил Кингстон Паркер после ее имени. Пропущенные годы, связи с "Моссадом" и эти десять безымянных мужчин.

- Похоже, они не знают, что Калиф пользуется этим именем, - говорил Питер. - Но они совершенно уверены, что ты охотишься за ним и что для этой цели ты меня и наняла.

Они негромко обсуждали это, пока небольшая кавалькада машин двигалась в ночи, и позже, когда она пришла в его комнату, они продолжали разговаривать, держа друг друга. Они прошептались всю ночь, и Питер был поражен, что может действовать так естественно. Все сомнения испарялись, когда он оказывался с нею.

- Кингстон Паркер по-прежнему числит меня в составе "Атласа", объяснял Питер. - Я не отказался, не возражал. Мы хотим найти Калифа, и мое положение в "Атласе" может оказаться для этого полезным, я уверен.

- Согласна. "Атлас" может нам помочь, особенно теперь, когда они тоже знают о существовании Калифа.

На рассвете они любили друг друга, глубоко и удовлетворенно, а потом, сохраняя тайну, она до света выскользнула из его комнаты, но часом позже они снова встретились за завтраком в оранжерее.

Она налила ему кофе и указала на маленький пакет возле его тарелки.

- Мы не настолько скрытны, как думаем, cheri. - Она усмехнулась. Кое-кто знает, где ты проводишь ночи.

Он взвесил пакет в правой руке: размер 35-миллиметровой пленки, завернуто в коричневую бумагу, запечатано красным воском.

- Доставлено специальной срочной почтой вчера вечером. - Она разломала булочку на тарелке и улыбнулась ему своими зелеными чуть раскосыми глазами.

Адрес напечатан на приклеенном ярлычке, штемпель английский, отправлено из южного Лондона накануне утром.

И неожиданно Питера охватило ужасное предчувствие; приятно обставленную конату заполнило ощущение всепоглощающего зла.

- В чем дело, Питер? - В голосе ее звучала тревога.

- Ничего, - сказал он. - Ничего.

- Ты неожиданно смертельно побледнел. Ты уверен, что хорошо себя чувствуешь?

- Да. Все в порядке.

С помощью столового ножа он снял восковую печать и развернул коричневую бумагу.

Маленькая стеклянная бутылочка, заткнутая пробкой, заполненная чистой жидкостью. Какое-то предохраняющее средство, сразу понял он, спирт или формальдегид.

И в жидкости какой-то мягкий белый предмет.

- Что это? - спросила Магда.

Питер почувствовал приступ тошноты.

Предмет медленно повернулся, он свободно плавал в бутылочке, и на нем блеснула ярко-алая полоска.

- Мама разрешает тебе красить ногти, Мелисса-Джейн? - Он вспомнил собственный вопрос, когда увидел впервые алую краску на ее ногтях. Тот же самый цвет.

- Да, хотя, конечно, не в школе. Ты забываешь, что мне скоро четырнадцать, папочка.

Предмет в бутылочке - человеческий палец, Срезан на нижнем суставе, и консервирующая жидкость выбелила срез. Кожа сморщилась, как у утопленника. Только накрашенный ноготь не изменился, оставался веселым и праздничным.

Тошнота охватила Питера, подступила к самому горлу, он продолжал смотреть на маленькую бутылочку.

Телефон прозвонил трижды, прежде чем подняли трубку.

- Синтия Барроу. - Питер узнал голос своей бывшей жены, хотя он был изменен напряжением и горем.

- Синтия, это Питер.

- О, слава Богу, Питер. Я два дня пытаюсь найти тебя.

- В чем дело?

- Мелисса-Джейн с тобой, Питер?

- Нет. - Он почувствовал, как земля выскальзывает из-под ног.

- Она исчезла, Питер. Уже две ночи ее нет. Я схожу с ума.

- Ты известила полицию?

- Да, конечно. - В голосе слышались истерические нотки.

- Оставайся на месте, - сказал Питер. - Я немедленно лечу в Англию, если будут новости, оставляй мне сообщение в "Дорчестере". - Он быстро повесил трубку, чувствуя, что горе в любую минуту может сломить ее и он ничем не может помочь.

За столом стиля Людовик Х1У цвета золоченой бронзы сидела бледная напряженная Магда. Она ни о чем не спросила, вопрос был в ее огромных глазах на побелевшем лице.

Питеру не нужно было отвечать на этот вопрос. Он резко кивнул, потом снова набрал номер и, ожидая, не мог оторвать глаз от ужасного предмета в бутылочке, стоявшей в центре стола.

- Колина Нобла! - рявкнул Питер в телефон. - Передайте ему, что звонит генерал Страйд и что дело срочное.