Книга Князь Диодор - Николай Басов

– Что же получается, – отец Иона был все же недоволен, – что дети опаснее для взрослых и уже состоявшихся людей, чем… враги?

Князь ему не ответил, только посмотрел внимательно и чуть заметно вздохнул.

– Атеном, кто наследует королю Фалемоту Парскому?

– У него двое детей. Сын, принц и наследник трона Бальдур тет Вегетнот ди'Парс, и принцесса Никомея тет Вегетнот. Оба еще очень молоды, Бальдуру, кажется, едва перевалило за семнадцать, принцессе же не исполнилось и пятнадцати годов.

– И у них есть свои учителя, которые… – хотел о чем-то заметить Дерпен, но вопроса его Атеном не дождался, восточник умолк.

– У них те же воспитатели, что и у короля, кажется. Учителя, конечно, другие, но я бы не настаивал на подозрениях в отношении учителей. Они-то, как раз, как заметил князь, люди служивые, приходящие и премного обязанные королевской фамилии. В случае же смены власти, пусть Господь не попустит такого раньше времени, они снова вернутся к состоянию обывательскому и ничем не примечательному.

– Получается, что так, – кивнул князь. – Хотя, я все же думаю, мы проверим тех, кто еще остается при наследниках, но помнит детство нынешнего короля, помнит его принцем.

– А вот это, – сказал батюшка, – по-моему, и есть самое плохое. Потому что теперь ясно, оборотнем может стать каждый. Ведь не обязательно воспитываться или учиться вместе с королем… О том, каков он был, да и каким он стал ныне, можно, помимо прочего, еще и рассказать… – Батюшка грустно-прегрустно улыбнулся. – И даже есть люди, которые этим занимаются весьма умело, например, сказители или биографы разные…

– Нет, – мотнул головой Густибус, – о царствующих лицах не дозволено разглашать… ничего такого.

– У нас есть актеры, – не очень кстати влез в разговор Атеном, – которые под видом представления драм прежних лет очень прозрачно намекают на то, что изображают и властвующих монархов. Это даже модным становится, по крайней мере, многие из знатных особ это приветствуют, и такие актерские труппы пользуются успехом, даже делаются знаменитыми и, следовательно, обогащаются более своих коллег.

– Актеры?.. – переспросил князь Диодор, который хотя и внимательно следил за тем, кто о чем высказывался, на этот раз оказался застигнутым врасплох, по-крайней мере, так остальным показалось. – Актеры… – повторил он, уже думая о чем-то своем.

– Актерство было бы неплохим ремеслом для человечьего оборотня, – усмехнулся Дерпен.

– Так только кажется… У него было бы слишком много зрителей, – почти гневно высказался маг. – А сама эта способность – дар потаенный…

– Или проклятье… потайное, – добавил батюшка. – Не забывайте, за это ведь и на костер можно угодить. – Он чуть набычился при таких-то словах, поблескивая очками. – Во второй Империи вообще полагали, что актеры не имеют души, или предают ее нечистым силам, и потому заставляли на подиуме играть рабов…

– И чуть не каждый второй из императоров в актерских действах участвовал, – добавил Дерпен, усмехаясь, очевидно поддразнивая батюшку. Видимо, он был невысокого мнения и об императорах и о самой той Империи.

– Достоверно известно участие в представлениях только Нуна, которого еще в христианской литературе называли Лицемером. Так вот, этот Нун Лицемер – исключение все же, – сказал маг. – И не только из правила, высказанного батюшкой, но изо всех правил, которые тогда бытовали.

В комнату чуть не сбив дверь с петель влетел Стырь.

– Командир, ворота оказались открыты… Подкупили, кажись, одноногого… Они уже во дворе.

Князь вскочил на ноги, добежал до сабли и своих пистолетов. Дерпен поднимался медленно, но у него в руках оказалось оружие, он уже готовился и к тому, что их могли застать и в библиотеке.

– Много их?..

– Очень много, – прокричал Стырь издалека. Он уже куда-то убежал, дернул так, что князь и не заметил.

18

Дерпен оказался все же впереди князя. И шагал он вроде бы неторопливо, а Диодор за ним едва успевал угнаться. Вылетели они во двор почти вовремя, темные, незнакомые тени только входили в него, а вернее, вливались едва ли не потоком, и было их… Да, Стырь, против своего обыкновения не преувеличил, их было много, примерно, под два десятка.

Князь хладнокровно присел на одно колено, чтобы прочнее была опора, и расчетливо ударил из своих седельных пистолетов, и сейчас же в ответ зазвучали выстрелы противника, он тоже кое-чему научился после драки на улице. Дерпен как-то мягко, удивительно даже для князя, который следил за ним краем глаза, чтобы понять, как будет действовать восточник, переместился в самый темный участок стены, размазался и едва ли не исчез.

Князь выстрелил еще раз, и только тогда понял, что никакой особой тактики в бою не будет, а он-то внутренне отдал это на усмотрение Дерпена, решив оставаться чуть позади и сбоку, чтобы противники не обошли его хотя бы с одного фланга. С другого, как он предполагал, будет Стырь, но того не было видно, как и Густибуса. Зато вполне воинственно из-за больших дверей показался батюшка, даже в этом слабом свете блестя очками. Или у князя и ночное зрение обострилось в виду обстоятельств?..

В дверь тут же ударили пули с противным визгом. Батюшка не стрелял, Диодор хотел было понять, что с ним, но пришлось стрелять из третьего пистолета в здоровенного детину в широко развевающемся плаще. Князь подумал, что не стоило заряжать пистолеты пулями, тут бы подошла картечь, какой в горах валят злобных тамошних кабанов, но и плащ громиле не помог, он упал головой вперед, в мелкие дворовые лужи, которых из-за дождя оказалось немало.

Тогда-то князь поднял свою четырехстволку, кто-то сзади нападающих еще пробовал перезарядить мушкеты, их-то князь и выцелил, ударил из всех четырех стволов по порядку. Два раза попал точно, третий из мушкетников закачался, и что-то закричал, но оружия не выпустил, четвертый раз все же промахнулся. Дождь заливал глаза, и хотя князь его не чувствовал, что-то эта вода делала со зрением… А перед ним уже было трое со шпагами, и хотя они чуть притормозили, этого времени хватило только на то, чтобы князь крикнул батюшке:

– Отец Иона, перезаряди, будь добр…

Удачно крикнул, батюшка выстрелил, неумело вытянув руку подальше вперед, и странно полусогнувшись из освещенного подъезда, но все же понял, подскочил, вырвал пистолет из рук Диодора, и тут же нырнул опять к небольшому облачку света из дверей… Кстати, там же и дождя не было, у батюшки все могло получиться, князь вечером мельком видел, как сначала Дерпен, а потом и Стырь учили его заряжать оружие.

Клинки столкнулись в воздухе с таким… мокрым лязгом, что князь удивился. Но потом понял, так шпаги звучат, когда натыкаются на саблю, а не на другую шпагу. Он обманул довольно лихим вывертом шпагу противника, и вырвал ее из руки невысокого, с люто горящими глазами парня. Ударить, впрочем, не успел, тот побежал за своим клинком в бок, куда шпага улетела, а на князя уже насело два его приятели. Князю удалось сильнейшим ударом так согнуть шпагу первого, как он и сам не ожидал, видно, сталь у этого клинка была дешевой, грубой и ломкой… А вот второй оказался врагом посильнее.