Книга Тени Авалона - Алексей Олейников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ларри, ты к выходу на склад, а я встречу его у шахты! – Уилл выхватил из оружейного шкафа дробовик и, грохоча по железным лестницам, бросился наружу.
Ларри выронил кроссворд.
…Уилл замер за колонной. Руки у него тряслись, ружье ходило ходуном. За соседними колоннами стояли парни с соседних постов: пока он бежал, успел стянуть сюда почти всю наружку. На служебном наладоннике высвечивались все позиции. Двенадцать человек блокируют шахту, еще десять – все остальные выходы из ангара, который был построен у подножия курганов. Снаружи, у периметра, еще десяток. А с нижних этажей сейчас подтянутся остальные. Нарушителю деваться некуда.
«Ловкий, черт, – подумал Уилл. – Лифт заблокирован, а он по шахте вверх шпарит быстрее кабины. Чем он пользуется? Ручной лебедкой?»
Красная точка мигала уже совсем рядом.
– Стрелять по моей команде! – распорядился Уилл. – Постарайтесь взять живым.
Из шахты в потолок ударила кипящая струя тумана, заволокла глаза. Уилл вдохнул чертовски холодный воздух, закашлялся. Видимость упала до нуля, он сейчас в двух шагах не то что вора, авиалайнер бы не разглядел.
Уилл щелкнул рацией:
– Не упустите его, парни! Он где-то рядом.
Датчики движения отрубились, наладонник показывал только позиции охранников, но Уилл Мартин чувствовал, что нарушитель совсем близко. Охранник выступил из-за колонны, двинулся к шахте, раздвигая туман ружьем…
Желтые огни вспыхнули перед ним, лапа, увенчанная длинными прозрачными когтями, вцепилась в ствол. Уилл вздрогнул, но выстрелить не успел – ружье на глазах покрылось коркой льда, палец примерз к спусковому крючку. Дыхание у охранника перехватило, когда из тумана выдвинулась отвратительная плоская морда – громадные желтые глаза, широкая пасть, полная острых мелких зубов, вывороченный, как у летучей мыши, нос. Лед сковал его руку, подобрался к горлу, чудовище взмахнуло лапой и отбросило Уилла Мартина прочь. Раскинуло широкие прозрачные крылья, взмыло вверх и, пробив крышу, в клубах тумана вылетело в дождливую ночь.
* * *
– Мастер?
– Речь о девушке. Есть все основания полагать, что она Видящая.
– Разве четыреста лет назад мы не устранили эту угрозу?
– Мы неоднократно устраняли любой намек на нее. Незыблемость мироздания превыше всего. Однако в этот раз угроза больше, чем когда-либо…
– Значит, она Смерть мира?
– Она может ею стать. Нельзя допустить этого.
– Я готов исполнить вашу волю, мастер.
Дженни бежала вниз по отвесной стене. Впереди длинными прыжками летела Германика.
Дженни держала наготове веревку с крюком, которая ей пару раз уже пригодилась, чтобы резко поменять направление их скоростного спуска. Если бы не удивительные свойства авалонских одуванчиков, они обе давно лежали бы у подножия Замка Печали с переломами.
Пауки не замечали их, но времени было совсем немного. Нужная камера находилась чуть ниже и правее, если смотреть снизу и отсчитывать от камеры Марко, которого сердобольные Лекари запечатали на самой верхушке Замка Печали.
Соленый воздух свистел в ушах, и Дженни старалась не думать о том, что ей сейчас предстоит.
Маргарет Дженкинс, психопатка и убийца, которая пыталась прикончить ее в отеле возле города Бакленд. Она стала вместилищем для клубка демониев и едва не убила ее при штурме Фреймус-хауса. И теперь им надо войти в ее камеру… Нет, пусть с ней разговаривает Германика, а Дженни по своей воле с этим существом больше никогда не встретится.
Германика махнула рукой и нырнула на очередное по счету окно-вход в камеру. Дженни зацепила крюк за край стены и принялась расхаживать по стене вокруг кельи Маргарет.
Ее задача была проста – следить, когда появятся стражи-пауки, пока Германика будет допрашивать одержимую.
Припекало. Дженни качалась на веревке, обливаясь потом и проклиная все на свете. Горячий воздух поднимался от лагуны, струился вдоль стены Замка Печали, и уже Дженни была готова закипеть.
«А там, в камере, прохладней… Привет, Марго, не обращай на меня внимания…»
Дженни вяло бредила, болтаясь на веревке, как сушеная хурма.
Когда они были в Стамбуле с гастролями, она такую видела на базаре: сморщенную, темно-серую в светлых пятнах. Хурма походила на засушенную голову пигмея, павшего в неравном бою. Продавалась на веревках, с десяток сушеных голов в ожерелье – любой пигмейский воин обзавидуется.
Кстати, была вкусная. Если зажмуриться.
«Вот и меня, если зажмуриться, наверное, можно будет съесть». Не воздух, а сироп обтекал ее. Дженни задыхалась, земля внизу простерла ладонь, пылала белым соляным светом, небо сверху накрывало выжженной голубизной, и эти ладони вот-вот были готовы схлопнуться. Дженни оттолкнулась от стены, чтобы хоть как-то охладиться, и уловила движение.
Припала к стене, пригляделась.
Стражи-пауки! Два поднимались от земли, их очертания скрадывала белая земля, два справа, два слева и еще пара спускалась сверху.
Дженни залетела в камеру. Темнота ее не остановила, она не заметила, как перешла на ясный взор.
Маргарет стояла у стены в кругу синей святящейся пыли, руки скованы цепями. На бледном лице черными цветками пылали глаза: черные колодцы зрачков, красно-серые белки. Германика чертила стилетом в воздухе голубоватые знаки, те прижимали Маргарет к стене.
– В твоих рунах нет силы! Если бы не этот Замок, мы бы растерзали тебя, – шипела одержимая. – Такая же пустышка, как и двадцать лет назад…
Германика взмахнула стилетом, руна врезалась в грудь Маргарет, впечатав ее в стену.
– Где твои братья?!
– Будь нежнее, может, скажу…
Маргарет осеклась, уставила жерла пушечных зрачков на Дженни:
– Ты?!
– Пауки, – сказала Дженни. – Надо уходить.
– Рано! – Германика скрипнула зубами. – Тварь молчит.
– Ей скажу, – Маргарет раздвинула синие губы. – Если договоримся.
– Чего ты хочешь? – преодолевая тошноту, спросила Дженни.
– Нельзя договариваться с демониями! – Германика стиснула ее локоть. – Уходим. Найдем другой способ.
– У нас нет времени! – Дженни вырвалась. – Чего ты хочешь?
– Разве ты не знаешь, чем угощают тени? – Маргарет подалась вперед, натянула цепи. – Один глоток твоей крови, и я скажу, где искать ваших циркачей. Всего лишь глоток, только глоток…
Ее голос дробился на множество голосов, менял тональность, оттенки, тембр, будто изнутри Маргарет разом, перебивая друг друга, кричали десятки человек.
– Нельзя, Дженни! – Германика потащила ее назад. – Она лжет!