Книга Таня Гроттер и посох волхвов - Дмитрий Емец

Вампирня охраняется магией вуду! Белым магам, призракам имертвякам свыше трех дней вход строго воспрещен!»

– А призракам-то почему нельзя? – удивилсяВанька. – Вот напущу на них Безглазый Ужас – магия вуду окажется впролете…

– А я бы напустил Недолеченную Даму. Сказал бы ей, что упоручика появилась воздыхательница. Она разнесла бы это заведеньице покирпичам… – мечтательно заявил Баб-Ягун.

Он оглянулся и нетерпеливо потянул Таню за рукав:

– Ну что, пошли?

– Боюсь, мне туда, – невесело сказала Таня.

Ванька и Ягун с тревогой уставились на нее. Шутливоенастроение у них мгновенно исчезло.

– Откуда ты знаешь?

– Не знаю откуда, но знаю…

– Ты спятила? Не слышала об охранной магии вуду? Смертьбудет страшной и непредсказуемой. И ничего нельзя будет поделать, –забеспокоился Ванька.

– Если я белый маг, призрак или мертвяк – то да, это вернаясмерть… – уточнила Таня. – Но я не призрак (можете меня, к примеру, пощупать)и пока не мертвяк… Эй, Ягун, перестань меня щупать! Я вообще-то не то имела ввиду!

– Но ты белый маг! – сказал Баб-Ягун, убирая руки заспину.

– Была. Теперь я на темном отделении.

– Неважно. Ты осталась светлой! Магия вуду тебя уничтожит!Ей плевать на все отделения – главное то, что у тебя в душе. Твоя суть! –крикнул Ванька.

Таня раздраженно посмотрела на Ваньку. Зачем говорить то,что и так понятно? Чтобы еще сильнее напугать? Разумеется, магия вуду ее убьет,но серебряный колокольчик продолжал настойчиво звенеть. Сомнений нет – ее зовуттуда. В мире магии ничего не происходит случайно. Проще всего было быповернуться и уйти, но Велес, Перун, Триглав и Симорг мчатся сюда изПотустороннего Мира. Стоит лишь закрыть глаза, чтобы увидеть, как встречныйветер прижимает золотую вуаль к трем лицам бога войны и мора.

– Я пошла! Ждите меня здесь, хорошо? – крикнула она и,спотыкаясь на выщербленных ступеньках, торопливо спустилась к двери.

Дверь – огромная, черная, мрачная, так не вязавшаяся с общимубогим впечатлением от заведения, – ждала ее. Таня собралась с духом.

– Меняус неодурачус! – произнесла Таня, выбрасывая краснуюискру.

Это заклинание они совсем недавно проходили на темномотделении. Вернее, Меняус неодурачус было даже не з??клинанием, а тестом-проверкойна присутствие рядом скрытой магии.

– Ne inducas in tentationem![6] –осуждающе пробрюзжал Феофил Гроттер, когда его перстень через равный промежутоквремени выбросил еще одну красную искру.

Едва вторая красная искра погасла, как Таня увидела, как подвери словно прокатилась серебристая волна. Вот она – магия вуду. Вывеска нелгала… Вампирня «Мадам Вамп» действительно тщательно охранялась.

Понимая, что еще мгновение, и она просто-напросто струсит ипобежит обратно, Таня схватилась за ручку и потянула ее на себя. Внезапно онауслышала шипение и, одновременно ощутив в руке что-то живое, с трудомсдержалась, чтобы не завизжать. То, что вначале было ручкой, превратилось вотвратительную отрубленную змеиную голову.

Раздвоенное жало мертвой головы коснулось Таниной ладони,скользнуло по пальцам и придирчиво ощупало магическое кольцо.

Ссссссмерттть ччччужжжакам!

Пасть распахнулась. Капельки мутного яда смешивались сниточками слюны. Ядовитый зуб безжалостно коснулся Таниного запястья…

«Это смерть!» – подумала Таня, отлично знавшая, что противмагии вуду нет контрзаклинаний.

Пррохххходиии!

И тут змеиная голова рассыпалась в прах… Дверь заскрипела ишироко распахнулась, пропуская Таню. Девочка оцепенело стояла на месте. Несмотряна холод, она ощутила, что спина у нее взмокла.

Дверь в последний момент признала в ней свою.

«Сомнений нет. Я темная. Магия вуду не ошибается», –подумала Таня и, оглянувшись на застывших истуканчиками Ягуна и Ваньку, шагнулавнутрь.

Она оказалась в небольшом закопченном зале, который освещалитолько желто-синие омерзительные свечи, отлитые в форме пальцев. За стойкой былсамый безобразный бармен из всех, которых Тане когда-либо приходилось видеть:толстый, расплывшийся, с тройным подбородком и крошечными, утопающими вскладках жира глазками. Рот был прорезан как-то криво. Создавалось впечатление,будто бармена наспех вылепили из куска сала, а затем наискось резанули по жируопасной бритвой.

Поспешно, стараясь не попадать в пятна света, Таня скользнулав тень и нырнула под ближайший столик. Бармен вампирни ее не заметил. Онпротирал стаканы, вставляя в них прозрачные трубочки капельниц. Закончив состаканами, он вышел из-за стойки и направился в другой конец заведения.

Таня проследила за ним взглядом и внезапно обнаружила, чтовампирня совсем не такая пустая, как ей показалось вначале. За одним из дальнихстоликов, сидя к Тане лицом, но явно пока не замечая ее, сидели двое мужчин.

Первый был седой, с бугристым носом и ртом таким узким, чтов него хотелось бросать почтовые конверты. Рядом с ним на тонконогом стулегромоздился плечистый силач. Облокотившись о стол, он подпирал ладонями своюразъевшуюся физиономию и, видно, мечтал об обеде.

Таня не знала ни того ни другого – она видела их впервые.Разумеется, она даже вообразить не могла, что, окажись здесь сейчаснезабвенный председатель В.А.М.П.И.Р. Герман Дурнев, он немедленно узнал бысвоих своевольных подчиненных – Малюту Скуратоффа и его телохранителя Бума.Перед ними на столе оплывала жирная отвратительная свеча – отрубленный палецмертвеца, воткнутый в бронзовый подсвечник.

– Эй, бармен! Первую! – щелкнув пальцами, крикнул Бум.

– Вторую! – коротко распорядился Малюта Скуратофф.

Бармен вновь появился за стойкой. Таня увидела, что онвытащил из холодильника большой пластиковый пакет с чем-то алым. Из пакетаторчала капельница. Бармен ловко выдавил ровно столько красной жидкости,сколько нужно было для одного стакана. Потом из другого пакета наполнил ещестакан.

Закончив с подготовительной частью, он поставил стаканы наподнос и вразвалку подошел к столику.

Малюта Скуратофф протянул руку за стаканом и брезгливопопробовал. Бармен почтительно смотрел на него.

– Что это? Отравить меня хочешь? – внезапно взвизгнулСкуратофф и выплеснул содержимое стакана бармену в лицо.

В ту же секунду Бум сгреб бармена громадной ручищей ипригнул его голову к столу, так что он буквально уперся в него носом.