Книга Ведьмина река - Александр Прозоров

– Где же их взять, бревна-то? – неуверенно спросил юноша. – Разве чурбаки пособирать, что на дрова заготовлены.

– Дома ближайшие разобрать, бревна на стену поднять, – посоветовал Середин. – Сейчас, пока не началось. Когда булгары полезут, их сюда затаскивать будет поздно.

– Экий ты умный, дома разбирать! – тут же возмутился седобородый. – Урон из чьей казны покрывать станешь?

– Княже, княже! – замахал руками с шатра башни дозорный. – Глянь, булгары святилище наше жгут!

Дым поднимался над яблоневым садом, до которого ведун так и не дошел.

– Не может быть! – вцепился в свою бороду боярин в собольей шубе. – Нечто гнева богов булгары не боятся? Отродясь такого… не было…

– Среди булгар ныне мусульман изрядно набралось. Им капища пожечь токмо в радость… – вздохнул Олег. – Али колдуны опытные в достатке, каковые Унжу вашу без покровительства высших сил хотят оставить. Эти тоже умеют гнев богов от себя на невинных отводить. Вам же, горожанам, за святотатство отвечать и придется. А может, и то и другое вместе. Так что жди неожиданностей, княже. Добром сие не кончится. Волхвы ваши где? Почему не вступаются, отчего богов не упреждают, что грех не ваш, чужой? Почему о мести не просят?

– Сварослава отец с собой увел, и слуг его, дабы победу в походе вымаливали, – ответил юноша. – А кто остался, так те… в святилище оставались. Волхвов разить, знамо дело, грех. Они слуги божии, сосуды земной мудрости.

– Значит, отец твой и дружину увел, и волхвов, и бояр, и воевод самых лучших? – сделал вывод ведун. – С чем же ты остался?

– Так стража городская, полсотни ратников, ополчение, припасов у нас на год осады хватит. И стены городские. Еще ни разу никому Унжу завоевать не удавалось!

– А пытались? – тихо поинтересовался Олег. – Хоть один штурм серьезный случался?

– Ты это об чем тут намекаешь?! – запоздало взвился седобородый боярин. – Лучших, стало быть, воевод увел? А мы тогда кто?! Да я!..

– Да ты! – перебил его успевший разозлиться ведун. – Ты, никак, со мной старшинством решил помериться, кочерыжка лесная?! Право мое на приказы оспорить? А суда божьего учинить не желаешь?!

Олег выхватил из ножен саблю, вскинул перед собой. Грузный боярин, попятившись, тоже достал меч.

– А ну, прекратить! – рявкнул княжич, впервые выказав власть. – Ворог под стенами, а вы меж собой свары затеваете! С булгарами драться надобно, а не за места рядиться!

Мужчины опустили клинки, не убирая, однако, в ножны.

– Ты кто таков, иноземец? – зло прошипел боярин.

– Именем Олег, по службе боярин, личный чародей князя Русского, – во избежание новых препирательств поднял планку до предела ведун. – Знать вы обо мне должны, не первый год по Руси странствую и поручения княжьи исполняю.

– А мои предки князьям галицким уже в седьмом поколении служат! – гордо заявил седобородый. На чем, собственно, спор можно было считать оконченным. Хотя семь служивых поколений и гарантировали права на законную гордость, однако боярин стольный, русский, безусловно значился старше окраинного, захудалого.

– И что ты тогда делать присоветуешь, боярин Олег? – спросил юноша.

– Ближние дома разбирать, бревна сюда забрасывать, чтобы можно было быстро в дело пустить. И хорошо бы помосты здесь сделать, дабы именно на это место быстрее подниматься и припасы доставлять.

– Невмочно нам избы чужие рушить! – моментом взвился седобородый. – Обидятся на то горожане, не согласятся! Не слушай его, княжич Чеседар, он тебя с людом унжеским поссорить желает! От народа отринуть, волнения вызвать! Каково ты матерям без крова и детям без еды опосля в глаза смотреть станешь? Ныне все тебя любят, а потревожишь – так обозлятся мигом, батюшке пожалятся, старшего брата в наместники звать захотят.

– А у вас чего, демократия? – удивился ведун. – Тогда нужно сваливать. Копейки ломаной за этот город не дам.

– Ты чужак, тебе на люд простой наплевать! – крикнул боярин. – Ты уйдешь, нам тут жить.

– Сперва выжить попытайтесь, – посоветовал Олег. – Вам город дороже или десять изб ближайших?

– Булгары на штурм, может статься, и не пойдут, – неуверенно ответил княжич. – А обида среди горожан на своевольство мое останется.

– Значит, демократия… – Ведун махнул рукой, четко повернулся вокруг своей оси и отправился к воротам над бродом.

И тут случилось невероятное: сразу за второй башней стены ему встретилась Сирень. Ведьма держала в руках букет колокольчиков вперемешку с незабудками и беседовала о чем-то с юным ратником невзрачной наружности: бледным, что простыня, и щуплым даже в стеганке.

– Так… – остановился перед ними Олег.

– Это Водяной, колдун! – весело сообщила девочка. Причем сделала это настолько уверенно, что ведун даже потер ладонью левое запястье, проверяя: нагрелся крестик или нет.

– Я жемчужник, дяденька, – торопливо пояснил мальчишка. – Посему так соседи и прозвали. А вы отец Сирени? Она такая хорошая! Забавная, и вопросы интересные задает. Можно, мы еще погуляем? – Он чуть подумал и добавил: – Я хороший жемчужник.

– Война кругом, а у вас только одно на уме, – буркнул ведун и посторонился. Однако предупредил: – Мала она еще для твоих мыслей, Водяной! Ты меня понял?

– Так мы же на людях, батюшка!

– Здрасте вам… – пробормотал себе под нос Олег. – Я теперь, оказывается, еще и батюшка… Надо было хоть братом в Торжке назваться, что ли?

Он дошел до угловой башни, остановился на стене у реки, посмотрел вниз, почесал в затылке.

В принципе, скрыться из города этой стороной было можно. Дозоров на тот берег булгары вроде не посылали. Отвести ночью смертным глаза, перейти реку да и упылить спокойно по тракту – никто не хватится.

Однако «забавная девочка», которую сейчас пытался охмурить охотник за речным жемчугом, была откована из железа, обшита мешковиной и наполнена глиной и золой. Первое ржавело, второе гнило, третье размокало, четвертую вода могла просто размыть с неизвестным результатом для наложенного на кострище заклятия. В общем, мочить Сирень было крайне нежелательно. А уходить сухим путем, через вражеский ратный лагерь – изрядный риск даже для чародея. Можно вражеского мага встретить, на дозор случайно наскочить, с заговором ошибиться, попасться на глаза караульному, стоящему за пределами чар. Да и просто не подверженные колдовству смертные тоже встречаются. Редко, правда – но ведь и армия большая.

– Что же мне не везет-то так этим летом, – вздохнул Олег. – Ни одна задумка гладко не проходит!

Он достал из мешка пару пластинок вяленого мяса, пожевал. Прикинул, сколько еще осталось припасов. Ведь на довольствие его никто не ставил. К дружине ведун никакого отношения не имел, а ополченцы воевали каждый за свой счет.

– Н-да… Пару недель я в осаде еще выдержу. А потом придется или сдаваться, или прорываться. Ну, не будем торопить события. Зато мешок уже совсем легким стал. Что ни делается, все к лучшему.