Книга Игра случая - Наталья Александрова

– Дама, вытащите за меня билетик, у вас, я знаю, рукалегкая!

– Щенки кавказской овчарки с родословной! Вотфотография матери!

Фотография была подлинной, только мать явно не та, иродословная фальшивая, но щеночки симпатичные.

– Граждане! Покупайте газету «На дне» – единственнуюгазету городских бездомных!

Я проскочила было вперед, но что-то заставило менязатормозить, потому что голос, кричавший про газету, был мне хорошо знаком. Этиблеющие интонации… Я подошла поближе к продавцу и не поверила своим глазам:передо мной небритый, в рваной одежде, сидел на ящике Лерин муж, держа в рукахстопку газет. Возле него сидела огромная немецкая овчарка, такая женеухоженная.

– Привет!

– Дама, купите газетку! – он делал вид, что неузнает меня.

– Я тебе так денег дам, собачке на пропитание, опятьже, помыться, побриться ей не мешает.

Он понял, что я не отстану и поднял голову.

– Ну, чего тебе?

– Давай, что ли, побеседуем, интересно мне.

– Ну ладно, отойдем отсюда ненадолго.

Он повернулся к торговке семечками.

– Абрамовна, постереги тут газеты, да смотри, семечкисвои в них не смей заворачивать, они подотчетные.

– Абрамовна – семечками торгует? – изумилась я.

– Это псевдоним, – важно ответила старуха.

Мы отошли в сторону, присели на гранитный парапет. Мойсобеседник выплюнул окурок.

– Что ты куришь такую дрянь? Я тебе хороших дам!

– Я и сам тебе могу хороших дать, – обиделсяон, – это я на работе только хабарики докуриваю.

– Ты где живешь-то теперь?

– Я – официальный бомж, нет у меня жилья.

– А ночуешь где?

– Так, по подвалам… Интересно, знаешь, такие подвалыпод городом, оказывается есть, я раньше и не представлял себе.

– Не боишься, что кто-нибудь тебя узнает, вот как ясегодня?

– Не, не боюсь, устал я бояться. Да к тому же, это тысмелая, а другой побоится к бомжу подойти или побрезгует.

– Значит, совсем с прежней жизнью решил завязать?

– Не я так решил, судьба за меня распорядилась. Всебабы эти…

– Да, но их-то обеих уже на свете нет, а ты живешь – нетужишь.

– А я не виноват в их смерти, за что же мне в тюрьмусадиться? А менты фиг мне поверят!

– Это точно, но ты не беспокойся, я тебя закладывать небуду, мне это ни к чему. А ты так все и бросил, как же квартира, имущество?

– Барахло все бросил, черт с ним, а квартиру я продал,чтобы Леркиным родственникам она не досталась. Продал и оформил задним числом,сама знаешь, все можно сделать. Квартира хорошая, на Петроградской. Те былосунулись, а им – хрен в томате!

– А деньги куда дел за квартиру? – неосторожноспросила я.

Он посмотрел подозрительно.

– А тебе что? Живу пока на них. Собаку вотзавел, – он кивнул на свою овчарку, которая показалась на выходе изперехода. – Сейчас иду, Архимед! Видишь, волнуется, ждет меня. Хорошийпес, мне раньше Лерка не разрешала. Ты, если чего надо тебе, приходи сюда, ятут почти каждый день, а если нет, то Абрамовна скажет, где меня найти. У меняк тебе претензий нету, я добро помню.

Я даже не нашлась, что ответить, надо же, как человекизменился!

Я направилась было по своим делам, а потом вернулась иокликнула его:

– Слушай, ты говорил, что выручишь, вот у меня к тебеодна просьба. Надо сегодня ночью в одном месте покараулить, чтобы жулики несбежали. Если ты в парадной посидишь, на тебя никто не подумает, мало ли бомжейсейчас по парадным ошивается. А если соседи выгонят, то уж не обессудь. Собакус собой возьми на всякий случай.

– Я без Архимеда никуда! А это какое место-то?

Я назвала ему место.

– Ну, так у меня там знакомый поблизости работает. Неволнуйся, все будет в лучшем виде, считай, с тобой мы договорились!

К вечеру Надежда позвонила сама.

– Знаешь, пока все тихо. Сосед дома, жена его наработе, ничего особенного не происходит. Я уж не знаю, может, зря я васвзбаламутила?

– Еще чего! Я тебя в это дело втянула мы сейчасприедем, одну тебя на ночь там не оставим! А как ты со своим мужем сумеладоговориться? Что ему сказала?

– Не спрашивай, – вздохнула Надежда, –сказала, что у мамы сегодня буду ночевать, но если он что-нибудь пронюхает, несносить мне головы, семейная жизнь висит на волоске.

– Не горюй, я буду свидетелем, клятвенно присягну, чтокроме моего Борьки, с которого я глаз не спускала, единственным ночевавшимрядом с тобой существом мужского пола был кот Тимоша, и тот кастрированный.

– Пошути мне еще!

Часам к семи мы подъехали к дому на Петроградской. Из подъездакак раз выскочил человек в темном костюме и при галстуке. Воровато озираясь ипряча букет цветов, он бросился за угол. Я узнала ненормального соседа тетиНюры.

– Подожди-ка, Боря, я за ним сбегаю.

За углом соседа дожидалась довольно приличная машина, изокошка высунулась женская рука с маникюром, которая махнула, приглашаясадиться. Тот погрузился в машину вместе со своим букетом, они газанули иуехали.

– Вот это да, даже на такого чокнутого кто-топольстился!

Из автомата на углу я позвонила Надежде.

– Машину поставьте в стороне, а сами поднимайтесь поодному, чтобы вас никто не видел, – последовали указания.

Мы все сделали как надо, при этом я осмотрелась в подъезде имне показалось, что в глубине мелькнула фигура Лериного мужа, но собаки при немне было. Я рассказала Надежде, что чокнутого соседа ждала дама в машине.

– И ты веришь, что кто-то с этим ненормальным захочетвремя провести? Ох, не просто все это!

Надежда пока что ходила по квартире открыто, она официальнопопросила ключи у соседки Митревны и теперь вытирала пыль в комнате у тетиНюры, поливала цветы и вычесывала кота. С нашей с Тимошей первой и последнейвстречи он зарастил шерстью лысое место на боку, тщательно вылизался, не одинраз, наверное, и произвел на моего мужа неизгладимое впечатление. Борис взялего на колени, кот не сопротивлялся, видно соскучился по общению. Борькарасчувствовался и заговорил нежным голосом:

– Ну ты какой красавец, умница моя, мурлычет какгромко! Милка, давай кота заведем? А то скучно как-то дома.

Вот, пожалуйста, ему со мной уже скучно. Не успел вернуться,уже ему чего-то не хватает.

– Давай, заводи, – вздохнула Надежда, – онвсю любовь на кота перенесет, тебе мало что останется.