Книга Куда уходят грешницы, или Гробница Наполеона - Наталья Андреева

Валентин побагровел. «Розовая попка» – обидное прозвище, которым его втайне наградили на фирме. По непонятным ему причинам. Разумеется, никто бы не решился назвать так в лицо начальника рекламного отдела. Но Инга! Любовнице шефа позволено все. Ко всему прочему, Инга сегодня была очень хороша! По случаю дня рождения она разоделась и сделала прическу. На ней было короткое красное платье из тончайшей лайковой кожи, поверх него короткая куртка, и Валентин с замиранием сердца подумал, что если сядет за руль, то до самого «Речного вокзала» сможет наблюдать эти великолепные ноги во всей красе. Ведь короткая юбка уедет вверх. Далеко вверх. И он кивнул:

– Хорошо, я поведу. И с чего ты взяла, что я боюсь гаишников и никогда не нарушаю правила движения?

– Есть такое мнение, – загадочно сказала Инга и полезла в машину.

Ожидания Валентина оправдались целиком и полностью. Юбка задралась почти до самых трусиков, но Ингу это не смущало. Напротив. Она сидела, абсолютно раскованная, безумно красивая и словно играла с ним, Валентином. Но такие игры были не по его части. Если бы не шампанское, Валентин бы и на ноги не прореагировал. Ведь это женщина шефа! Табу!

За их спинами дремал безмолвный Ваня. Как только было решено, что машину поведет Валентин, тот залез на заднее сиденье и затих. У Борисюка возникло ощущение, что в салоне они с Ингой вдвоем. Эта мысль лихорадила. Вот он едет по ночной Москве на своей машине, рядом сидит ослепительная блондинка… Чего еще надо человеку для счастья? Только чтобы эта блондинка была его девушкой. Фантазия мигом нарисовала соблазнительные сцены.

– Ты, как я вижу, грустишь? – спросил Валентин, покосившись на стройные ножки в блестящей лайкре. На дворе стоял март, вечерами сильно холодало, но Инга словно и не мерзла, и Валентин был уверен, что и белье на ней тоже тонкое, кружевное. Или у моделей к холоду иммунитет? При мысли о кружевном белье в голове помутилось еще больше. Он почувствовал возбуждение.

– А ты хочешь меня развлечь? – усмехнулась Инга.

– Ну, если ты не против… Я бы зашел на чашечку кофе… – Он с намеком посмотрел на ее длинные ноги.

– Мы не одни.

Тут и Валентин вспомнил о Ване. А что Ваня? Ваня, как всегда – подождет. И он сказал:

– Это не проблема. В машине посидит.

Инга рассмеялась:

– Это шампанское сделало тебя таким смелым? Ничего и никого не боишься, да? Почему ты решил, что я соглашусь? Я что, доступная? Так ты обо мне думаешь? А кто еще так думает? Я что, дала повод?

– Ты чего завелась? – слегка опешил Валентин. – Мне, знаешь, тоже обидно за прозвище! Я что, мальчик? И при чем здесь розовая попка?

– Ты бы видел себя со стороны, – зло сказала Инга.

– А ты себя, – не остался в долгу Валентин.

– Ты такой… Стерильный. А твое лицо… Действительно, розовая попка, по которой шеф в любой момент может нашлепать. А ты ее с огромным удовольствием подставляешь.

– А ты ведешь себя, как шлюха! – не удержался Валентин. – И все давно уже знают…

– Что знают? – вскинулась Инга.

– Так…

– Ну-ну, договаривай!

– Про тебя и Реутова. Напрасно вы конспирируетесь.

– А тебе, я вижу, завидно? – И красавица огладила шелковые колени. Валентин сглотнул слюну и сказал:

– Давай не будем ссориться. Нет так нет.

– Мне просто интересно: что я с этого буду иметь? С того, что ты зайдешь ко мне на чашечку кофе?

– Да, собственно… – растерялся Валентин.

– Может, ты на мне женишься? Я слышала, у тебя отдельная квартира. Новая машина, хорошая зарплата. Ты жених-то завидный!

– Да. Но…

– Значит, не хочешь? Потому что я шлюха?

– Нет. Но…

– Сверни здесь направо. Так короче.

– Я по этой дороге никогда не ездил.

– Ничего. Я научу, – многообещающе сказала Инга.

И он свернул. В час ночи улицы Москвы опустели, а здесь, в переулке, и вовсе никого не было. Дороги Валентин не знал, но ехал, куда велено.

– А сейчас налево, – негромко добавила Инга. – Вот мой дом. А насчет чашечки кофе…

Вот тут это и случилось. Когда Инга понизила голос, словно заманивая его и обещая блаженство неземное, Валентин невольно отвлекся и вновь посмотрел на ее ноги. В это время на перекресток выскочил мужчина в черной куртке. Он шел из ближайшего магазинчика, работающего круглосуточно, держа что-то под мышкой. Видимо, крепко выпил и поспешил за добавкой, потому что почти бежал. Перекресток был нерегулируемый, без светофора. Но тем не менее! Перекресток! На асфальте – зебра!

Днем пригрело, а ночью вновь подморозило. Дорога стала скользкой. Валентин был слегка навеселе. Инга отвлекла его внимание. Короче, сложилось. Затормозить он не успел. И сообразить, что происходит, тоже.

Раздался удар, такой звук, что у него кровь в жилах заледенела. Потом отчаянный крик Инги. Визг тормозов. И Ванин голос, полный ужаса:

– Тикай!

Борисюк развернул машину и рванул обратно, на проспект. В голове билось: «Я пьян… Экспертиза покажет наличие алкоголя в крови… На перекрестке… Это конец! Тюрьма!»

Валентин не сомневался, что мужчина, которого он сбил, тоже пьян. Кто виноват больше? Вывод один – шофер. И он сбежал с места происшествия! Ни Инга, ни Ваня его не остановили. Когда машина выскочила на ярко освещенную широченную трассу, Инга простонала:

– Какой кошмар!

– Свидетели есть? – хрипло спросил Валентин. – Кроме вас?

– Кажется… Нет, никого не было, – уверенно сказала Инга.

– Надо бы вернуться, – предложил Ваня.

– Что-о?! – в ужасе переспросил Валентин.

– А вдруг он того? Жив?

– Завтра утром я это узнаю, – отрезала Инга. – Все случилось у моего дома. Разумеется, завтра соседи будут сплетничать. Валя, успокойся. Мы никому не скажем! Ну не садиться же тебе в тюрьму из-за какого-то алкаша, которого посреди ночи послали в магазин за бутылкой? Ведь у него под мышкой была бутылка водки!

– Ты уверена? – упавшим голосом спросил Валентин.

– Конечно! У меня отличное зрение! Поехали.

Теперь Валентин ехал к ее дому той дорогой, которую знал. Но из предосторожности высадил девушку чуть ли не за квартал.

– Боишься? – с усмешкой спросила Инга, выходя из машины. – Думаешь, я не боюсь в таком виде глубокой ночью идти до дома пешком? Ведь далеко!

– Там наверняка уже полиция, – дрожащим голосом сказал Валентин.

– Ладно. Дойду. Но если меня изнасилуют, ты на мне женишься. Идет?

– Как ты можешь шутить в такой момент?

– А кто тебе сказал, что я шучу? – бросила Инга, захлопывая дверцу. И ее каблучки дробно застучали по тротуару.