Книга Британские церкви во второй половине XIX – первой четверти XXI века: социальный и исламский вызовы - Галина Сергеевна Остапенко

частности, защите женщин от сексуального насилия[483].

Партия независимости Соединенного Королевства почти не изменила программу, с которой она выступала на выборах 2015 г. Принципиальным было требование – никакой свободы для передвижения людей между ЕС и Королевством, а также лозунг – ««Один человек приезжает – один уезжает». Пятилетний срок после выхода Британии из ЕС устанавливался для нулевой миграции. Особо говорилось о запрещении въезда в страну неквалифицированной рабочей силы. Нелегальным мигрантам партия не оставляла надежды на приобретение какого-либо легального статуса. Новым переселенцам вменялось в обязанность в течение пяти лет оплачивать услуги здравоохранения. Своеобразным было требование ввести специальный тест, который поставил бы преграду для поселения в Британии мигрантов, которые считают женщин и представителей сексуальных меньшинств людьми второго сорта, что в первую очередь касалось служителей ислама[484].

В результате внеочередных парламентских выборов 2017 г. ни одна из партий не получила конституционного большинства мест в Палате общин. Консерваторы провели в Парламент 318 депутатов, лейбористы – 262, ШНП – 35, либеральные демократы – 12, зеленые – 1, ПНСК потеряла имевшееся место и осталась без представительства в Палате общин[485]. Бывшей правящей Консервативной партии пришлось формировать правительство меньшинства.

21 июня 2017 г. в своей тронной речи в Парламенте королева Елизавета II огласила программу правительства на ближайшие два года. Одним из приоритетов программы явился пересмотр стратегии по борьбе с терроризмом[486], что имело непосредственное отношение к мусульманам.

Британии предстояли трудные переговоры об условиях выхода из ЕС и о дальнейших отношениях с его членами в новой ситуации.

Глава 16

Исламское сообщество Лондона и выборы мэром столицы мусульманина Садика Хана

Явления, которые наблюдались по всей стране, самые большие масштабы приобретали именно в Лондоне. Здесь было сосредоточено наибольшее число мигрантов, включая мусульман[487], и здесь происходило взаимодействие этих общин с британским обществом, трансформируя его обычаи и принципы. Не случайно еще в период межпартийной борьбы по вопросу о членстве Британии в Евросоюзе, за месяц до самого референдума 2016 г., в политической жизни столицы произошло сенсационное событие – ее новым градоначальником был избран сын пакистанского иммигранта, мусульманин по вероисповеданию Садик Хан. Прежде чем перейти к изложению фактов, связанных с его избранием, остановимся на характеристике исламского сообщества Лондона[488]. В целом оно представляет собой конгломерат мусульманских общин, скрепленный общими принципами исламской религии и проявляющий солидарность по ряду вопросов внутренней и внешней политики. Причем каждая община концентрируется по этническому признаку или принадлежности к тому или иному направлению исламского вероисповедания.

Исламское сообщество столицы заслуживает внимания и в виду его причастности к исламским организациям разного толка, чьи офисы расположены здесь же, и, наконец, некоторого влияния на государственную, прежде всего внешнюю, политику, которое оно оказывает.

Естественно, что история исламского сообщества Лондона является частью истории прибытия и закрепления мусульман в Британии, на чем мы уже останавливались.

В столице же с наибольшей полнотой была реализована доктрина мультикультурализма с ее позитивными и непредсказуемыми негативными последствиями. Часть переселенцев нашла свое место в экономике большого города, а их дети окончили светские школы и, оставаясь мусульманами, подчинились законам демократического общества, вплоть до участия в его властных структурах. Но одновременно минареты десятков новых мечетей, вступившие в конфликт с архитектурой старого города, свидетельствовали о быстром распространении чуждого большей части британцев исламского вероисповедания. На современной карте Лондона обозначено 423 мечети[489], но число более мелких молельных домов этим не исчерпывается.

Прозелитизм новой религии не всегда очевиден, но только по официальным данным в 2010 г. в Лондоне ислам приняли 1400 человек[490].

В проведении миграционной стратегии британские власти, как уже отмечалось, предусмотрели два аспекта: защиту иммигрантов от дискриминации и регламентацию миграционного потока, когда возможность поселиться в Королевстве ставилась в зависимость от рода их занятий, квалификации и потребностей рынка труда.

Мультикультурализм являлся другой стороной иммиграционной политики, рассчитанный на взаимодействие с новыми жителями. Смысл этой доктрины, помимо предоставления переселенцам возможности сохранять свои верования и развивать свою культуру, заключался в интеграции мигрантов в политическую, социально-экономическую и культурную среду принимающего общества.

Здесь, помимо влияния окружающей действительности и светского образования, предполагалась и определенная направленность государственной политики, выработанной в первую очередь в отношении почитателей Аллаха.

При этом учитывалось, что перед каждым из мусульман стоит выбор – следовать установкам шариата или вразрез со многими из них пользоваться услугами светского образования, здравоохранения, социальных служб и судебной системы в стране с другой религией и другими законами. Для облегчения этого процесса государство выработало два основных направления: поддержку продвижения мусульман в высшие и местные органы власти и их структуры и адаптацию социальной, финансовой, образовательной, правовой и торговой систем к специфическим требованиям служителей Аллаха[491]. Рассмотрим в общих чертах главные пункты этих направлений.

Первое направление – это поддержка всеми главными партиями избрания мусульман в Парламент, муниципалитеты, а также назначения на службу в их исполнительные структуры, что называлось политикой «позитивной дискриминации». В практической сфере это выразилось во введении Парламентом в 2006–2008 гг. специальных квот для меньшинств для службы их представителей в полиции, ключевых министерствах (иностранных дел, внутренних дел), а также в армии. Все это, естественно, относилось и к приверженцам ислама.

Наиболее успешно вовлечение мусульман происходит в полиции. В 2007 г. в Британии была создана Ассоциация полицейских-му-сульман, насчитывающая более 2 тыс. членов[492]. Доля полицейских женщин из представителей меньшинств на 2015 г. по Англии и Уэльсу составляет около 5,5 %. Данные, касающиеся мусульманок, не указываются, но в Лондоне не столь редко можно встретить женщин-полицейских, одетых в хиджабы[493].

Рекрутирование мусульман в вооруженные силы происходит менее результативно. Препятствием же служит свойственное служителям Аллаха чувство принадлежности к всемирной общине мусульман – умме, которая бросает вызов политической и культурной вестернизации. На этом же основано осуждение мусульманами всех военно-политических действий стран Запада на территории исламского мира.

Заметные изменения происходят в представительстве мусульман в Парламенте. На всеобщих выборах 1997 г. в Палату общин был избран один мусульманин, в 2001 г. – два, в 2005 г. – четверо, и среди них одна женщина (все, как и в предшествовавших выборах, от партии лейбористов). В 2010 г. в законодательный орган прошли уже восемь (среди них шесть от лейбористов и два от консерваторов) представителей ислама, включая трех женщин[494]. В 2015 г. на выборах в Палату общин победили девять мусульманских депутатов от лейбористов, три депутата от консерваторов и один от Шотландской национальной партии. На выборах 2017 г. в Парламент прошло 16 мусульман[495].

В 2015 г. 11 мусульман были