Книга Выжить дважды - Светлана Малеёнок

- Не обращай на него внимания. И прости, что напомнили тебе о том, что уверена, тебе хотелось бы забыть. Жаль, что ты не можешь сказать своего имени. Если ты не против, мы будем звать тебя Ева.

Девушка повернула к Кассандре заплаканное лицо, и, улыбнувшись, кивнула.

Кассандра присмотрелась к ней повнимательней. У молодой женщины были прямые светлые волосы, были ровно обрезанные на уровне скул, нежный овал лица с серыми глазами, прямой нос, небольшой рот, две ноги и четыре руки. Очень мила для обыкновенной рабочей жены. Вот только три груди, как у Кассандры. Это открытие неприятно кольнуло последнюю. Конкуренции она не терпела, и Ева пока не давала повода ревновать её к кому-либо из мужчин. Хотя кого она обманывает?! Её саму интересовал только Варм. Но охотник не видел никого, кроме своей молодой жены. От грустных мыслей, Кассандру отвлек окрик охотника.

- Эй, хватит языками чесать! Пора ехать!

Все собрались вокруг Агайи. Девушка обвела взглядом всю небольшую компанию, и заговорила:

- Идти надо на север, вся дичь ушла в ту сторону, к тому же, - она посмотрела на отца, - там мы встретим тех, кто вернёт тебе жену, а мне, - мать. – Я всё сказала.

- Ну, почему ты не можешь говорить понятней? – Возмутился Варм, - сначала, всё понятно, но потом, - полнейшая ерунда!

- Замолчи! – заступился за дочь Шестиног, - она говорит так, как видит. - Главное, мы живы, и знаем куда идти, чтобы найти еду и … мою жену.

Шестиног вскочил на спину своему скакуну, и все последовали его примеру. Путники повернули тропов на север, и некоторое время ехали молча. Все были голодны, но сильнее всего давала о себе знать жажда. Солнце приближалось к зениту. Несмотря на жару, одну из льняных накидок Кассандры, пришлось порвать на полосы, и, повязав их себе на нос и рот, хоть как-то защититься от мелкой взвеси вулканического пепла, находящейся в воздухе. Повязки, также повязали и животным на морды, не смотря на их недовольство. Так прошло несколько часов.

Тропы брели медленно, понурив головы. Женщины уже давно лежали на спинах животных, находясь в полубеспамятстве, и рискуя соскользнуть на землю, прямо под когтистые передние лапы тропов.

Кавалькада въехала в полосу сухого валежника. Деревья лежали, перепутавшись между собой, образовывая непроходимую преграду. Следов пожара не было видно, но между тем, лес, бывший когда-то зелёным и тенистым, сейчас представлял собой жуткое и унылое зрелище. Варм выехал вперёд, и зорко всматриваясь в просветы между поваленными стволами, искал менее переплетенные участки, и вел всех за собой. Так петляя, и отводя от своего лица сухие ветви, они проехали еще некоторое время.

Но вот, недавно перекусивший парой зверюшек, троп Евы, находящийся в немного лучшем состоянии, нежели остальные, принялся с шумом нюхать воздух. Затем фыркнул, прижал уши к голове, и остановился. Остальные животные, сделав ещё несколько шагов, тоже земерли. Глот же, наоборот, повел себя совершенно иначе. Он с жадностью, полной грудью, вдыхал в себя воздух, ноздри его трепетали, костяные пластины на спине хищника приподнялись, образовав что-то вроде гребня.

- Что это с ними? – Спросил Шестиног, и принялся бить своего тропа пятками по бокам.

Животное издало резкий крик, глаза налились кровью, но с места оно не сдвинулось.

- Они чувствуют кровь. Много крови, - ответила Агайя. – Где-то, неподалёку, мёртвое животное. Надеюсь, что животное, - уже тише добавила она. - Я пойду, посмотрю, - сказала она, и, повернувшись к своему верному Глоту, свистнула.

- Я пойду с тобой, - голосом, не терпящим возражений, проговорил Варм. Он спрыгнул со спины Буцефала, и подошёл к жене.

- Хорошо, идём, - спокойно ответила девушка.

Но Варм готов был поклясться, что при этом, в глазах девушки плескалось веселье. Он нахмурился, но ничего не сказал.

Что-то, прошептав Глоту, Агайя направила зверя показывать дорогу. Буквально, через несколько шагов, Варм и сам почувствовал запах крови. Охотник напрягся. Там где кровь, могут быть и хищники, а он далеко не в лучшей форме, к тому же с ним женщина. Он посмотрел на Глота. Судя по его поведению, рядом была еда, опасности зверь не чувствовал. Мужчина немного расслабился.

В этот момент хищник издал громкий рык, и прыгнул на ствол поваленного дерева. Там, словно нанизавшись на торчащий вверх сук, лежал мертвый рогач. Варм знал это животное и под другим именем. Копатель называл его – олень, и показывал древние рисунки.

На своего предка, рогач был похож весьма отдаленно. Имея такое же тело как у тропов, а также шесть ног, две передние из которых были когтистыми, у рогача была более вытянутая морда, и огромные, ветвистые, как у оленя рога. Только в отличие от последнего, рога у него, были более тонкие, ветвистые, и вынесены далеко вперед. Они образовывали довольно опасную преграду для желающих полакомиться очень вкусным мясом этого, в общем-то, миролюбивого животного, питающегося только растительностью, в отличие от большинства животных, являющихся всеядными.

Рога были настолько тонки, что с лёгкостью пронзали плоть нападающего зверя, и, сломавшись в ране, оставались в ней огромной костяной занозой. Если рана сама по себе, не была смертельной, и животное не погибало, застрявший в теле кусок рога, доставлял хищнику настолько мучительную боль, что в будущем, если он встречал на своём пути рогача, считал за благо, обойти его стороной.

Издалека было видно, что животное мертво. Варм и Агайя, подошли ближе. Запаха разложения ещё не чувствовалось, видимо рогач погиб совсем недавно. Агайя вскрикнула, и указала на живот